родителей никто не удосужился.
Перехватив наши с Джеммой недоуменные взгляды, Морган поясняет:
– Ханна, помнишь, летом ты нашла руны на стене Музея ведьм Салема? Если бы Совет позволил, моя семья заблокировала бы город за считанные часы.
Надежда ярким лучом озаряет душу. Родители Морган могли бы защитить всех ведьм, которые придут в здание суда, и не подпустили бы туда Охотников.
Но надежду глушит холодный голос рассудка. Если бы их барьер отвадил Охотников, возник бы риск, что регуляры увидят магию в действии.
Рука Джемы замирает над третьей картой.
– Почему вам не позволяют помогать?
– Потому что мы Кровники. Мы считаемся жуткими тварями, монстрами и одной Богине известно, кем еще. – Морган падает на кровать и закрывает лицо ладонью. – Как же надоело, что все нас ненавидят!
– Я тебя не ненавижу! – чуть ли не хором восклицаем мы с Джеммой и улыбаемся, но Морган в ответ бурчит что-то неразборчивое.
– Вот заметно же, правда? – Морган косится на нас, не убирая руку от лица. – То, что все – сами по себе? У каждого клана есть представители в Совете, но никакого сотрудничества, по сути, нет. Кэл и Арчер – Заклинатели, Старейшина, которая вас навещала, тоже Заклинательница.
Положив последнюю карту рубашкой вверх, Джемма качает головой.
– Но они обратились к Ханне, а она Стихийница.
– Только потому, что им от нее что-то нужно. – От тона Морган у меня – мороз по коже. – Заклинательниц с историей как у Ханны – нет. Если бы были, они наверняка связались бы именно с Заклинательницей. У меня помощь Старейшина не попросила, хотя мы с Элис из одного клана.
Горечь и обида в голосе Морган щемят сердце.
– А ты хочешь помочь?
– Хочу ли я помочь своей девушке завербовать Кровавую Ведьму? – Голубые глаза Морган пронзают меня насквозь. – Конечно!
Сбитая с толку Джемма смотрит то на Морган, то на меня.
– Зачем игнорировать магию, от которой одна польза?
Морган машет рукой в мою сторону.
– Вот ты и объясни ей. А я уже по своим парням соскучилась. На девяносто процентов уверена, что один из них бисексуал, а я, как ты знаешь, такое обожаю. – Морган открывает книгу и начинает читать, но ее умиротворенное прежде личико теперь дышит напряжением.
– История долгая, но я могу озвучить самые важные моменты. – Бросаю встревоженный взгляд на Морган, но та с головой погрузилась в чтение. – Я уже объясняла, откуда берутся ведьмы?
– Откуда берутся дети, я знаю, Ханна.
– Откуда берется магия! – Я закатываю глаза, хотя понимаю, что Джемма прикалывается. Наверное, чтобы отвлечь внимание от того, как отчаянно ей хочется все выяснить. – У Матери-Богини, руководившей созданием нашего мира, было три дочери, а именно три Сестры-Богини. Как только человечество встало на ноги, Мать-Богиня удалилась заниматься другими мирами, передав бразды правления дочерям. Через несколько тысячелетий те заскучали и принялись подначивать друг друга.
– Подначивать? – Джемма вскидывает бровь.
– Так говорили родители, хотя мне в ту пору было только восемь. – Я пожимаю плечами. – В общем, Старшая Сестра создала Заклинателей, а когда настал черед Средней, ей захотелось магию покруче. Она наслала на мир бури. Те, кто танцевал под дождем, стали Стихийниками. – Я улыбаюсь. – Поэтому мы считаем дождливые дни хорошим знаком.
– Чудики! – с нежностью бормочет Морган, хотя я не до конца уверена, имеет ли она в виду мой клан или парней в книге.
– А Младшая Сестра создала Кровавых Ведьм, – предполагает Джемма.
