Мы еще немного поговорили и разошлись. Годива, помалкивавшая всё время разговора с госпожой Натальей, прекратила стрелять глазами, откашлялась и осторожно сказала:
— Она обратилась к тебе, как к старшему.
— Возможно, госпожа узнала о появлении у меня вассала из другого Священного Дома? Временного, само собой.
Мне почему-то захотелось похулиганить. Мое становление наследником с каждым днём всё больше превращалось в секрет Полишинеля, но душа требовала играть спектакль до конца. Особенно с Годивой, которая с момента нашего знакомства подозревала меня в наличии особенных тайн (в смысле, более особенных, чем в других Священных Домах) и стремилась их раскрыть. Её вера выглядела забавно, а прилагаемые усилия вызывали умиление пополам с уважением.
— У тебя появился вассал?! В смысле, — она прикинула варианты и выбрала самый вероятный, — «живущий под крышей Дома»?!
— Именно. Малх Испепеленного Рассвета, третий из носящих это имя. Он считает себя обязанным мне жизнью, между нами — совершенно напрасно.
— Испепеленные же на Новгородчине живут! Как ты с ним вообще познакомился? Он в Англию приехал?
— Нет. Знаешь, лучше он сам о себе расскажет. Всё равно ведь придется выводить его в общество, знакомить с сородичами, вот тогда ты его и расспросишь. Ну или сама загляни на Перекресток, если не терпится.
— Загляну, — прищурившись, зловеще пообещала Годива. — Обязательно загляну. Неизвестно, когда ты теперь с Перекрестка выберешься.
— Я довольно часто бываю в Англии, просто стараюсь не привлекать внимания…
Уже вечером, в поместье, лежа в постели я подумал, что логика событий подталкивает меня к становлению главой Черной Воды. Даже, наверное, стоит поторопиться, потому что Мерри ждет и обманывать её нельзя; потому, что со дня на день соседи уверятся в принятии мной титула наследника и начнут действовать; потому, что ритуалы, предшествующие вызову на поединок за право на верховную власть в Доме, проходят с необычайной легкостью, свидетельствуя о благоволении предков. Они, похоже, полностью на моей стороне, что не может не радовать. Лотарь всё же взрослый и опытный маг, прошедший полноценное обучение и участвовавший в реальных схватках. Как бы он ни опустился, наука Финехаса вбивается в плоть и память навсегда.
Глава 19
Ни на что не рассчитывая, письмо имперским родичам я отослал. Всего лишь соблюл политес. В высокопарных выражениях уведомил главу Священного Дома Скалы Трепета о имеющем место на его территории нарушении Закона и перечислил все известные факты, добавив полученные от Атаульфа имена. Большего, на данный момент, сделать нельзя.
Это не значит, что я опустил руки. Просто взял небольшую паузу на обдумывание. Черная Вода известна злопамятностью и коварством, и я не вижу причин в данном случае опровергать стереотипы. Тем более что в отношении меня они справедливы. Я ведь не забыл тех торговцев ингредиентами, которые обманывали меня в детстве и благодаря которым в конечном итоге познакомился с Купером. Имена людей, пытавшихся нажиться на ребенке, попали в своеобразный черный список — специально не мщу, но при случае гадость сделаю.
Событием недели, если не месяца, ожидается аукцион у «Бейкера». Уже сейчас понятно, что гвоздем программы станет моя добыча из леса Влажных Костей. Первую тушу ящера я сразу продал гоблинам за десять тысяч фунтов и продешевил, потому как вторую эксперты выставили на торги с начальной стоимостью в двенадцать. Покупатель, вероятно, заплатит вдвое дороже. За сколько уйдут кристаллы из ожерелья вождя, даже гадать не берусь — из пяти штук я отдал аукциону два самых маленьких, мгновенно вызвавших ажиотаж среди артефакторов. Третий, тоже мелкий, хочу предложить Старому Джо. Мастер его уровня многое даст за возможность поработать с уникальным материалом. Вопрос в том, что бы такого стрясти со старика полезного и нужного.
