— Все наши деньги ничего не стоят, — сказал Джо. — Я не могу воспользоваться видеофоном, разве что отыщу нумизмата, чтобы раздобыть еще одну десятифранковую монету, которая находится сейчас в обращении.
— Боже мой! — воскликнул Эл и, громко вздохнув, покачал головой.
— А по-твоему, это я виноват? — сердито спросил Джо. — Я, что ли, сделал так, что твой двадцатипенсовик оказался ненужным старьем?
— Это очень странно, — ответил Эл, — но виноват именно ты. Но не знаю, в чем тут дело. Может, когда-нибудь я с этим разберусь. Хорошо, пошли на корабль. Оттуда вместе с Вендой Райт можете отправиться в отель.
«Quantus tremor est futurus, — пел хор — Quando iudex est venturus, cuncta stricte discussurus»4.
— А чем я заплачу за отель? Они не примут наших денег, как не принял их видеофон.
Эл выругался, достал бумажник и просмотрел лежащие в нем банкноты.
— Они старые, но еще имеют хождение. — Потом принялся разглядывать монеты, которые извлек из кармана. — А вот эти уже бесполезны. — Он швырнул монеты на ковер, покрывающий пол гостиной, с той же неприязнью, с какой перед этим их выкинул видеофон. — Забери эти деньги. — Он вручил Джо пачку банкнот. — Хватит заплатить за одну ночь в отеле, а также за завтрак и выпивку. Утром я вызову корабль из Нью-Йорка, он заберет вас отсюда.
— Я верну тебе эту сумму, — пообещал Джо. — Как исполняющий обязанности директора «Корпорации Ранкитера» я буду получать более высокий оклад; расплачусь, наконец, со всеми долгами, с налоговой задолженностью, штрафами и всевозможными пени, которые финансовый отдел…
— Без Пат Конли? Без ее помощи?
— Теперь я смогу от нее отвязаться, — подтвердил Джо.
— Я в этом не уверен, — сказал Эл.
— Теперь я начну новую жизнь.
«Я смогу руководить фирмой, — подумал он. — Я не допущу повторения ошибки Ранкитера; замаскировавшийся под Стэнтона Мика Холлис никогда не убьет ни меня, ни моих инерциалов, он никогда не сумеет выманить нас за пределы Земли и там ликвидировать.
— Мне кажется, — глухо сказал Эл, — в тебе живет жажда поражения. И никакая перемена обстоятельств, даже теперешняя, не изменит этого.
— Однако, по сути дела, я всегда хотел выиграть, — возразил Джо. — И Глен Ранкитер это знал; именно поэтому он четко зафиксировал в своем завещании, что, если умрет и в Моратории Возлюбленных Собратьев или любом другом заслуживающим внимания, выбор которого возложен на меня, его не удастся возвратить к жизни, власть передается мне.
Его вера в себя возросла необычайно; он уже видел перед собой множество разных возможностей, видел так четко, словно приобрел способность к ясновидению. И тут он вспомнил Пат и представил, что она может сотворить с ясновидящим, с любым человеком, который попытался бы предугадать будущее.
«Tuba mirum spargens sonum, — пел хор. — Per sepulchra regionum, coget omnes ante thronum»5.
— Тебе не избавиться от нее, — сказал Эл, читая мысли по его лицу. — С ее-то способностями…
— Я сниму себе комнату в отеле «Роотес» в Цюрихе, — решил Джо. — Как ты мне только что советовал.
«Эл прав, — подумал он. — Ничего из этого не получится. Вмешается Пат — или еще кто похуже — и уничтожит меня. Я обречен на заклание, в этом мое предназначение — в классическом понимании этого слова».
В его растревоженном и усталом сознании неожиданно появился образ птицы, запутавшейся в паутине. Этот образ был как то связан с понятием времени, и ощущение этого наполнило его страхом: в таком аспекте образ обретал зловещую конкретность. «Пророчество, — подумал он, хотя сам не смог бы объяснить себе, почему он так решил. — Монеты, вышедшие из обращения и отвергнутые видеофонами… Предметы нумизматики. Вроде тех, что я видел в музеях. Так в чем же дело? Трудно сказать». Он и правда не имел понятия.
«Mors stupebit, — пел хор, — et natura, cum resurget creatura, indicanti respon sure»6.
Так он и пел, без перерыва, все это время.
VIII
У тебя материальные затруднения? Посети девушку из кредитно-сберегательной кассы «УБИК». Она избавит тебя об забот. Скажем, тебе необходима облагаемая процентами ссуда в пятьдесят шесть поскредов. Значит, в сумме…
В роскошный номер отеля проникали солнечные лучи, вырисовывая смутные очертания предметов внутренней меблировки. Огромные портьеры из псевдобархата были покрыты сценами, представляющими всю историю развития человечества — от одноклеточных организмов кембрийского периода в начале XX века до первого полета машины тяжелее воздуха. Великолепный комод — имитация красного дерева, четыре разноцветных хромированных кресла с регулируемыми подлокотниками… Заспанный Джо с удивлением присматривался к меблировке номера и неожиданно почувствовал сильнейшее разочарование: до него дошло, что Венда так к нему и не пришла. А может, она стучалась, но он спал так крепко, что не услышал ее?
Так или иначе, но добыча исчезла прежде, чем он успел ее схватить.
Ощущая усталость во всем теле — последствия вчерашнего дня, — он сполз с огромного ложа, отыскал свою одежду и оделся. Он удивился, почувствовав, что в комнате царит страшный холод, и какое-то время размышлял над этим явлением. Потом поднял трубку видеофона и набрал номер ресторана отеля.
— …отплатить ему, если только это окажется возможным, — говорил голос в трубке. — Прежде всего необходимо точно установить, принимал ли в этом участие непосредственно Стэнтон Мик или же его причастность к направленной против нас операции была сфальсифицирована, и если так, то почему. Если дело обстоит иначе, то каким образом…
Голос тянулся монотонно, словно его обладатель разговаривал сам с собой, не отдавая себе отчета в присутствии слушателя, словно того вообще не существовало.
— …Из всей доступной нам информации следует, — продолжал голос, — что обычно Мик действует безупречно, в соответствии с принятыми в границах системы этическими и юридическими нормами. В свете этого…
Джо отложил трубку и стоял, ошеломленный, слегка покачиваясь, пытаясь собраться с мыслями. Без сомнения, это был голос Ранкитера. Он еще раз снял трубку и поднес ее к уху.
— …процесс, связанный с Миком, который привык к спорам такого рода и может их себе позволить. Поэтому необходимо проконсультироваться с нашим юридическим отделом, прежде чем подавать официальный рапорт Объединению. Если он будет оглашен публично, это может рассматриваться как клевета и послужит поводом для процесса, в котором нам придется отвечать за ложное обвинение и покушение на свободу личности, если…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});