Правда, с молодою женою прожил недолго – всего-то около трех лет. Умер, увы. Большого наследства новоявленная вдовица не получила, зато обрела законное боярство, вотчину и право на иные земли, за которое тут же начала небольшую войнушку, не на жизнь, а на смерть схватившись с алчными боярскими детьми – Изваровыми. Ну, так теперь и она к сему славному роду принадлежала! Тем более что, выйдя замуж, Рогнеда старую свою шайку не распустила и благонравный облик не приобрела вовсе. Так и продолжала потихоньку заниматься контрабандной торговлишкой, примучиванием неких не совсем законных купчишек и прочими не шибко хорошими делами, на которые князь Довмонт большей частью смотрел сквозь пальцы, памятуя, что Рогнеда – человек ему не чужой, преданный и умный…
Гинтарса вдовушка приняла с честию – сразу же попыталась усадить за стол, а потом и уложить – возможно… И что такого-то? Чай, она не мужняя жена нынче, а полноправная, всеми признанная вдова! Гинтарс, правда, женат… Так он же в душе, все равно – язычник, а у язычников может и несколько жен быть, да еще и наложницы…
Однако же не сложилось – торопился Гинтарс, лишь передал от князя поклон, приглашение на тайную встречу и просьбу – подобрать на вечер парочку пылких да смазливых девиц – для бани.
– Не себе – высокородному гостю, – скупо пояснил оруженосец.
Вдовушка покивала:
– Ага, ага… Гостю… Пылких, значит… Ладно! Будут ему пылкие. Сама и доставлю…
* * *
Яне Ерилиной с неделю назад исполнилось девятнадцать. Стройненькая, длинноногая блондинка с карими сияющими глазами и упругой грудью, Яна меняла парней, как перчатки, да и вообще, смотрела на жизнь без особых забот, а родителей своих – вечно нищих трудяг – откровенно презирала. Они ведь ее не воспитывали, а все нудили да завидовали всем соседям подряд. Завидовали и ругали. Одних – за новую машину, других – за поездки за границу, третьих – за модную одежду, четвертых – за внука отличника, пятых… Да всех ведь было за что!
Яну в детстве за каждую провинность били, давали ремня, даже как-то поставили голыми коленками на горох… пока не подросла да горе-родителей своих послала куда подальше. Бросив школу – ее оно надо? – переехала жить к очередному парню, потом бросила и его – «а ну его! Дрочегеймер нищеброд!..» И в самом деле – сама ведь зарабатывала очень даже неплохо! И вовсе не банальной проституцией, просто показывала себя в интернете. Поначалу, еще малой, танцевала да открывала рот под разные песенки, быстро заметив, что чем короче на ней шортики и топик – тем больше денежек! Ну, а повзрослев, освоила и «взрослые» чаты – сделалась стримершей, грубо говоря, раздевалась за деньги, иногда за день имея больше, чем оба родителя в месяц! Хватало и на квартиру, и на гулянки… и даже на маленький подержанный «Пежо» прикольной ярко-голубенькой масти!
Вот этот-то автомобильчик ее и подвел! Жарко было, и, дабы не сидеть в пыльном городе, решила Яна рвануть куда-нибудь на пляж, лучше туда, где поменьше народу… где можно и голенькой позагорать! В Ораниенбаум, в Копорье… Куда-нибудь туда – там две подружки жили, было с кем затусить…
Поначалу катила себе очень даже здорово, под песенки из «Европы-плюс» разогналась аж до ста тридцати – больше машинка не тянула. Ехала, ехала, подпевала… вот уже и к пляжу свернула… и вдруг…
Опаньки! «Пежо» резко повело влево…
Как учили в автошколе, резких движений девчонка не делала, руль, как ни попадя, не крутила, по тормозам со всей дури не била – вообще, не паниковала ничуть. Чуть-чуть притормаживала, да, да сбросив скорость, плавно съехала на обочину…
Колесо! Ну, надо же проткнула на ровном месте… Хорошо, запаска есть.
Что ж… Надо ловить мужиков! Не самой же менять…
Встав у капота, Яна тут же сделала селфи, сняв себя в нескольких позах. Всю такую красивую, сексуальную, в голубых джинсовых шортиках, в белых модных кроссовочках на босу ногу, в белой же – в обтяг – футболочке с торчащими сосками. Всякого рода бюстгалтеры девушка откровенно презирала, хотя и надевала иногда… очень-очень редко…
Ну, и что? Перед такой красоткой да не остановиться? Э-эй, мужики, вы где хоть есть-то?
