Читать интересную книгу Беспощадный. Не русские идут - Василий Головачев

– Откуда здесь столько костей? – удивился Хохол.

Тарасов, обведя лучом фонаря стены и пол подземелья, направился в дальний её конец, с хрустом давя кости.

Длина пещеры достигала метров тридцати, и вся она напоминала трубу, укреплённую когда-то бандажом в виде обручей, которые то ли проржавели и рассыпались в прах, то ли растворились в воде. Последнее предположение родилось в голове от того, что пол, потолок и стены пещеры были мокрыми, хотя скорее всего это оставила след вода Опухоли, опустившаяся после взрыва в недра земли.

Луч фонаря выхватил круглую дыру в торце пещеры.

Костей здесь не было, все они остались в передней части зала, зато перед дырой высились две самые настоящие ступеньки геометрически правильной формы и высотой по полметра.

– Батюшки-светы! – изумился Доктор. – Лестница, что ли?

Его голос метнулся по стенам и вернулся обратно дребезжащим эхом.

– Тише ты, – буркнул Хохол, ёжась и озираясь. – Не нравится мне здесь. Кто-то в спину смотрит.

– Ты ещё о «худых железных людях» вспомни, – отмахнулся Доктор. – Командир, можно, я разведку устрою?

Тарасов прислушался к своим ощущениям. Ему тоже было неуютно в подземелье, хотя он и понимал, что никого живого здесь не должно было остаться после длительного присутствия Опухоли. Не считая разве что мистических духов, охраняющих подобные пещеры согласно древним легендам.

– Ждите здесь.

Он осторожно поднялся по ступенькам к овальной дыре, направил луч фонаря в глубь лаза.

Проход полого уходил вниз, похожий на гофрированную металлическую трубу. Диаметр трубы достигал двух метров, поэтому по ней можно было двигаться, не сгибаясь.

Вентиляционная шахта, вспомнились слова князя. Похоже, он был прав. Хотя это не металл, просто гладкие стенки. Вот почему нас не хотели сюда пускать, да и Опухоль уничтожили с таким расчётом, чтобы потолок пещеры обрушился и завалил ход.

– Труба! – жарко задышал в спину Тарасову Доктор. – Стены какие гладкие, да? Могу побиться об заклад, что ход проплавили в породе.

– Стой тут! – приказал Тарасов.

– Там же ничего страшного…

Тарасов посветил в лицо лейтенанта, и тот загородился рукой:

– Хорошо, постою.

Тарасов задержал дыхание, сделал шаг, другой, третий.

Пол под ногами был гладкий, но не очень скользкий. Идти мешала лишь его влажность. Через десять метров ход повернул, и Доктор, подсвечивающий на потолок, скрылся из глаз. Ещё через двадцать шагов Тарасов понял, что, стоит ему поскользнуться и упасть, назад он не выберется.

Остановился, погасил фонарь, прислушиваясь к шорохам подземелья. Звуки доносились из-за спины, со стороны выхода, но изредка казалось, что снизу тоже прилетают какие-то тихие скрипы и стуки, что невольно заставляло напрягать слух и зрение.

Через пятнадцать минут он выбрался к началу каменной трубы, где его ждал приплясывающий от нетерпения Кирилл.

– Что случилось, командир? Тупик?

– Спуск больно крут, да и скользко, без спелеологической оснастки не обойтись.

– Что ты имеешь в виду?

– Нужна верёвка, зажимы, кирки, фальшфейера, крючья и прочее.

– Где ж мы их достанем?

– Пока не знаю.

– Давай, я попробую спуститься, я лёгкий и прилипучий.

– Ты не прилипучий, ты прилипчивый, – проворчал Хохол.

– Ты же не полезешь?

– У нас есть бухточка бечёвки, метров сто. Принести?

– Неси, – согласился Тарасов.

Доктор, возбуждённый до крайности, прошёлся вдоль стен пещеры, внимательно их разглядывая.

– Такое впечатление, что пещеру чем-то ковыряли, стены все в ямках. Как ты думаешь, кто мог это сделать?

– Тот, кто оставил котлы наподобие того, что нашли мы.

– Но ведь не местные жители? Здесь техника нужна. И котлы эти железные – тоже загадка. Вряд ли материал, из которого они сделаны, является железом. Может, и в самом деле их оставили пришельцы?

– Пришельцы всем уже оскомину набили, – сказал Тарасов. – Наша история хранит столько тайн, что наверняка корни всех загадок растут из глубин древних земных цивилизаций.

– Ты думаешь, котлы сделали наши предки?

– Не люблю гадать.

– Сейчас всё больше появляется материалов о Гиперборее. Возможно, котлы и подземные ходы – дело рук гиперборейцев?

– Возможно.

