— Думаю, сегодня мы останемся у тебя, а завтра отправимся.
Вольфганг поднялся и потянулся всем телом.
— Да, пожалуй. А пока пойдука я спать. К сожалению, один. Эх, может, и мне жениться, — он хлопнул дракона по спине. — Тебе вот недолго осталось ждать. Может, некромантки ещё более страстные, чем человечки.
Дракон и элементалист, обнявшись, вышли из залы, оставив Моргана одного. Некромант же, войдя к себе и найдя Элоизу спящей, порадовался, что избежал неприятной беседы о её состоянии. Он скажет ей завтра. Морган искренне надеялся, что у него не будет на следующий день неприятностей, и можно будет спокойно всё обсудить с женой. Но некромант вынужден был признаться себе, что боится сказать Элоизе, почему им следует подождать снова соединиться несколько дней. Он знал, что девушка воспримет это болезненно для себя. 'Чёртов приворот', - была его последняя мысль, прежде чем он, перекатившись подальше от Элоизы, чтобы, не дай Бог, не поддаться соблазну, тревожно уснул. Ему приснился Айлекс.
Глава 10
Уже почти рассвело, когда Морган проснулся. Он хотел было потянуться, но обнаружил, что крепкие объятия Элоизы мешают ему это сделать. Моргану с трудом удалось освободиться, но этим он разбудил девушку. Элоиза пошевелилась, и одеяло соскользнуло с неё. Бог мой! Увидев на ней полупрозрачную сорочку, Морган чуть было не забыл все свои благие намерения. Так, спокойно, говорил он себе, я — некромант, я скала, я кремень!
— Доброе утро, — проворковала девушка, прижимаясь к нему. Некромант засомневался, что в жилах у него вместо крови лёд.
— Доброе, — ответил он, отстраняясь от неё.
Элоиза придвинулась к нему, он — от неё. Так они и двигались, пока у Моргана не возникла опасность падения с кровати. Пора бы уже сказать ей.
— Прикройся, — велел он, набрасывая на жену одеяло.
— Но зачем? Ты вполне имеешь право смотреть на меня.
О да, и не только смотреть. Но если она и дальше будет показывать ему… ЭТО, он не сдержится и причинит ей боль. Ей и так будет не легко с ним. Возможно, она даже пожалеет о своей любви, и приворот рассеется, но будет уже поздно.
— Элоиза, ты должна знать одну вещь, — начал он. — Я понимаю, что тебе сейчас нужно мое… внимание, но мы должны немного повременить с… я думаю, ты поняла меня.
— Но почему? Я… я тебе не понравилась? — слёзы так и потекли из её прекрасных глаз. Почему она всё время плачет. Всё просто — любовный приворот заставляет её реагировать на отказ любимого очень остро. Ну очень. — Я просто не знаю, как нужно себя вести, но я научусь. Ты знаешь, что говорила мне моя горничная Блисс?
— Не имею представления.
— Она говорила, что я должна прислушиваться к своему телу. Оно подскажет, что нужно делать.
— Очень правильный совет, — Морган успокаивающе погладил её по руке. — Милая, пойми, после первого раза девушкам всегда больно и нужно какое-то время, чтобы восстановиться. Иначе будет ещё хуже, а я этого не хочу. Да и тебе это не понравиться.
— Но мы вчера не были вместе.
— Вот тут ещё один недостаток нашего союза. Ты слишком мала для меня, я взрослый мужчина, и мне подошла бы девушка постарше. Ты не думай, я не жалею, что женился на тебе, просто нам необходимо подождать больше, чем сутки.
Элоиза порывисто обняла его. Да, девочка хорошо следовала совету Блисс.
— Не хочу ждать. Хочу быть с тобой сейчас.
Ну и что с ней делать?
— Тебе будет больно.
— Мне всё равно.
Морган вскочил и принялся одеваться. Никогда он не выполнял эту процедуру так быстро.
Элоизе, как ни странно, плакать расхотелось. В ней неожиданно пробудился гнев. Он хочет воздержаться. Ну-ну, пусть себе воздерживается, а она этого делать не будет. После ухода мужа она ещё немного поспала, потом, пригласив служанку, надела платье розового цветы с обилием рюшечек.
— Миледи, я думаю, вам не стоит одевать это, — горничная Стила была не на шутку испугана. — Хозяину не понравится.
— Я знаю, — злорадно ответила Элоиза. — Затяни-ка потуже.
Ну что ж, война так война. И не вы выйдете из неё победителем, милорд некромант.
Морган тепло попрощался с друзьями. Они любили бывать в обществе друг друга, но пора бы и вернуться к своим делам.
— Полетишь? — спросил некромант у дракона.
— Да, пожалуй, — ответил Дамон, улыбаясь пробегавшей крестьянке. Та смущённо зарделась. — Надо размяться.
— Мне, если не сложно, открой портал, — попросил Вольфганг.
Моргану было не сложно. А Дамон уже вовсю строил глазки понравившейся ему девушке.
Морган со свирепым выражением лица положил руку на плечо друга.
— Не смей, — прошипел он.
Дамон вскинул брови, не понимая поведения некроманта.
— Эй, в чём дело?
Вольфганг прислушался к их разговору.
— Я, конечно, не требую от тебя монашеской жизни, но на территории некромантов никаких женщин.
— С каких это пор?
— С тех самых, как ты стал помолвлен с одной из нас, — Морган пристально посмотрел на Дамона. — А знаешь ли ты, как она любит тебя? Когда её семья наносит мне визит, она всё время спрашивает о тебе.
— Разве ей не навязали этот брак, как и мне?
Морган кивнул.
— Навязали. Но после того, как она впервые увидела тебя, он перестал быть для неё нежеланным.
Дамон пообещал больше не флиртовать с девицами в некромантской Резиденции. Не потому, что Морган на него нажал, а потому, что ему самому уже не хотелось. Обнявшись на прощание, трое повелителей отбыли к себе в имения каждый своим путём. Морган надеялся, что тщательно рассчитал место портала для Вольфганга.
Молодая некромантка не торопясь, шла в направлении леса. Скелетные кости, что находились в её сумке, порой позвякивали. Сегодня полнолуние, и до захода солнца она должна успеть собрать ингридиенты для отваров. Они хорошо помогали тем некромантам, чья сила не была велика. Таким образом её дед вернул своей знатной семье состояние, которое растратили его предки. Девушка гордилась собой: ей было всего двадцать лет, а она могла уже создавать умертвий, оживлять скелеты, вызывать духов, но, к её сожалению, её сила не была такой, как у Моргана. Хотя она ему завидовала, но зависть эта была без злобы. Младшая дочь графа Кинана Темпераментного, она с детства вращалась в высших кругах. К Моргану относилась очень тепло, он был для неё кем-то вроде старшего брата, чего не скажешь о его кузене. К Айлексу Неподвластному она не чувствовала братскую привязанность. Глядя на неё, никто не мог назвать её роковой некромантской красавицей, но её невыразимое обаяние и обжигающий взгляд заставляли оборачиваться. Её нельзя было не любить с её глазами цвета вереска и чёрными с рыжиной волосами.