Жертвы Хиросимы и Нагасаки исчисляются сотнями тысяч. Но от «обычных» бомбардировок, вызывавших «огненные торнадо», подобные хиросимскому, погибло больше народа. Сколько миллионов было бы положено за идеалы прошлого, если бы бомбардировки продолжились, трудно даже подсчитать.
Ни Хиросима, ни Нагасаки не были «мирными» городами. Таковых и быть не могло в воюющей стране. «Мирного населения» — тоже. В Японии существовали отряды, подобные черчиллевской Тыловой Гвардии Британии или немецкому «фольксштурму». И эти «мирные люди» собирались сражаться до конца.
Нас заверяли, что американцы спешили, прекрасно зная, что СССР вот-вот вступит в войну — мол, в этом случае необходимости в бомбах не было. Во-первых, отмобилизованная армия не означает немедленного начала военных действии, те же японцы держали миллион солдат у советской границы — но так ее и не перешагнули. И Сталин мог выждать, не спеша на помощь американскому десанту. Во-вторых, он мог бы и направить войска на взятие севера Японии — и установить там столь кровавый режим, что японские фашисты показались бы ангелами. В-третьих, зная коварство тогдашнего советского лидера, некоторые авторы полагают (и пусть предположения остаются на их совести, но отбрасывать их полностью нельзя), что СССР вполне мог в одночасье разорвать союз с Западом и заключить союз с японцами, в коих было больше от феодализма, чем от западной капиталистической демократии… Чем бы это закончилось, сказать вообще невозможно.
Что касается Пола Тиббетса и его экипажа, то можно совершенно четко сказать: они были не злодеями, а солдатами, людьми приказа. И поступи им приказ спасать жизни японцев, они выполнили бы его столь же тщательно, а вероятно — и с большим энтузиазмом. Считать их выродками могут лишь очень недалекие люди, незнакомые с понятием армии. Не был кровавым убийцей и американский президент Гарри Трумэн, отдавший приказ.
Наконец, сейчас имеются свидетельства: японская сторона тоже трудилась над созданием атомной бомбы. Работы были далеки от завершения, но представим на секунду, что могло произойти, если бы в руках токийской клики оказалось бы такое оружие!
Итак, нужно четко понять: атомная бомбардировка погубила множество жизней. Спасла — гораздо больше. Это — математика, господа!..
…Вся остальная история вполне известна. Первое испытание бомбы, над которой трудились американские (в том числе — и вывезенные из оккупированных нацистами стран) ученые, произошло в пустыне, в штате Нью-Мексико в июле 1945 г.
26 июля союзные страны выдвинули Японии ультиматум со смягченными условиями капитуляции. В частности, американцы учли особую роль императора. Можно было завершить войну на почетных условиях. Однако токийская клика вместо этого решила, что противник проявляет слабость. Военный министр Анами и премьер Судзуки сделали все, чтобы приговорить жителей Хиросимы и Нагасаки к мучительной смерти. Именно на них — кровь убитых японцев, не на Трумэне и не на ученых, разработавших оружие массового поражения. Судзуки проигнорировал решения Потсдамской конференции относительно Японии.
«Особый груз» был перевезен из Сан-Франциско на атолл Тиниан на борту корабля «Индианаполис». Были определены четыре возможные цели — Ниигата, Кокура, Нагасаки и… Киото. Однако американцы — не варвары, как можно подумать, наслушавшись по телевидению пропагандистских передач. И Киото вычеркнули из списка объектов.
Для выполнения задания был избран экипаж ветерана Западного фронта Тиббетса. Командиру принадлежит мысль назвать самолет, в честь своей матери «Энола Гэй». И этот поступок не более «нечеловеческий», чем гордость японских родителей за сына-камикадзе.
5 августа 1945 г. на Тиниане произошла катастрофа самолета «В-29». На подобной же машине бомбу намеревались доставить в Хиросиму. Это изменило планы: специалист по вооружению Парсонс принял решение не загружать бомбу в полной готовности, а вытащить взрыватели. Иначе они могли сработать при возможной катастрофе — и острова просто не стало бы. Момент старта представлялся самой опасной частью миссии, и взлет экипаж Тиббетса выполнил ювелирно. Парсонс подготовил бомбу в сложнейших условиях, уже в полете.
