— До встречи, — попрощался я, открывая дверь.(4)
* * *
Просторное, светлое, круглое помещение. Преобладающие цвета — белый мрамор, ультрамарин и бронза. А ещё — это была настоящая воронья колония изнутри, если так можно выразиться. Входов в спальные коридоры было много, и располагались они на разных «этажах». Гостиная была просторной не только вширь, но и ввысь: стены поднимались на несколько уровней вверх. По стенам взбегали лёгкие бронзовые лесенки, ведущие к выходам в короткие спальные коридоры — по две-три небольшие спальни на каждый. Очевидно, каждая такая спальня должна иметь окно наружу. Из окон открывается замечательный вид на горы и озеро. Никаких теплиц и полей для квиддича. Потолок гостиной заменяет звёздное небо — иллюзорное, конечно. Луне должно понравиться, если попадёт сюда.
Циничный прагматик внутри меня вздохнул, представив, какой жуткий вертикальный лабиринт должны представлять собой здешние обслуживающие тоннели. Впрочем, в них ещё попасть надо.
Мраморная статуя Ровены Рэйвенкло была установлена напротив входа, в просторной стенной нише в окружении высоких книжных шкафов и стрельчатых окон. Основательница восседала на простом деревянном троне, возложив одну руку на подлокотник, а другой удерживая раскрытую на коленях книгу. Одетая в длинную робу старинного кроя, выпрямившись с достойной королевы грацией и с королевской же диадемой на уложенных волосах, она задумчиво смотрела вдаль, взирая с отстранённой полуулыбкой на что-то, бесконечно далёкое от нашей повседневной суеты.
А тут я со своими трубами. Что ж… думаю, она снизойдёт. Для детей ведь стараемся.
Нужно прикоснуться к статуе… Хватать леди за руку — совершенно непозволительное хамство. Осторожно подёргать за складку одежды? Оставим на крайний случай, мы ж не малыши. Как привлечь её внимание? А вот — попробуем вежливо прикрыть ладошками текст. Сейчас она очнётся от дум, вернётся к оставленному абзацу… Нет, задумалась крепко. А чуть-чуть надавить на книгу? Всё равно не слышит.
Я поднял глаза на Ночь, деликатно присевшую на спинку трона позади царственного плеча. Так… леди Ровена же — маг? Должна хорошо чувствовать магию. Отправим-ка в каменную книгу немного аспекта Пустоты. Погоняем волной по строчкам на мраморных страницах…
Вырезанные буквы вспыхнули родным индиго. Она слышит!
— Что правит миром, красота или ум? — прозвучал женский голос у меня в голове.
Всё очарование разбилось вдребезги, словно хрусталь на каменном полу.
— Законы мироздания, — ответил я разочарованно. — Или вы о той плесени на заштатной планете?
— Жаль, но опять не то… — произнесли тихо и отключились.
А уж мне-то как жаль! Очередная загадко-задавалка. Птичка на входе — и та живее и умнее.
И что теперь делать? К Флитвику идти на поклон не хочу — он или не поверит и пошлёт подальше, или, что хуже, выпотрошит досуха допросом, как тогда, в главном холле. Он или увлечённый учёный без тормозов, или это как-то сказывается гоблинская кровь и мораль.
Я тогда лишь слегка засветился — и то еле спрыгнул. Он компромиссов не признаёт — захочет узнать всё до мельчайших деталей о Хогвартсе. Потом вытянет особенности моей магии. Потом узнает про зрение… Меня в лучшем случае законопатят на нижних уровнях Гринготтса — клепать сквозные кошельки. В тепле и сухости, поближе к земной мантии.
Хогвартс уламывать? Он принципиально упёрся и не уступает, иначе шлялся бы я тут ночами на задушевные разговоры с каменюками. С привидениями пообщаться? Неизвестно, кому они отчитываются и имеют ли нужные полномочия. Ждать лета? А пустят ли меня летом?
Я было собрался развернуться, чтобы уйти восвояси, но не смог оторвать от книги руки. Эй, пусти!
— Что у вас там ещё за плесень? — вернулся давешний голос.
— Самоназвание — Человечество, — брякнул я, задумавшись над проблемой застрявших ладоней. — Термин «планета» нужно объяснять?
Короткая боль пронзила тело. Нефатальная. Как легкий подзатыльник от опытной воспитательницы.
— Не хами мне, воронёнок, — вернул меня в реальность строгий, но беззлобный голос. — Или отдам Годрику на пару недель, проветриться по лечебной грязи.
Как же приятно, когда тебя так называют. В первый раз за всё время.
— Я только что из этого обезьянника. Простите, леди Ровена. Я думал, это очередной автомат с загадками.
— Тебе не по чину так выражаться, — голос и не думал теплеть. — Одаришь внуками «эту плесень», потом можешь язвить и философствовать. Если сочтёшь уместным к тому времени.
— Да, леди.
Пользуйся случаем, Гарольд. В наши дни ты такое не услышишь.
— У тебя довольно характерная магия. Ты умеешь работать с пространством?
— Только самое простое, леди. Сумки через Изнанку зачаровать, хранилище между…
— А участок земли расслоить? Хотя бы деревню с наделами?
— Да кто ж мне даст столько земли на растерзание? — растерялся я. Ну и масштабы у них там были, в десятом веке.
Голос досадливо замолчал.
— Ну, то есть, можно почитать теорию, сделать расчёты, но… смысл? — я вздохнул. — Леди, если позволите, у меня есть проблема поактуальнее. Воронята замерзают. Только декабрь заканчивается, а к февралю обещают…
— Львов попросите дров нарубить. Совсем уже обленились?
— Домовики топят по максимуму. Исчерпан ресурс тепловодов. Нужно…
— Это — дело Хранителя.
— Его нет.
— Вернётся и починит. Почему ты…
— Его *совсем* нет.
— Вот как. И ученика не оставил?.. Что ж, все мы смертны. Замок найдёт нового Хранителя, а сейчас этим заняты преподаватели. Поэтому давай-ка…
— Что-то пошло не так. У меня комплект чертежей двухвековой давности, и уже тогда, похоже, Хранителя не было. Но тогда хотя бы руководящий состав был компетентным, сейчас же…
— Откуда у тебя чертежи?
— Нашёл у себя на столе. Леди, пожалуйста, выделите мне минуту из своей вечности. Так будет быстрее.
— Нашёл, значит… Говори.
— У меня имеется артефактный набор чертежей. «Реставрация набора Основателей». Нашёл на столе у себя в комнате. Я починил сначала уборочную систему в замке, теперь взялся за тепло. Трубки зачаровываю сам. Учебную зону наладил, но в тоннели рядом с факультетскими спальнями меня не пускают. Требуется разрешение от деканов. Гриффиндор я сделал, так как живу там. Барсуки переживут эту зиму, у них кухня рядом.