чем-либо, Лиза опустилась вниз. Между ней и окружающим миром стекло, щит. Все закончится. Пройдет. Этот вечер закончится.
Она просто продолжала. Сон Пэк задергался и затих.
Лиза знала, что это не конец. Слишком рано. Она отсчитывала минуты. Кореец взял ее за руку, мило, как маленькую девочку:
— Пойдем в отель.
Отель располагался здесь же, через дорогу. Колоритный райончик, как ни смотри. Внутри было темно и без окон, как в отеле в Чинчжу, а черные стены купались в ночной синей подсветке.
Сон Пэк попросил подождать у двери, за две минуты управился с оплатой и своими документами, и напрямую повел к лифтам. Лиза вспомнила работу администратором: сколько раз она сама видела таких девушек дома, в России. Одна горничная как-то сказала: «Работать в отеле — как работать в борделе. В великую любовь перестаешь верить с той же скоростью». Дам было много, везде и всегда, всех профессий. Более возрастные наслаждались ситуацией, и даже вызывали ее ночью на ресепшен, только чтобы пройтись и с разомлевшим видом сообщить «Я всееее». Молоденькие боялись. Они прикрывали лица ладонями, капюшонами, отворачивались от камер и намеренно игнорировали, когда Лиза с ними здоровалась. Будто она что-то собиралась против них использовать. Будто каждая из них — единственная опустившаяся грешница этого мира, и мужчины не водят их каждый день перед переставшим верить в любовь администратором.
Почему-то Лиза сосредоточилась на том, чтобы пройти с высоко поднятой головой, не уподобляясь прикрывающимся девушкам, словно это что-то меняло. Инстинкт побуждал отвернуться, но она посмотрела на администратора — та сидела далеко за стеклом, смутная тень в темноте, — и в глазок камеры у лифта. Сон Пэк позвякивал ключами.
Они вошли в номер, не зажигая свет.
— Давай сначала ты в душ, а потом я, — наставлял кореец.
Захарина неловко сняла с себя все. Сон Пэк к ней не приближался. Пошла в душ — это даже была ванна. Наскоро ополоснулась. Вернулась в комнату. Кореец тоже уже разделся — и быстро прошмыгнул мимо за занавеску. Все по порядку, правильно, стерильно и бездушно. На комоде стояла знакомая вазочка со смазками и маслами. Не зная, что делать, Лиза улеглась на кровать. Она не хотела, чтобы прелюдия как-то затягивалась у стены или на разных предметах мебели. Лиза лежала в темноте на кровати, прислушиваясь к шуму воды. После душа воздух из кондиционера холодил кожу.
Сон Пэк выбрался, обтираясь полотенцем, выключил оставшийся свет. Промямлил что-то вроде «Ок» и потянулся к вазочке. Навалился сверху, поглаживая лизину кожу. Но не целуя, чему девушка была рада. Она смотрела в потолок через его плечо. Затем кореец перевернул ее на живот.
В чем-то это было даже приятно, особенно теперь, когда Лиза не видела лица и не чувствовала его дыхания. Теперь это был обычный секс, неважно с кем, а она изголодалась по сексу. Силой воли Захарина заставила себя сосредоточиться на ощущениях. На толчках внутри тела. Ей вспомнился фильм «Красотка». Как героиня Джулии Робертс — проститутка Вивиан — произнесла «Я не целуюсь в губы». Внезапно девушку поразило. Это фраза была правдива. Она только сейчас поняла. Правдива. С каждым наскоком Сон Пэка до нее доходило. Секс бывает священным. Искрящимся, обостренным, всепроникающим. А иногда это просто секс. Приятный вне контекста. Череда движений, запускающих ответную реакцию. Секс считается более развратным, чем поцелуй. Но, на самом деле, только поцелуй по-настоящему обнажает. Ты не поцелуешь человека, к которому тебя не тянет. Не сможешь. Как пихать в себя прокисшую пищу. Поцелуй более интимен, чем секс. Более личный. Она не переставала крутить это в мозгу. Понять это, вставить в сценарий — можно, только если знаешь наверняка. Если был опыт. Именно про такое говорят «дьявол кроется в деталях». Кто-то среди создателей «Красотки» должен был знать. Кто-то проходил через это.
Да что там — каждый день множество мужчин и женщин через это проходят. В Корее, в России, по всему миру. По своей воле или без нее. Считают минуты. Думают, как пришли к этому.
Сон Пэк утолил свой голод. Оба поднялись, и без лишних слов стали собираться. Лиза натянула платье и поправила: перекрутилось.
— Вот деньги, — кореец протягивал ей руку с зажатыми купюрами.
Захарина осторожно взяла. Они не обсуждали размер суммы, даже не упоминали об этом. Девушка убрала пачку в сумку, не желая считать в его присутствии. Они вышли на улицу. Постояли у столба на перекрестке.
Последовал обмен комплиментами, благодарностями, заверениями.
— Может, как-нибудь повторим? — предложил Сон Пэк.
— Не знаю, посмотрим. Может, — кивнула Лиза. В туалете она перепроверила деньги: по русскому курсу девять тысяч. Ровно та сумма, в которой нуждалась. И это ее еще покормили и сводили в караоке. Повезло. Захарина предчувствовала, что повезет.
Может и правда не так плохо? Редкий секс с минимум контактов, человек уже знакомый и надежный. Не маньяк, платит, кормит…
«Ты с ума сошла? — взвизгнул голос в ее голове, — Что с тобой не так, полоумная? Быстро, покупать билеты, пока можешь! Беги отсюда!»
— Увидимся как-нибудь, — мило улыбнулась Лиза Сон Пэку.
Тот просиял и скрылся в метро. Захарина сделала небольшой круг по соседним улочкам и направилась туда же.
***
Она не стала ждать. Сразу забронировала билеты. Ближайший вылет был через день. С утра девушка предупредила родителей о возвращении и — скрепя сердце — набрала Игоря.
— Все прошло хорошо? — первым делом спросил парень.
— Да, — подтвердила Лиза, — Нормально, — всю ночь Захарина думала над тем, что у Игоря был один контакт, а она смогла сделать два. Конечно, это были не соревнования. В некоторой степени она его уделала, но в душе все равно было пусто. Не было ощущения победы. Или правоты. Только всезаползающая мертвенность.
Вместе с тем, в ней что-то изменилось. Ей не нужен был больше Игорь. Его поддержка, и уж, тем более, помощь. Или помощь родителей. Нет. Без денег, одна, на другом конце света — она выжила. Да, сама загнала себя в ситуацию, и сама из нее себя вытащила. Радикальными методами, но все же. Она спасла себя. Справилась. Лиза чувствовала, что теперь справится где угодно с чем угодно. Захотела — собрала деньги, полетела в Сеул. Захотела — нашла мужчину. Попала в беду — включила голову и разобралась. Она сильная. Она боец. Совершает ошибки, как все люди, но может нести за себя ответственность.
— Знаешь, — неожиданно сказал Игорь, — я переживал, как ты. Эта ситуация меня огорчила.
— «Огорчила»? — переспросила Лиза.
— Меня поразило, как легко ты отказалась от мечты и… откликнулась на эти