— Госпожа Шарлотта, что-то вы долго сегодня! — погрозил он мне пальцем, впрочем очень довольный моим появлением.
С каждым днём он всё больше получал удовольствия от нашей совместной работы, которая больше была похожа на творчество. Вот сегодня, например, он с нетерпением ждал меня, чтобы я показала ему, как делать акварельную роспись на тортах.
Конечно, этот этап был немного преждевременным, но ему нужно было потренироваться, я понимала.
— Вы всё приготовили, Уилл? Доброе утро, — поздоровалась я, с удовольствием вдыхая запах свежевыпеченного хлеба.
— Всё приготовил, госпожа, как вы велели, — и он показал на лежащие на краю стола несколько плоских пряников, покрытых глазурью. Я решила, что это будет вполне подходящей палитрой для нашего начинающего Рембрандта от кулинарии. Пряники были тонкие и плотные, размером с книгу — все мои указания были соблюдены с точностью.
— Отлично, Уилл, — похвалила я.
Он зарделся, довольный, и поймав мой взгляд, который то и дело останавливался на горячем румяном пышном хлебе, спросил искушающе:
— Может, поесть желаете? Горячего, с маслом…
Я замотала головой, собираясь героически отказаться, однако пока я медлила, Уилл молниеносно накрыл завтрак — передо мной оказалось блюдо с ломтями белого хлеба, намазанного маслом, плошка с нежнейшим маслом, мисочка с мёдом, горка крапчатых яиц и большая чашка дымящегося чая.
— Уилл, что ты со мной делаешь, — простонала я, зная, что теперь не откажусь ни за что.
— Кушайте, госпожа, на здоровье! Такую красоту поддерживать надо! — Уилл явно сказал больше, чем хотел и весь залился краской.
Я сделала вид, что не заметила его слов и наслаждением впилась зубами в ароматный мягкий ломоть, намазанный маслом. Одновременно я макнула в соль яйцо. Откусив, я полюбовалась совершенным желтком густого янтарного цвета и спросила Уилла:
— Всё остальное тоже готово?
Он разложил на столе необходимые инструменты: скребок, маленькую лопатку, кондитерские мешки, сшитые накануне из промасленной тонкой ткани и тонкие кисточки из конского волоса.
— Значит так, смотри, — начала я урок, не отрываясь от завтрака. Для начала нам нужно подкрасить крем. Мы специально сделали его густым, чтобы потом он стал похож на краску, которой художники рисуют свои картины.
Уилл смотрел на меня со страхом, смешанным с восхищением.
— Давай, давай, где наш крем? — поторопила я его, — Ага, отлично загустел, то, что нужно.
Разделив крем на четыре части, мы покрасили его соком свёклы, моркови, шпинатом и малиной. Не очень большое разнообразие цветов и оттенков, но приходилось работать с тем, что есть.
Мы с Уиллом вооружились кисточками и я стала показывать, как делать мазки, градиент, как растягивать цвета и прочие премудрости, которые мог бы осилить и пятилетний ребятёнок. Уилл примерно на столько лет сейчас и выглядел — очень уморительно сосредоточенным. Насупив брови к переносице он сосредоточенно выполнял мои несложные задания. К слову, пряники у нас получились — загляденье. Мы покрыли их цветочным принтом, поскольку именно эта тема нам для торта и нужна была.
Уилл был в восторге.
— Неужели мы такую красоту сотворили, госпожа Шарлотта? Да такого на королевских столах, поди, не видали.
— Наверное, — согласилась я, — ты отложи вот эти три пряника, чтобы я показала леди Гвендолин, пусть она выберет цвета. А с остальными поступай, как хочешь.
Уилл покачал головой.
— Такую красоту даже есть жалко, хоть на стену вешай.
Я расхохоталась.
— Ну да, мухам на радость. Угости Эйру, Алуна, здесь на кухне всех. А я пошла, сейчас Гвен начнёт меня искать.
Помахав всем рукой, я вышла с лёгким сердцем. Все шло по плану. А вот что я делала бы без помощи Уилла — даже не знаю.
В большом зале, как обычно, хлопотала Эйра.
— Доброе утро, госпожа. Желаете чего-нибудь?
— Нет, Эйра, спасибо, я позавтракала на кухне.
Она неодобрительно поджала губы и продолжила своё занятие.