6 августа в Хиросиме при появлении самолета (это был разведчик) объявили воздушную тревогу. Чем все это завершится, не знал никто. Разведчик улетел, и было заявлено: все чисто. Люди возвращались к своим обычным делам. Это увеличило число жертв.
Бомба была сброшена, превратилась в трехсотметровый огненный шар, зависший над городом. Позднее шар принял грибовидную форму. Первыми поражающими факторами стали мощное тепловое излучение от взрыва, буквально испарившее людей в эпицентре, и ударная волна, разрушившая город. Произошло возникновение «огненного торнадо». Одновременно произошел и выброс радиоактивного излучения. Именно это убило очень многих из тех, кто уцелел при взрыве. Излучение поражает клетки человеческого организма, что имеет самые гибельные последствия.
Казалось, ад закончился, когда через некоторое время с неба полился черный дождь. Измученные люди пили эту воду, даже не представляя, что она заражена…
9 августа, поскольку японская сторона все еще не дала согласия на капитуляцию (невзирая на еще одно заявление Трумэна и вступление СССР в войну с Японией), был нанесен еще один удар — по Нагасаки. На сей раз применили бомбу несколько иной конструкции. «Огненного торнадо» не было, но взрыв унес многие десятки тысяч жизней.
«Я сознаю трагическое значение атомной бомбы, — заявил президент Трумэн. — Создав атомную бомбу, мы воспользовались ею. Мы воспользовались ею против тех, кто без предупреждения напал на нас в Перл-Харборе, против тех, кто морил голодом, пытал и казнил американских военнопленных, против тех, кто нагло попирал международные правила ведения войны. Мы применили бомбу, чтобы сократить агонию войны…»
Капитуляция
После второго взрыва судьба Японии была предрешена. Премьер Судзуки обратился к императору с просьбой о принятии решения. Государь Хирохито ответил, что готов прекратить страдания своего народа.
Через несколько дней произошла провальная попытка военного путча — до сих пор находились те, кто был готов бороться до конца и предпочесть смерть. Военный министр Аннами, готовый биться до конца, покончил с собой. В предсмертном письме он говорил, что самоубийство — искупление вины за преступления.
15 августа произошло нечто, чего до сих пор не случалось в Японии, даже при реформах Мэйдзи. Император выступил с обращением по радио, японцы впервые услышали голос своего государя.
Император Хирохито взял на себя ответственность за капитуляцию. Он признал и другое — отныне граждане могли не рассматривать его в качестве живого бога. Государь Сева сделался символом нации.
Дальнейшее известно. 2 сентября 1945 г. на борту американского линкора «Миссури» японская делегация официально капитулировала. Так состоялось то, что на Западе называется «VJ-Day» — день победы над Японией. Вторая Мировая война завершилась.
Началась долгая оккупация страны войсками США. И начался путь к «золотому веку» Японии, процветанию и миру. Рецидивы прошлого случались, и на этих страницах будет рассказано об одном из них, — но теперь они стали редкостью.
Что же до Хиросимы… Смею выразить надежду: когда-нибудь, пусть не в XXI веке, землянам придется уничтожать космические объекты, которые могут столкнуться с нашей планетой. Вот тогда и русские, и японцы, и американцы наверняка вспомнят с благодарностью создателей ядерного оружия. Но будут они помнить и людей, ставших жертвами бомбардировки.
Но нам надо благодарить погибших еще и за то, что кошмар бомбардировок, ставший очевидным для человечества, не позволил ядерной войне разразится вновь. А еще это напоминание о том, куда может привести (и непременно приведет!) скользкая дорожка «особых путей» и тоталитарных режимов путь несвободы. Ни одно государство не избавилось от этого безболезненно. У нас возникли огромные экономические неурядицы, в других странах слово было предоставлено автоматам… В Японии была трагедия двух городов.
Каждый год в Хиросиме — процветающем деловом центре проводится церемония памяти. Люди приходят к оставленным навсегда руинам «атомного дома», чтобы вспомнить погибших. Тысячи свечей каждый год плывут по реке к морю, и каждая из них зажжена в знак поминовения о погибшем — солдате или гражданском человеке, старике или ребенке. На памятнике в Хиросиме есть надпись: «Спите спокойно, это не повторится».
История не знает «если бы», но все же…
Альтернативный путь № 12. Мир по Оруэллу.