Хороших мастеров на Перекрестке много. Ларри-Ленивец, известный тем, что не покидал дом уже восемнадцать лет. Филипп де Суаз, создающий уникальные женские защитные комплекты, подлинные произведения искусства. Социофоб Джулиан Оуэнс, избегающий общения с заказчиками, а при невозможности скинуть переговоры на помощника запрещающий подходить к нему ближе, чем на пять метров. Его противоположность Джонни «Торгаш» Сакс, едва не убедивший меня заказать в подарок сестре розовый пистолет, украшенный блестками и рисунками котиков. Все они знамениты, обладают хорошими связями и не жалеют денег на качественный материал.
Моё свободное время естественным образом разделилось между Кровавым кварталом и Малхом. Финехас, считав у меня из памяти схватку с ящерами, недовольно заявил, что перебить дикарей можно было в двенадцать раз быстрее и мне не хватает практики. Так что теперь каждый день у меня либо тренировка скорости и ловкости против группы, либо поединки со взрослым сородичем, с детства натасканным на боевку. Тот факт, что Малху я проигрывал примерно столько же боёв, в скольких побеждал, наполнял меня гордостью, а его — удивлением. И раздражением. Он более чем в два раза старше, с такой форой по срокам подготовки, подростка нужно класть на обе лопатки, не напрягаясь. Что поделать! Финехас сам по себе опытнейший наставник, а уж если он сконцентрирован на занятиях с одним конкретным учеником, то результат поразителен.
Ну и я не дурак, безусловно.
Сегодня день группового занятия, проводимого в школе Джастина. Мы только что закончили обсуждать с Гленом кое-какие проблемы Перекрестка, и он ушел, попрощавшись. Дел у мэра хватало. Торговцы давно просили выделить им территорию под полигон для демонстрации современного тяжелого вооружения, наёмники Кровавого квартала хотели того же, однако напрочь отказывались поступиться хоть пядью площади. Со свободной землей в домене проблема, её всегда не хватает. Зарываться вниз некуда — сеть складов и подвальных помещений образует причудливые катакомбы, причем владельцы зданий к своим подземельям относятся очень трепетно. Глена снимут с должности, попробуй он поднять тему о строительстве подземного яруса. Единственным реальным вариантом видится расширение домена, но это сложнейшая задача, которая мне ещё долго будет не по силам. Вот и ходит Глен, чертыхается, ищет способ кого-нибудь подвинуть, не слишком обидев.
Видя, что я освободился, Джастин хлопнул в ладоши.
— Собрались, ребятки! Занятие начинается!
Группа «инструкторов» состояла из трёх настоящих инструкторов, работающих в школе, и той самой шестерки, которую я как-то раскидал по стенкам. На Джастина работают спецы разного уровня — есть настоящие мастера, есть обычные профессионалы, честно отрабатывающие свой хлеб. Окружившая меня троица относилась ко второй категории. Один на один я справлялся с каждым, нагло пользуясь преимуществом в физических кондициях, вместе они имели неплохие шансы меня завалить. Вдобавок на их стороне играл молодняк, разместившийся за пределами ринга. Джастин вручил всем шестерым жезлы, стреляющие парализующим заклинанием, причем запретил их атаковать. Правда, отбивать обратно собственные заклинания можно.
— Готовы? — Скрюченный оглядел всех со своего кресла, предусмотрительно укрытого сразу тремя слоями защит. — Начали!
Сознание распахивается, впитывая обстановку. Я чувствую, как поднимаются жезлы, нацеливаясь на меня; стоящий за спиной инструктор тянется к метательному ножу на рукаве; справа готовится заклятье, быстрое и простое, всего из трёх узлов; стоящий слева делает шаг вперед, поднимая деревянный меч над головой. Делаю шаг вперед и вправо, ухожу с линии атаки, одновременно чистой силой сбивая концентрацию. Мимо проносится нож. Ещё шаг, вокруг тела возникает первая, слабенькая защита. Она выдерживает одно из заклятий паралича, остальные проносятся мимо. Неприятно поворачиваться спиной сразу к двум противникам, но мне надо выйти из окружения. Прыгать нельзя — потеря контакта с землей неизбежно приведет к потере мобильности.