считай, на полном самообеспечении. Если за соляркой только, — Влад посмотрел на полыхающий горизонт. — Там, кстати, наверняка был дизель для тепловозов.
— Это здорово, что у вас так, — Максим подумал о том, что сельское предприятие в плане обеспечения себя продуктами питания довольно автономно. — Пойду досплю, а то завтра буду вялым.
— Иди, я посторожу. Привык уже не спать ночами.
Максим снова быстро уснул, и проснулся от голоса Маши. Она интересовалась у Влада расположением места, в котором можно умыться. Влад отправил девушку в конец коридора. На улице уже рассвело. По деревне перекатывались петушиные крики, мычание коров, блеяние овец.
— Илья Витальевич, а вы слышали взрыв, который случился ночью? — Максим заметил, что отец Маши уже не спит.
— Какой взрыв? Ничего не слышал, наверное, крепко спал. А что взорвалось? — спросил он.
— Да я и сам не в курсе. Отсюда не видать. Жахнуло сильно, все форточки пооткрывались. Влад думает, что это мог взорваться нефтеналивной терминал, — Максиму стало немного смешно и неловко за то, что его спутник, взрослый мужчина, спал, как ребенок, который уверен в своей безопасности.
— Надо же, ничего не слышал, — удивился Илья. — Других происшествий не было? Я имею в виду тьму?
— Нет, тьма сюда не пробралась. Влад вон до сих пор понятия не имеет о ней, — Максим кивнул в сторону сторожа.
— Оно мне надо? — сторож пожал плечами, не отрывая взгляда от окна. — Это точно терминал. Смотри, как дымит.
Максим и Илья Витальевич поднялись и подошли к окну. Из-за горизонта, подсвечиваемый лучами утреннего солнца, в небо поднимался черный столб дыма. На половине пути до облаков ветер сдувал могучий «хвост» в сторону. Черная полоса дыма растянулась линией во все небо.
— Стратегический запас, — скорбно произнес Илья. — А далеко он отсюда?
— Да километров сорок по полям, по дороге пятьдесят.
— Не близко, — Илья потер подбородок. — Какие у нас планы на сегодня?
— Я думаю, если мы решили остаться здесь, надо как-то обустроиться. Квартиру снять у старушки одинокой, — предложил Максим. — Влад, не посоветуешь кого-нибудь?
— Да у нас старух одиноких тут полно. Хотите, к бабушке моей попроситесь. У нее и баня нормальная, и кухня летняя есть.
— Мы с радостью, — согласился с его предложением Илья Витальевич.
— Только я с ней переговорю сперва, а то вдруг она не захочет, — предупредил Влад. — А вы, мужики, давайте уже, умывайтесь, а то мне попадет за то, что вы до сих пор в правлении торчите.
— Ладно, — засуетился Илья, — спасибо, что предупредил. А вы что ж, до сих пор работаете, как будто ничего не случилось?
— Насколько это возможно. Скотина голодная стоять не будет. Все поля, которые не затронуло, будем обрабатывать. Потом посчитаем, кому сколько кормов и хлеба можем дать. Если скотины много — под нож.
— Разумно, — согласился Максим с выводами крестьян.
— Ничего необычного, мы так всегда делаем, мы же акционеры. Есть пай — получи, что причитается.
— Вот, Максим, преимущества жизни на земле. Кругом конец света, а тут акционерный рай, основанный на плодородии земли и правильном распределении богатств, — деловито озвучил свою, по-городскому наивную, позицию Илья Витальевич.
— Вы на собрании не были, — приземлил его оптимистические выводы Влад. — Если бы тьма дошла до нас, то там бы все и пропали. Шум, пыль до потолка поднимут, пока поделят. Я бы разрешил легализовать оружие, и брать его с собой на подобные мероприятия, чтобы люди понимали: могут и не выйти, если дадут волю нервам.
— Ну что ж, идеального общества не бывает, — признал Илья. — Несмотря на недостатки, с голоду вы все равно не помрете.
— Это верно, — Влад покачал головой. — Ладно, хорош болтать, поторопите вашу дамочку, умывайтесь и на выход.
— Меня Маша зовут, — дочь Ильи вышла из темного коридора. — Я так и не поняла, где у вас кран с горячей водой?
Влад прыснул.
— С горячей? У нас нет такого крана, — он засмеялся.
— А как же вы моетесь по утрам? — удивилась Маша. — Вода ледяная, аж руки сводит.
— Потому что она поднимается из скважины глубиной больше ста метров. Самое то, чтобы выгнать сон из организма. А еще от нее кожа молодеет. А моются у нас в бане.
— Ясно, — Маша тряхнула мокрой головой и принялась сушить волосы полотенцем.
Максим и Илья, вооружившись зубными щетками и полотенцами, отправились на утренний моцион.
— Прости за дамочку, — извинился Влад перед Машей. — Нечаянно получилось.
— Да ладно, мне все равно, хоть велосипедом назови, только верхом не садись, — ответила она. — У секретарши в столе фена случайно нет?
— А-а-а, сейчас гляну, — Влад открыл дверцу тумбочки канцелярского стола. — Этот сойдет? — он вынул маленький розовый фен.
— Выглядит так, будто им лак на ногтях сушат, — Маша взяла фен в руки. — Но лучше, чем ничего.
Она включила его в розетку, досушила и уложила волосы. Максим и Илья вернулись быстро.
— Вода у вас реально ледяная, — Максим показал красные ладони. — Но вкусная.
— Артезианская, — снова похвалился Влад.
— Мари, — Максим заметил, что прическа у Маши выглядит иначе, и не удержался от комплимента, — Вы даже в таких непростых условиях умеете поддержать свою неотразимость.
— Мерси, Максим. Не успела заметить, когда на дворе наступил восемнадцатый век, — поддела она устаревший вежливый стиль комплимента.
— Ой, ладно, гусары, я вижу, у тебя не в почете. Выглядишь норм, — исправился он.
— Спасибо.
— Так, давайте собираться, — поторопил гостей Влад. — В машинах доведете себя до совершенства.
— Как насчет бабули? — напомнил Илья.
— Сейчас я к ней схожу, а на обратном пути сообщу. Далеко не уезжайте.
— А давай мы тебя подвезем, — предложил Максим.
— Не надо, у меня пробежка по утрам. А вам не советую стоять у правления, иначе вас колхозники вопросами достанут, — посоветовал Влад.
— А куда нам деваться?
— Идемте на улицу, покажу.
На улице было по-утреннему свежо, но не холодно. Воздух был чист и напоен ароматами природы, с легкой примесью деревенских запахов. Деревня на свету показалась намного больше, чем ночью. Влад кивнул в сторону небольшого холма на окраине села.
— Встаньте там и ждите.
Мужчины сели за руль своих автомобилей. Маша села рядом с Максимом, сказав отцу, что в микроавтобусе из-за отсутствия стекла ей будет холодно. Максим не был против. Ему хотелось нравиться Маше, но сам он еще не определился, как относиться к ней. Его интересовали немного другие типажи девушек. Он затруднялся объяснить, какие, даже самому себе. Наверное, это были девушки, которые нравились большому количеству мужчин, вызывая у них первобытную жажду соперничества. Приз, в таком случае, имел бы большую цену, и поднимал бы собственную самооценку. Маша не была из тех девушек, за