– Да. Но Младшей не хватило сил создать ведьм самостоятельно: она залезла в сад Матери-Богини, уколола палец о шип розового куста и пожертвовала магией, чтобы сотворить Кровников. Когда Мать-Богиня узнала про это, она наказала всех трех Сестер, изгнав их из нашего мира.
Джемма хмурит лоб.
– И вы ненавидите Кровавых Ведьм, потому что Младшей Сестре подфартило с подначиванием?
– Не совсем.
Морган фыркает.
– Да почти в точку! Младшая Сестра коснулась розового шипа не случайно. Она сделала все для нашего же блага: хотела защитить своих детищ от тех, которых создали ее Сестры.
– Леди Ариана рассказывала не так.
Морган захлопывает книгу.
– Леди Ариана – не Кровавая Ведьма.
Жгучий румянец заливает мои щеки.
– Верно. Но тогда зачем древние Кровники использовали магическую силу, чтобы превращать людей в марионеток?
И не только древние… Я не упоминаю ведьму, подчинившую себе мое тело. В общих чертах Морган ту историю знает, а мне не очень хочется ее пересказывать.
Морган садится и свешивает ноги с кровати.
– Ваша создательница успела научить клан использовать магическую энергию. А наша из-за изгнания не успела научить нас ничему. Мы во всем разбирались сами. – Морган подходит ко мне и обнимает за плечи. – И в итоге разобрались.
Тепло ее силы с гулом растекается по телу, я позволяю своей энергии танцевать и играть с воздухом, задувать выбившиеся кудряшки Морган ей за спину. Вот бы магия всегда так слушалась, отзывалась так легко и свободно!
Но Морган выпрямляет спину, перекрывает собственный незримый поток, и я глушу свой.
Когда мы отрываемся друг от друга, Джемма очень пристально смотрит на последнюю, до сих пор не перевернутую карту.
– Можно ли утверждать, что превращение людей в марионеток больше связано с жуткими стереотипами, чем с изгнанием Богинь?
Я гляжу на Морган, позволяя ответить ей.
– Да, в какой-то мере. – Морган пожимает плечами. – Но это – дурацкий предлог не просить у нас помощи. Особенно если дела настолько плохи. – Она содрогается, и в животе у нее урчит.
– Проголодалась? – спрашивает Джемма. – Сейчас я что-нибудь принесу.
– Совсем не обязательно… – начинает моя девушка, но Джемма выходит из комнаты, не дав ей закончить. Морган вздыхает и снова обнимает меня за плечи. – …звать меня с собой в поездку.
Ее шепот ласкает кожу, греет и одновременно тревожит. Я так и льну к Морган.
– Не хочу, чтобы тебе из-за меня досталось. Затея-то опасная.
– Ханна, я Кровавая Ведьма, – тихо напоминает Морган, и я вдруг остро чувствую жар ее тела. – Я очень быстро прихожу в себя.
– Не хочу потерять тебя.
– Ты не потеряешь. – Морган целует меня в щеку. – Попроси меня.
Встревоженная вопреки ее заверениям, я кусаю губы. Но, посмотрев на Морган, встречаю в ее взгляде уверенность.
– Поедешь со мной в Нью-Йорк?
Вместо ответа – еще один поцелуй. Сначала он нежный и сладкий, но быстро становится отчаянным, требовательным, и я забываю, как дышать.
– Нашла только попкорн с белым чед… – Лучшая подруга Джемма осекается, увидев, что творится в ее комнате, а мы с Морган резко отстраняемся друг от друга. – …чеддером, – завершает она фразу, а я замечаю в руках лучшей подруги пакет. – Мне попозже зайти?
– Нет, прости. – Я встаю, забираю пакет и отправляю в рот горсть попкорна. – Давай закончим с Таро! – Не слишком хочется знать, какие еще напасти сулят карты, но так проще всего извиниться перед Джеммой за горячую сцену в ее родном доме.
– Когда в следующий раз захотите меня про-секс-гнать, повесьте на дверную ручку резинку для волос.
– Джемма! – восклицаю я