Читать интересную книгу Золотая корифена - Юрий Иванов

— Еще стайка! — сообщает с кормы Скачков. — Догоняют!

Корин торопливо копается в металлической банке с блеснами. Свистнуло удилище, блесна мелькает в воздухе и почти без всплеска падает в воду. Чуть подождав, Стась начинает крутить катушку. Одна из рыб бросается к блесне, но из-под лодки темным неповоротливым бревном показывается акула, и корифена испуганно отплывает. Еще бросок… теперь в другую сторону. Там тоже мелькают желтыми тенями рыбьи тела… тоже корифены. Они отлично берут на спиннинг. Сколько раз после тралений Корин ловил для камбуза золотистых макрелей. Так еще называются эти рыбы. В трал они никогда не попадаются, потому что вечно обитают в верхних слоях океана, но на блесну ловятся превосходно. У корифен очень вкусное мясо, и Корин часто получал заказ на пяток рыбин от кока. Но эта чертова акула. Она опять здесь! А корифены… они же не будут ждать! Унесутся дальше.

— Уберите акулу! — кричит Корин,

Скачков пожал плечами и икнул. После планктона он почему-то стал икать. А может, его вспоминают дома.

— Валя, кинь что-нибудь акуле с левого борта! — Корин размахивается удилищем, и блесна, тоненько просвистев в воздухе, шлепается в волны справа от лодки.

Валентин достает лист бумаги, комкает его и бросает в сторону акульего плавника. Акула заинтересовалась бумажкой, чуть отстает от лодки, и в это мгновение Корин резко подсекает. Острый крючок вонзился в рыбье небо, от боли она выскакивает из воды, звонко шлепнувшись боком, падает обратно и, натягивая леску, исчезает в глубине.

— Страви леску! — обеспокоенно восклицает Валентин, — Порвет! Лопнет!

— Не порвет… не лопнет, — возражает Корин, но все же немного стравливает с катушки леску. Свесившись с Петром за борт, мы видим, как корифена носится, рвется из стороны в сторону. Вот Корин наматывает на катушку леску, и рыба свечой мчится вверх. Прыжок… всплеск — и снова вглубь,

— Смотри, — Скачков толкает меня локтем в бок. Я наклоняюсь ближе к воде: внизу, в фиолетовой глубине, направляясь к корифене, скользит темная теш..

— Стась, выбирай быстрее: акула!

Корин, откинувшись спиной назад и уперев рукоятку удилища в бедро, наматывает леску на катушку. Волосы упали ему на лоб, мокрыми прядками прилипли к коже, губы оттопырились, показывая судорожно стиснутые зубы. Еще немного, еще.

— Быстрее, черт! — кричит Скачков, от нетерпения притопывая пятками. — Сожрет ведь!

— Сам ты черт! — откликается Стась. Мышцы на его руках вспухли буграми, суставы пальцев от напряжения побелели.

— Кыш! Куда ты! — Скачков хватает большой разводной ключ и бьет им по металлическому борту лодки. Но акула даже внимания на него не обращает. Мы видим, как обеспокоенная корифена метнулась еще раз, еще, и страшные зубы перехватили ее пополам, В следующее мгновение акульи челюсти вновь сомкнулись, отбрив остаток кровоточащего рыбьего туловища по самые жабры. Голова корифены выскочила из воды; Корин не удержался на ногах и грохнулся в лодку, ударившись спиной о борт.

Голова корифены. Вот и все, что нам достается. Она еще жива: жабры судорожно приподнимаются. Ярко-янтарные рыбьи глаза стекленеют; в них, только что наполненных ужасом, отражаются тучи, проплывающие над лодкой.

— М-да, — разочарованно тянет Корин, — история.

— От акулы надо избавиться. Как-то ее нужно отогнать. Или вообще казнить.

— Легко сказать. Ну, крючки у меня крупные есть. Можно ее, конечно, поймать. А что дальше? В ней центнера полтора весу. Помните, всей палубной командой таких рыбок на борт вытаскивали, и то они нам концерты устраивали. Да она нашу лодку перевернет.

— Предложение есть, — говорит Петя Скачков, — ее следует замучить.

— Как это замучить?

— Значит так: попадется на крючок и пускай там бултыхается. Пока не подохнет,

— Чушь ты несешь, Петр, — Корин Даже сплюнул. — Это такая живучая тварина! На горячей палубе по полчаса хвостом колотит. А помните, пузо вспороли и кинули в воду. Так она плывет хоть бы хны, а кишки в воде, как тряпки, болтаются. Тьфу… А ты говоришь «замучить». Она нас всех замучает, а не мы ее.

— И все же надо попробовать. В крайнем случае трос обрубим. Черт с ним. Лишь бы от акулы избавиться, — говорит Валька. — Корин, готовь снасть. Завтра утром с ней расправимся. Коля, опускай свою сетку.

…Вечер проходит в мрачной тишине. Сразу с наступлением темноты «Корифену» настиг небольшой ливень. Вычерпав воду из лодки, садимся ужинать. В сетку за несколько часов буксировки набилось с литровую банку планктона. Когда вытряхиваем улов в миску, живая масса вспыхивает холодным голубым светом. Кажется, что в сетку попали не мельчайшие животные океана, а груда драгоценных камней, переливающихся всеми оттенками синего цвета — от ярко-голубого до густо-фиолетового.

— Это перидинеи, ракушковые рачки и ночесветки, — говорю я, — возбуждаясь, они начинают светиться. Мельчайшие существа как бы горят с ничтожным выделением тепла. Интересно, правда?..

Все молчат. Скачков, вздохнув, подцепляет планктон ложкой и отправляет ночесветок, перидинеи и ракушковых рачков в рот.

— Ух, печет! — шепчет он и, открыв рот, шумно вдыхает в себя воздух. Во рту у него, как у фокусника, полыхает голубой огонь.

Мне еще хотелось сказать о том, что живой свет в организмах возникает при наличии особых веществ — белка люциферина и фермента люциферазы.

— Ребята, — начинаю я, — ну что вы все такие кислые? Хотите, я вам расскажу про те процессы, которые происходит в…

— Заткнитесь, Леднев, — обрывает меня Валентин, — берите ложку и ешьте планктон. Он очень питателен. А вам, как и всем, кто здесь присутствует, надо питаться. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас отдал концы.

И я стал есть планктон. Жмурился, давился, стонал, но ел. Ведь Валентин прав; нужно питаться. Иначе будет плохо. Черт знает, сколько нам еще вот так болтаться в заливе. А до берега не дотерпишь. До берега еще далеко. И не известно, когда мы будем на палубе судна. Если только «Марлин» разыщет нас в ближайшие трое-четверо суток.

Тихо и грустно было в этот вечер на «Корифене». К тому же и Бенка напакостил: пока мы мужественно опустошали миску, наполненную голубым светом, Бенка забрался под брезент и распотрошил Валин «Казбек». Почти полную коробку папирос. Бенка отрывал у каждой из папирос мундштук, раздирал тонкую бумажку и табак высыпал. Валентин только зубами скрипнул, когда увидел пустую коробку. Я думал, что он отколотит незадачливую обезьянку, но «адмирал» сдержался: махнул только рукой, проворчал что-то такое морское, соленое и лег спать. Рядом с ним устроился я с нашкодившим Бенкой, а с другой стороны — Корин.