срок. Необходимо лишь держать ногу в покое, тем более нет возможности наложить шину или гипс на колено, чтоб избежать случайных движений коленного сустава.
Как раз покой и был самым трудным, ведь нет телевизора или компьютера, в который можно уставиться днями напролёт. Нет рядом человека, с которым можно было бы пообщаться, столпившиеся в коридоре животные не в счёт. Даже книги или журналы отсутствовали, приходилось тупо лежать на мешках с крупой, из которых он кое-как соорудил спальное место. Благо продуктов, которые не надо готовить хватало, и за ними не нужно было куда-то ходить - все лежало в общей куче, заняв почти всё пространство дежурной части. Поэтому Николай спал, ел, гадил в пустые после газировки бутылки, пакеты, складывая всё это в мусорные чёрные мешки, которые плотно завязывал. Развлекал себя, бросая пустые гильзы из-под патронов в стоящих возле решётки животных, которые так и не удосужились как-то проявить себя, продолжая по-прежнему стоять на месте и наблюдать за ним.
Через неделю Николай взвыл от скуки. Спать совершенно не хотелось, он перевыполнил лимит сна на неделю вперёд. Воспоминания прошлой жизни лишь будоражили в нём печаль и депрессию. Еда была однообразной, по крайней мере, та, которую не надо было готовить, в основном это сладости, печенья, конфеты, сгущённое молоко, запивал всё это соками, газированными сладкими водами, минеральной водой. Белковой пищи было мало, и представляла она в основном рыбные консервы, ассортимент которых был скуден, а уж о мясных консервах и говорить не приходилось: их было в разы меньше. Наверняка основной товар находился в самом магазине, а здесь в оружейке лежало лишь то, что удалось перетащить со склада этого магазина, так сказать, запас, ассортимент которого не вызывал уважения.
Из столовой было полно круп, несколько видов макарон, но их надо готовить, но не на чем. Лук в сетках, который пора было перебирать, так как начал потихоньку портиться. Подсолнечное масло в пятилитровых бутылях. Естественно сахар, чай, кофе, ах как хотелось кофе, но вот как вскипятить воду, Николай не мог придумать. Он находился в закрытом помещении, и открытый огонь был опасен для жизни. Тем более нога за неделю хоть и перестала сильно болеть, но всё ещё ныла тупой болью, и беспокоить её пока не хотелось. А вот рана от укуса стала заживать, даже заросла по краям, это радовало. Воды, чтобы обтереться не было, верней её запас был небольшим, но вот влажных салфеток хватало, ими Николай и следил за чистотой своего тела.
Сделав из обрезанной полуторалитровой бутылки что-то вроде стакана на пол-литра, просто обрезав её, Николай налил внутрь газировки и долго её взбалтывал, чтобы выгнать весь углекислый газ. Затем, держа в обеих ладонях импровизированный стакан, чтобы нагреть воду собственным теплом, добавил туда сгущёнки и продолжил взбалтывать, выгоняя остатки газа и растворяя сгущённое молоко. Далее добавил пару увесистых ложек растворимого кофе, продолжая греть воду в руках. Кофе получился сладким и бодрящим, но отвратительным из-за вкуса минеральной воды, но другой не было. Такую же процедуру применил, чтобы заварить лапшу быстрого приготовления, которую притащили со склада целых пять коробок. Любят зеки баловать себя этим дешёвым деликатесом в кавычках, конечно же, не от хорошей жизни кормят в тюрьме так, что даже дешманская лапша кажется вкуснее хозяйской баланды. Лапша без кипятка получилась так себе, но есть можно было.
Во время всего этого процесса Николай, осматривая свои запасы, вдруг понял, что они не бесконечны, а надеяться на то, что его придут спасать, не стоит. Ему самому придётся выживать, используя тот скромный ресурс, что у него имеется. Но он хотя бы есть, это многого стоит: в начале у него не было ничего кроме электрошокера.
Чтобы не умереть со скуки, Николай решил заняться инвентаризацией ресурса, который у него имелся, а это продукты и оружие. Взял журнал у оружейника, где тот вёл записи по выдаче огнестрельного оружия и спецсредств. В нём сделал таблицу с помощью линейки и шариковой ручки, приступил к переписи всего имеющегося добра, имевшегося в дежурной части. С продуктами и водой он справился быстро, уже через два часа всё было тщательно подсчитано, записано, пронумеровано. Впредь он решил записывать, что и сколько берёт для личных нужд, чтобы иметь реальную картину, что его ждёт в ближайшее будущее.
Более точно распределить продуктовый ресурс, чтобы определить, сколько он сможет на нём продержаться в закрытой и обложенной животными дежурке, было затруднительно, так как такие продукты как крупа и макароны сложно было просчитать по дневному потреблению, тем более он не решил задачу как их готовить.
Вот с водой всё было более-менее понятно, в его распоряжении находилось восемь упаковок минеральной газированной воды по шесть полуторалитровых бутылок в каждой, семь упаковок дешёвой сладкой газированной воды, буратино, лимонад, дюшес, колокольчик и по две упаковки фанты и спрайта. Сок имелся в ассортименте, но его было очень мало в общем литровом эквиваленте не больше пяти литров. И если вывести общее потребление жидкости по два литра в день, получалось, что воды Николаю хватит примерно на два с половиной месяца, может чуть больше, но ненадолго. А значит, не важно, сколько у него продуктов, ему в любом случае необходимо решить за это отведённое время пока есть запас, задачу с пополнением воды или выбраться отсюда в более перспективное место. Конечно, можно урезать норму по воде, стараться больше спать, меньше двигаться и тем более думать: мозг очень прожорливый орган. Но это не снимет проблему с повестки дня, а по окончании ресурса в виде воды, он ослабнет настолько, что будет неспособен решать поставленные задачи.
Чтобы посчитать оружие и боеприпасы, необходимо было более крепкое здоровье, чем в данное время имелось, и Николаю пришлось отложить это мероприятие до лучших времён. Прыгать на одной ноге по оружейке, каждый раз при этом испытывая резкую боль - то ещё удовольствие.
Раз со сроками его более-менее качественной жизни было определено, то оставалось потратить оставшееся время с пользой, а именно понять, как отсюда выбраться, почему животные поменяли своё поведение и не бросаются в его