Читать интересную книгу Беспощадный. Не русские идут - Василий Головачев

Голова закружилась: бездна под ногами притягивала взор, манила и обещала какие-то невероятные окрытия. Ход, из которого выдавилась капля Опухоли, вёл в таинственные глубины земли и являлся не простым природным образованием, а искусственным сооружением, древней шахтой, соединявшейся где-то внизу с сетью тоннелей, прорытых тысячи лет назад.

Данилин закрыл глаза, заставил сердце биться ровней. Сосредоточился на вхождении в трансовое видение реальности и погрузил «щупальце» ментального взора в глубины кратера.

Соринка-Ключ всё ещё находилась здесь, плавала кругами на глубине двух метров и не торопилась подниматься к поверхности.

Данилин обхватил белый «костяной» четырёхгранник мысленными «пальцами», потянул к себе.

Соринка неожиданно повиновалась, откликаясь на мысленный зов человека, медленно пошла вверх.

Полтора метра, метр, полметра… остановилась.

Ну же, давай, иди сюда!

Ещё пара сантиметров…

Данилин вспыхнул, чувствуя, как катастрофически слабеет.

Соринка снова двинулась к свету и всплыла наконец в метре от его ног, соблазнительно тыкаясь углами в плёнку воды, словно дразня человека: ну, попробуй, возьми меня!

Другого шанса может не быть, трезво подумал он. Надо брать!

Плыви к берегу!

Соринка не отреагировала, разве что опустилась на пару сантиметров глубже.

Тогда не вертись, взмолился он, постой спокойно пару секунд.

Данилин подошёл ближе, нагнулся, примерился, преодолел приступ слабости (не магия, всего лишь мысленно-волевой посыл, но сколько же энергии он забирает) и вонзил руку приёмом «копьё» в воду таким образом, чтобы успеть схватить двадцатисантиметровый тетраэдр Ключа.

Удар получился мощный, с выплеском энергии. Таким ударом, наверное, можно было пробить и броневой лист толщиной в пару сантиметров.

Мысль мелькнула и исчезла.

Рука пробила упругую плёнку воды, ухватилась за четырёхгранник.

Ура, он сделал это!

В следующее мгновение всё вокруг волшебно изменилось.

Сопротивление воды скачком исчезло, она превратилась в обыкновенную «аш два о», какой пользовались люди.

Данилин провалился вниз, с головой, забарахтался, пытаясь всплыть, и почувствовал, как вся масса «антиопухолевой» воды пришла в движение, устремилась в шахту слитным потоком, увлекая его за собой…

Вилюй

Тарасов

Они молча смотрели на неглубокую воронку, оставшуюся от Опухоли, полузасыпанную камнями и ветками срезанного под корень кустарника.

– Это у меня в глазах двоится? – поинтересовался Нос. – Или там и в самом деле две дырки?

– В глазах не двоится только у пьяного циклопа, – буркнул в ответ Хохол.

Тарасов сместился левее, чтобы лучше рассмотреть воронку. Впечатление складывалось такое, будто здесь произошло два взрыва, что могло объясняться и детонацией склада боеприпасов.

Впрочем, о складе речь не шла. Под Опухолью действительно могло находиться некое взрывное устройство, предназначенное для недопущения любопытных в пещеру, которое и сработало вслед за падением ракеты, уничтожившей Опухоль.

– Что будем делать, командир?

Тарасов очнулся, оглядел ждущие лица бойцов.

– Предложения есть?

– Надо разобрать завал, – сказал Нос.

– Зачем? – не понял Доктор.

– Посмотрим, куда делась Опухоль.

– Как куда, ушла под землю, это же вода.

– Всё равно для очистки совести надо убедиться.

– В чём?

– Что ты его за язык дёргаешь? – хмыкнул Хохол. – Знаешь, что главное в танке?

– Пушка?

– Не обгадиться.

Хан расхохотался.

Тарасов тоже улыбнулся.

– При чём тут это? – рассердился Доктор.

– А при том, – поучительно поводил пальцем у него перед носом Хохол, – что для нас сейчас тоже главное – не обо… ся.

– Тьфу! – сплюнул Доктор в сердцах.

– Попробуем очистить устье пещеры, – сказал Тарасов.

– А если ещё раз кто-нибудь шарахнет ракетой? – проворчал Доктор.

– Не шарахнет, нет причин. Несите лопатки и монтировки.

– У нас всего две сапёрки и один ломик.

– По очереди будем копать, поехали.

