Вот почему чуть ли не сразу же по возвращении из Англии братья отправились в Брюссель.
Жить в Брюсселе означало находиться рядом с дядей Леопольдом. Несмотря на всю свою занятость, — он много сил отдавал управлению королевством, — для своих племянников, особенно для Альберта, дядя тем не менее всегда находил свободное время.
Когда они оставались одни, он рассказывал о том коротком периоде, когда он был женат на Шарлотте и рассчитывал, что займет положение, которое он теперь прочил Альберту.
— Царствующей королеве нужен муж, который направлял бы ее. Как, скажем, я Шарлотту. И тебе нужно учиться оказывать на нее определенное влияние.
— Я хотел бы влиять на нее, только бы это влияние приносило пользу.
— Это то, на что я надеюсь. Ты будешь руководить и советовать, и, мой дорогой Альберт, важнее задачи не будет во всем мире. Викторию надо учить ответственности перед страной, перед Европой, перед ее семьей. Я буду неподалеку и смогу наставлять вас обоих. Мы будем постоянно общаться.
Глаза Альберта сияли. Он обнаружил, что честолюбие у него есть.
Занимался он так усердно, что учителя не могли нарадоваться. Он значительно опережал своего брата. Леопольд улыбался:
— Все идет как надо. Управлять такой державой, как Англия, или маленьким Кобургским герцогством — это далеко не одно и то же.
В переписке с бароном Штокмаром Леопольд решил, что принцам следует поучиться в университете, и они остановились на Боннском; так состоялся еще один переезд, и братья погрузились в университетскую жизнь.
Они пробыли в Бонне всего несколько недель, когда от дяди Леопольда пришло важное сообщение.
«Я услышал сегодня новость, — писал дядя, — которая для вас всех имеет исключительное значение. Король Вильгельм умер, и ваша кузина Виктория стала королевой Англии. Вам, разумеется, захочется написать ей».
Альберт чуть не дрожал от возбуждения. Теперь он убедился в дядиной правоте: лучше этой женитьбы ничего нельзя было придумать. Только посредством брака мог он достичь сколько-нибудь выгодного положения, и его дальновидный дядя готовил его к получению одного из величайших в мире призов. Надо оправдать его доверие.
Он написал своей «дражайшей кузине». Выразил соболезнование в связи с утратой дяди и поздравил со знаменательной переменой в ее жизни. Теперь она могущественная королева в Европе, и в ее руках счастье миллионов людей.
«Я надеюсь, что ваше правление будет долгим, счастливым и славным, а ваши усилия увенчаются благородностью и любовью ваших подданных».
Про себя же он надеялся, что сможет разделить этот трон вместе с нею. Король Альберт Английский — это звучало чрезвычайно заманчиво.
Ему нужно учиться еще прилежней, чем прежде.
Во время осенних каникул юные принцы совершили поездку в Швейцарию и северную Италию. Нелишне, сказал дядя Леопольд, повидать свет. На это ушло два месяца — сентябрь и октябрь. Условились, что путешествовать они будут пешком. Альберт был на седьмом небе от счастья: он любил свежий воздух, а горы Швейцарии бодрили его, сокровища искусства Милана и Венеции радовали глаз. Он был даже доволен тем, что целыми днями ему приходилось ходить пешком, но спать ложился около девяти и тут же крепко засыпал. Просыпался он в шесть утра, полный сил и готовый шагать дальше ради новых впечатлений. Ему хотелось, чтобы каникулы никогда не кончались. Свои чувства он обсуждал с Эрнестом — братья хорошо понимали друг друга.
Однажды Эрнест спросил:
— А ты когда-нибудь думал, что скоро нам придется расстаться?
— Я часто задумываюсь над этим, — серьезно ответил Альберт.
— Придется нам с этим смириться. Если ты уедешь в Англию, а я в Кобург, мы долго не увидимся.
После некоторого молчания Альберт сказал:
— Потому-то мне и хотелось остановить время. Я сейчас провожу самые лучшие в мире каникулы со своим самым лучшим в мире товарищем и с надеждой на близкую грандиозную женитьбу. Ах, если бы мы могли остаться такими навсегда — счастливыми и неразлучными.
Эрнест был прав: расставание произошло очень скоро. Их недолгое пребывание в университете закончилось, и Эрнест отправился в Дрезден, чтобы пройти курс военной подготовки, а Альберту предстояло путешествие по странам Европы в обществе барона Штокмара. Третьим участником этого путешествия был сэр Фрэнсис Сеймур, молодой английский офицер, которого Леопольд попросил быть компаньоном Альберта с тем, чтобы тот разговаривал с племянником только по-английски.
При расставании у братьев разрывалось сердце, но Альберт, по крайней мере, утешался тем, что увидит много интересного. Он любил искусство, а в Риме и Флоренции многое отвечало его вкусу. В глазах барона он иногда читал неодобрение, но в общем старик очень привязался к нему; Фрэнсис же Сеймур в какой-то степени возмещал ему отсутствие брата. Путешествие оказалось восхитительным: знакомство с сокровищами мирового искусства, с неповторимыми и великолепными ландшафтами стало для него самой настоящей академией, и на протяжении всей поездки он не переставал учиться. Такая жизнь была ему по душе. Он вставал в шесть утра и трудился до обеда, за который садился в два часа: он редко пил вино, а любую пищу запивал водой; к девяти вечера он уже находился в постели. Где только возможно, он играл на фортепиано и на органе, он пел и сочинял песни. Это была хорошая жизнь. Для полного счастья недоставало только Эрнеста.
Штокмар, несмотря на свою усиливавшуюся привязанность к Альберту, был им не совсем доволен. Леопольду он написал, что молодой человек умен, отзывчив, добр, у него хорошие намерения, но особым усердием он не отличается. Не то, чтобы он ленив — этого не скажешь, но он кажется неспособным на длительные физические усилия; с ним, к сожалению, нельзя поговорить о политике — он ею недостаточно интересуется, и этот серьезный недостаток придется исправлять; его манеры оставляют желать лучшего, поскольку он бывает несколько невежлив с женщинами. С мужчинами он, кажется, будет больше ладить; что же касается женщин, то в их обществе он становится неуклюжим и робким; его нелюбезность с ними проистекает из его нежелания приложить определенные усилия. Следует признать также, что у него явно слабая конституция, чем и могут объясняться как его стремление пораньше забраться в постель, так и упомянутые выше недостатки.
Получив это письмо, Леопольд нахмурился. Надо, вероятно, уделить побольше внимания здоровью Альберта. Он напишет Штокмару и попросит его следить за питанием юноши. Вполне возможно, что отсутствие у него такта объясняется тем, что он рос без матери, а кроме бабушек, никакой по-настоящему культурной женщины рядом с ним не было.