— Эйра, можно тебя спросить? — я решила уточнить у неё, чем она всё время еле уловимо недовольна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Та стала медленнее водить шерстяной тряпицей, которой полировала кресло хозяина.
— Слушаю вас, госпожа Шарлотта, — склонила она голову.
— Почему ты так смотришь, как будто я делаю что-то плохое? Ведь все довольны.
Старуха медленно обернулась ко мне.
— Потому что не ведут себя так леди, уж простите! — выпалила она. — Необычная вы очень, госпожа. Сразу очутились у сэра Лливелина за столом, потом кормить его своей едой начали. Я-то ничего, хозяину самому решать, но вы сами спросили. Люди говорят, что не случайно вы у наших ворот оказались, — понизив голос сообщила она.
Вот лучше бы я не спрашивала! Этот разговор порядком испортил мне настроение. Интересно, что они думают? Что я тут какую-то партию разыгрываю? Оказалась такая бедная овечка под воротами без сознания, а тут и хозяин вдовец совершенно случайно. И давай я его обхаживать своими золотыми волосами, пышным белым телом, да причудливыми сладостями. И дочери его по пятам уже ходят — всех прикормила.
Тьфу. Мне захотелось помыться. Срочно нужно было противоядие и я отправилась к Гвен.
— Гвендолин, к тебе можно? — спросила я вполголоса, не решаясь войти.
— Конечно, Шарлотта, заходи скорей!
Девушка только что умылась, туника её была во влажных пятнах. Она просияла, как всегда, увидев меня.
— Ты уже освободилась? Хочешь сегодня погулять?
Этого я очень хотела. Хотела уйти подальше из замка, где, оказывается, за мной наблюдали недоброжелатели.
— С удовольствием, — выдохнула я. Гвен одним своим видом могла поднять настроение. В который раз я подумала, как повезло её жениху. И очень понадеялась, что он ценит, какое сокровище ему досталось.
Гвендолин кивнула служанке.
— Пойди разбуди Нию, уже поздно, пора вставать. Как раз успеет с нами, чтобы потом не бегать искать нас.
Служанка вышла, поклонившись. А чуткая девушка вдруг склонилась ко мне.
— Шарлотта, что случилось? У тебя какое-то странное лицо. Ты чем-то расстроена?
Ну вот, этого еще не хватало, передавать ей сплетни. Представляю, как ей было бы неприятно.
— Всё хорошо, Гвен, тебе показалось, — я попыталась улыбнуться ей, — не представляешь, что мы с Уиллом для тебя приготовили! Но увидишь только вечером, — и я подмигнула девушке, рассеяв её сомнения по поводу моего плохого настроения.
— Как хорошо, — захлопала она в ладоши, — обожаю подарки!
В этот момент в спальню ворвалась Ния.
— Гвен, ой, Шарлотта! Отец возвращается! Мы с Нестой только что видели — вдалеке! Скоро он будет дома! Наверное, к полудню точно.
Гвендолин обрадованно повернулась ко мне.
— Наша прогулка отменяется, но зато, если ничего не изменилось и всё как планировал отец — с ним приедет и Мэбон!
У меня от чего-то сдавило за грудиной. Вот сдаётся мне, что тётушка Эйра своими гаденькими сплетнями открыла портал и сейчас оттуда полезут неприятности.
Вида я не подала.
— Пойду приведу себя в порядок, а то после кухни, я не лучше Уилла выгляжу.
Гвен согласно закивала.
— Да, нужно встретить мужчин в подобающем виде. Я тоже этим займусь. Ния! Ты в одной сорочке, бегом умываться и одеваться! Встречаемся к обеду внизу!
Оказавшись у себя, я не знала за что хвататься, поэтому просто зашагала из угла в угол, ничего не делая, просто уговаривая себя успокоиться.
Ведь сэр Лливелин сказал, что меня ни в коем случае ни к чему не будут принуждать, что это предложение для того, чтобы лишь рассмотреть такую возможность. Но отчего-то сердце колотилось, как пойманная птица. Во дворе замка послышался многочисленный шум копыт. Черт! А я до сих пор взъерошенная и растрепанная. Принявшись лихорадочно переодеваться, я одновременно расчесывалась и смотрелась в зеркало. Щеки пылали, волнение нарастало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Шарлотта, пойдём скорей! — Гвендолин позвала меня из коридора. Надо было идти. У меня просто разбушевались нервы, сказала я сама себе и вышла. Гвен схватила меня за руку и пошла быстро-быстро.