сторону как это обычно бывает. Начать Николай решил с животных, а именно провести несколько экспериментов.
Сначала он тыкал по ним через решётку шомполом от автомата - это пробуждало у испытуемых агрессию, но ненадолго. Побившись пару минут о металл решётки, они опять успокаивались, продолжая на него таращиться своим беспристрастным взглядом. Затем он обратил внимание, что животные, стоящие возле решётки, меняются раз в три четыре часа. По какому-то негласному приказу они спокойно отходят от решётки, а их место занимает другое животное. Тот, кто покидал пост, уходил спокойным шагом в глубь коридора, туда, куда его фонарь не доставал своим светом.
Один раз ночью он заметил странное поведение, вернее, услышал его. Сквозь сон услышав, как звякнул металл, мгновенно проснулся, не открывая глаза, в этом не было необходимости, в помещении стояла кромешная тьма, прислушался к звукам. Опять послышался звук похожий на то, как будто что-то металлическое трётся о такую же поверхность. Животные иногда ударялись об решётку, особенно когда, как считал Николай, у них происходила замена, и старая смена уходила на отдых, но это был звук совсем другого рода. Причём попытка посветить в том направлении ни к чему не приводила, он не замечал ничего подозрительного. Лишь на третий или четвёртый раз, он обратил внимание, что всегда, когда он пытался высветить источник подозрительного шума, возле двери всегда стояла одна и та же женская фигура. Это была грузная женщина с большими висячими грудями. Она была абсолютно нога, но её тело было полностью покрыто высохшей кровью, делая её силуэт в темноте размытым, незаметным. В остальное время Николай её не наблюдал среди животных. Этот факт заинтересовал его, и он решил подсторожить эту особу и понять, что она делает возле двери, когда он спит.
Он специально хорошенько выспался днём, чтобы ночью сделать вид, что спит, расположившись так, чтобы его лицо было повёрнуто к решётчатой двери дежурки. Фонарик, у которого, к сожалению, уже садился аккумулятор, а подзарядить его не было возможности (он подзаряжался от электричества, которого уже давно не было), он положил под себя, держа его в руке, чтобы не искать в темноте.
Ждать пришлось долго, иногда слышались какие-то подозрительные шорохи, но это явно были не те звуки, что его так насторожили в прошлый раз. Скорее всего, старая смена животных наблюдателей менялась с новой, расходясь, задевали друг друга и иногда решётку.
Как бы Николай не готовился к ночному бодрствованию, заставляя себя спать днём, но из-за полного отсутствия света, в полнейшей темноте, да ещё с закрытыми глазами, его начинало клонить ко сну. Почему с закрытыми? Потому что было подозрение, что животные помимо того, что стали сильнее обычного человека, так ещё и видели в темноте гораздо лучше. Насколько это правда, трудно сказать, но проверять на себе как-то не хотелось.
Первые полтора часа он держался на азарте, прислушиваясь к любым шорохам, а потом каждый последующий час, теряя к охоте на странный звук интерес, впадал в полудрёму, а затем и в сам сон. Лязг металла об металл разбудил его мгновенно, адреналин, словно пушечное ядро, пронесся по его мышцам, заставляя их встрепенуться, вздрогнуть, как от удара током. Подавив в себе, желание мгновенно броситься к решётке и осветить источник данного звука, Николай прислушался. Скрип опять повторился, открыв один глаз, он не увидел ничего, сплошная темнота, даже через окно свет звёзд и луны практически не попадал внутрь помещения. Но это не удивительно, ведь между ночным звёздным небом и окном дежурной части, высоченное кирпичное заграждение, отделяющее улицу города Саратов от СИЗО №1.
"Скрип, скрип" – звук был похож на то, как будто откручивают ржавую гайку.
Но решётка в дежурной части, предназначенная, для защиты личного состава, дежурного, его помощников, оружейника, связиста и видеонаблюдения от нападения извне в случае попытки захватить СИЗО №1 силовым путём, была полностью сделана с помощью электрической сварки и никаких гаек или болтов в этой конструкции не использовалось.
"Скрип, скрип" – Николай не мог быстро подскочить, нога всё ещё болела, хоть и не так сильно, как две недели назад.
Но всё же ногу надо было поберечь, ведь в случае её перенапряжения, имелся риск опять её повредить, тем самым откатиться назад на эти самые две недели, а ещё мучиться две лишние недели как-то не хотелось - боль быстро дисциплинирует. Поэтому Николай просто сел, облокотившись спиной о стену, и включил фонарь в направлении странного звука. Света было мало, он быстро рассеивался, аккумулятор совсем сел, но всё же это не полная, кромешная темнота.
Скрип тут же прекратился - на него смотрела старая знакомая бабища, стоявшая вплотную к двери в дежурку. Она не двигалась, вела себя так же, как и все остальные животные вокруг. Но вот появление её только ночью и сопровождаемый при этом звук не давал Николаю покоя. Он не спеша встал и подошёл вплотную к решётчатой двери, не беспокоясь, что его могут достать животные, ячейки решётки были слишком малы, чтобы через них пролезла ладонь человека.
Посветив в лицо женщине, как будто специально покрывшую свое тело кровью, Николай не заметил в нём ничего особенного, обычное беспристрастное лицо животного, не выражающее никаких эмоций. Тогда он принялся рассматривать дверь, что-то же она делала с ней и сразу же заметил, что засов открыт. Страх пробежал мурашками по позвоночнику, внизу живота вдруг возникла пустота и тяжесть одновременно. Николай резким движением закрыл засов, тут же выдохнул с облегчением, как будто от этого засова зависела его жизнь, хотя косвенно так и было. Помимо крепкого засова на двери имелся ещё и замок, закрывающийся на ключ. Замок был встроенный, имел сквозное строение замочной скважины, то есть дверь можно открыть или закрыть с обеих её сторон. Только ключи предполагалось хранить в дежурной части, поэтому открывать и закрывать её мог лишь Дежурный по СИЗО №1.
Николай, когда все зеки потеряли бдительность и покинули дежурку полным составом, занимаясь перетаскиванием боеприпасов в генеральскую баню, именно дежурку освобождённые из столовой решили сделать местом для складирования добытых ресурсов и безопасным пристанищем. Зная