Вскоре группа уже работала в кратере, вынося наверх камни и выбрасывая из самой глубокой воронки песок, землю и гравий.

Камни побольше приходилось таскать вдвоём, а то и втроём. Те, что поменьше, выносили в ведре.

Через час после начала «землеройных» трудов Тарасов объявил перерыв.

– Ничего мы тут не найдём, – прохрипел Хохол, припадая к пластиковой бутылке с минералкой.

Нос хлопнул себя по шее ладонью.

– Вот гадство, комар!

– Неужели вернулись? – не поверил Доктор, но тут же отмахнулся от струйки насекомых. – Точно, гнус! Этого нам только не хватало. Побегу за репеллентом.

– Репеллент от гнуса на спасёт, тащи москитеры.

Доктор убежал и вернулся через пять минут с накидками, сделанными по современным нанотехнологиям: сквозь отверстия этих почти невидимых антимоскитных сеток никакой гнус пробраться не мог. Мало того, насекомые не могли садиться на сетки, так как невидимые глазу шипы-шерстинки легко прокалывали насекомое насквозь.

Глотнули вкусного горячего чаю из термоса.

– Интересно, кто запустил сюда ракету? – задал давно волновавший его вопрос Доктор. – Это ведь ракета была, так ведь?

– Ракета запущена с польской территории, – ответил Тарасов, который уже получил разъяснение князя.

– Сами поляки стреляли или американцы?

– Угадай с одного раза.

– Значит, пиндосы, со своей базы ПРО, небось. Почему они к нам лезут, почему не боятся? Ведь может случиться международный скандал. Или того хлеще – мы ответим.

– А чего им бояться? – пожал плечами Хохол. – Территория-то не американская, а если мы ответим – сами будем виноваты в развязывании конфликта. Я вообще считаю, что ракету с территории Польши запустили намеренно, чтобы спровоцировать нас на ответ. Да, командир?

– Может быть.

– Ну, ты и философ, батя, – восхитился Доктор. – Всё объяснил. Не понимаю только, зачем пиндосам понадобилось стравливать нас с поляками.

– Им выгоден любой скандал. Помнишь библейскую доктрину «Разделяй и властвуй»? Вот они и пользуются ею.

– Скандал выгоден жреческой касте, – сказал Тарасов. – Синедриону и его владыкам. Они хотят добиться абсолютной власти, поэтому и провоцируют нас, разобщают славянство, ещё не полностью поддавшееся Системе носителей смерти.

– Какой системе? – переспросил Нос.

– Россию пытается задавить Геократор, представляющий собой Систему носителей смерти, как говорил мой учитель.

– Гостомысл?

– Поменьше болтай.

Нос сконфузился.

– Понял, не буду.

– Мой учитель – историк, вам тоже не мешало бы поучиться у него.

– Но ведь насколько я знаю, наша история переписана много раз и не соответствует истинному значению слова «исстари», – сказал Доктор. – Историкам верить нельзя. В глобальном масштабе идёт оболванивание населения России, утверждается, что вся её история укладывается в одну тысячу лет. Разве не так?

– Так, – согласился Тарасов. – Поэтому история и не опирается на слово «исстари», полностью соответствуя искажённой парадигме иноязычия, поэтому её и отсылают к источнику искажений.

– К Торе. То есть история на самом деле черпает информацию «из Торы».

– Всё-то ты знаешь, лейтенант. Тема интересная, но об этом вам лучше поговорить с самим Гостомыслом. Закончили перекур.

Группа снова принялась за работу.

Ещё через час стал виден узкий лаз под землю, забитый каменными глыбами под завязку. Чтобы пролезть в него и проникнуть дальше, в пещеру, надо было выбирать и эти камни, на что требовалось немало времени.

– Зря долбались, – пропыхтел уставший Нос. – Чтобы разобрать завал, надо месяц вытаскивать каменюки.

– Действительно, командир, – поддержал подрывника Доктор, – на кой хрен нам эта дыра? И так ясно, что Опухоль ушла вниз через этот проход.

Тарасов подумал, успокаивая натруженные мышцы спины, достал мобильник.

– Отдыхайте.

Отойдя в сторонку, он включил телефон.

– Слушаю, Владислав Захарович, – отозвался Белогор через минуту; голос его был еле слышен, и Тарасов подумал о спутнике, который, наверно, в этот момент выходил из зоны связи.

– Мы упёрлись в завал. Камни ещё сырые, значит, Опухоль ушла туда, в тоннель. Но чтобы расчистить проход, нужна техника.