– Какой-то скучный ты сегодня, командир. Вот бы добраться до полюса по этим ходам и посмотреть, что осталось от прародины!

Тарасов промолчал. Ему хотелось того же, и знал он больше, но понимал, что, если наследие гиперборейцев и сохранилось, его наверняка прячут наиболее заинтересованные в будущем использовании люди – жрецы. Причём – едва ли в интересах всего человечества.

Хохол принёс бухту крепкой бечевы, способной выдержать вес человека, и два широких монтажных пояса.

– Вот нашёл в рюкзаке. Не знаю, зачем нам давали эти ремни, но теперь пригодятся. Только я не полезу, с детства боюсь узких коридоров и погребов.

– Полезу я. – Тарасов надел пояс, привязал к нему конец бечевы. – Будете травить по мере надобности. Дёрну один раз – придерживайте, два раза – отпускайте, три – вытаскивайте.

– Я легче, – заикнулся разочарованный Доктор.

– Может, и тебе придётся, – успокоил его Владислав.

Хохол намотал другой конец бечевы себе на руку.

– Мы готовы.

– Что в лагере?

– Нос варит бульон, Хан спит.

Тарасов кивнул и, преодолевая внутреннее сопротивление, полез в дыру хода, и в самом деле напоминающего проплавленный в каменных породах штрек.

Первые сорок метров ему удалось пройти быстро. Затем уклон трубы стал круче, она явно стремилась превратиться в колодец, пришлось снизить скорость и высматривать неровности на полу, чтобы не споткнуться или не поскользнуться.

Ещё двадцать метров.

Тарасов взмок, остановился передохнуть, дёрнул за бечёвку.

Ход стал таким крутым, что теперь следовало всё время подстраховываться, натягивать бечеву, чтобы не покатиться вниз подобно мячику.

Впереди что-то сверкнуло, словно зажглась и погасла рубиновая звёздочка.

Он выключил фонарь, напряг зрение.

Рубиновая искра мигнула ещё раз.

Интересно, что это такое? Флуоресценция породы под влиянием радиации? Или оставленный строителями колодца датчик, сигнализирующий о проникновении в него нежелательных гостей?

Тарасов попробовал вызвать группу по рации, но в ответ услышал лишь тусклое шипение: радиосигнал полностью поглощался толщей каменных пород над головой.

Ладно, посмотрим, что там мигает, и назад.

Тарасов дёрнул за бечеву, включил фонарь, начал осторожно сползать к неравномерно помаргивающей на уровне колена звёздочке.

В этом месте в стене каменного колодца начинался горизонтальный выступ, подозрительно ровный и гладкий. Больше всего он напоминал вмурованную в стену полку. Звезда мигала в двадцати сантиметрах над ним, упрятанная в узкую щель.

Тарасов приблизился, удерживаясь только с помощью бечевы, наклонился над щелью.

Нога его внезапно соскользнула с бугорка, и он сунулся носом вперёд, проехал на животе два метра, пока не натянулась бечёвка, замер. Медленно перевернулся на бок, собираясь встать на ноги и дать сигнал, чтобы его вытаскивали, приподнялся. И в этот момент звёздочка в стене разгорелась сильнее, метнула тонкий красный лучик, и этот лучик легко разрезал бечеву.

Тарасов, слишком поздно сообразивший, что происходит, упал плашмя на пол и заскользил вниз, ускоряясь, пока не почувствовал, что летит…

Чукотка

Кожухин

Сначала Мирослав услышал странный звук, похожий на глубокий густой всхлип. Посмотрел на небо, на сопки, сообразил, что звук донёсся со стороны островка. Взбежал на плиту обрыва с растущей на ней сосной, но ничего не увидел: «антиопухоль» отсюда была не видна.

Позвал:

– Андрей!

Ответом был затихающий гул, словно где-то открыли шлюз и по крутому желобу потекла вода.

Мирослав вспотел. Пришло ясное понимание беды: его спаситель упал в кратер «антиопухоли», водяная плёнка не выдержала, и вся масса воды устремилась в тоннель!

Или это всего лишь его фантазии?

– Андре-ей!

Тишина, посвисты ветра, неясные хрипы, бульканье.

Чёрт, лодка у острова, как туда добраться?!

Мирослав метнулся к берегу, побегал вдоль, продолжая звать Данилина, потом стащил куртку и бросился в воду, исчерпав все другие варианты достичь островка.

Вода обожгла разгорячённое лицо, рубаха и штаны прилипли к телу, мешая плыть, но он всё-таки пересёк проливчик и с размаху выбросился на камни острова, полез на склон, не обращая внимания на его крутизну. Лишь много позже пришло трезвое понимание случившегося: раньше он не смог бы не то что взобраться на почти отвесную скалу, но и проплыть по холодной воде больше полусотни метров.