Черт бы вас… Никого нет! Ни самого что ни на есть завалящего… Впрочем, нет… Ага!
Из-за поворота вывернул коричневый «Дастер». Сдвинув на лоб темные очочки, Яна выставила вперед ножку и помахал рукой…
Сидевший за рулем пожилой усатый дядька улыбнулся и притормозил… правда, тут же погнал дальше! Все понятно – рядом-то сидела такая же пожилая тетка, как видно, жена.
– Черт старый! – выругалась вслед девчонка. Выругалась и тут же заулыбалась, заметив темно-синий «Солярис». Двое вполне симпатичных парней, громкая – с ухающими басами – музыка…
– Ох ты, у них и сабик!
И парни тоже проехали мимо! Правда поулыбались… А Яна заметила, как один приобнял другого…
– Тьфу! Да что ж такая непруха-то?
Выждав еще минут десять, девушка со вздохом стянула футболочку, сменив модно белоснежное «гуччи» на скромную клетчатую рубашку. Отрыв багажник, вытащила домкрат, «балонник» и – поднатужившись – запасное колесо…
– Ху-у-у! Жесть!
Сорвав гаечки ключом – не зря ведь еще на станции попросила смазать углеродной смазкой – подставила домкрат, завертела ручку… Машинка послушно поднялась… А теперь – и делать нечего!
Спокойно поменяв колесо, Яна вдруг рассмеялась.
– Боже! Ноги – черные, руки черные, даже на щеке – и то… А может, застримить?
И только она потянулась к телефону, как рядом затормозило старое коричневое авто. Корыто какое-то…
– Помочь, красотуля? – распахнув дверцу, предложил худощавый парень лет тридцати, смешной, лопоухий, с исключительно обаятельной улыбкой!
– Да я уж справилась, – хмыкнула девчонка.
– Клевый у тебя вид! – лопоухий явно не спешил уезжать… Еще бы! – Нет, правда, клевый… Этакая трудяга!
– Издеваешься?!
– Слушай, а можно тебя сфоткать? Я вообще-то фотограф… Меня Юрой зовут.
– Яна…
* * *
Рогнеда заявилась в Кром, в княжеские хоромы, запросто – все же для вдовы особых церемоний не требовалось. Иное – была бы замужем или, наоборот, в девках еще… Тогда – да, тогда – другое дело. А вдова – что ж…
Не одна заявилась – со слугами и двумя служанками – девами младыми. Обе стройняшки, хоть куда, одна кареглазая, светленькая, вторая – темненькая, с голубыми глазами.
– Ну, здрав будь, князь!
– И ты, Рогнедушка! – князь лично вышел встречать дорогую гостью в сени. – Дело к тебе есть… и кроме девок… Ну, вы проходите, проходите…
– Это – Ярилка, – войдя в горницу, Рогнеда представила кареглазую. – А та – Светозара…
– Запросто Зарой можно, – скромно потупилась брюнетка.
– Ну, вы платы-то снимите. Покажитесь князю! – быстро распорядилась вдова.
Девушки беспрекословно исполнили приказание…
– Красивы! – Довмонт довольно покивал. – Боюсь только спросить… Бойки ли?
– Бойки, бойки, не сомневайся, – засмеялась гостья. Вроде бы и весело, однако в уголках рта явно застыла обида, а зеленые рысьи глаза, казалось, вопрошали: почему ж меня не позвал? Почему? Или и впрямь стара стала? Ну да, дело-то к тридцати… Так и сам князь – не юноша. Называется старый друг…
– Светозара – серьезная, можно сказать – скромная. Ярилка же – оторви да брось! Впрочем, обе друг друга стоят.
– Девы хороши, благодарствую… Мне б с той поговорить бы…
Рогнеда повела бровью:
– В людской пока ждите, девицы.
Повязав платки, девчонки с поклоном вышли…
– Усаживайся… – Довмонт кивнул на лавку у окна. – Кваску? Или, может быть, мальвазию?
Рядом, на столе, стояли кувшины и большие серебряные кубки.
– От меда стоялого не отказалась бы… – облизала губы вдова. – Выпила б за твое здоровье чарочку…
– Посейчас!
Князь тотчас же кликнул слуг.
– И заедки не забудьте!
– Убрус с твоего разрешенья сниму – жарко…
– Да хоть все снимай! – расхохотался Довмонт. – Смотри-ка! Разрешенья она спрашивает… скромница наша…