Джон вздохнул. Теперь стало ясно, кто это такой.
— Вот что Берт пытался нам сказать. Этого Зеленого Рыцаря мы уже встречали.
Это был Мэгвич.
* * *
— А я-то надеялся, что драконы тебя съели или хотя бы разорвали на кусочки, Мэггот, — взнуздал своего конька Чарльз.
— Я теперь рыцарь, — фыркнул Мэгвич, — так что побольше уважения.
— Если ты рыцарь, то я — Джеффри Чосер, — отрезал Чарльз и повернулся к Берту, брызгая слюной от гнева и удивления: — Мэгвич? Зеленый Рыцарь? Как это вышло, Берт?
— Я хотел объяснить, — затравленно ответил Берт. — Таков закон, часть древнего кодекса, принятого Артуром столетия назад. Драконы решили, что это подходящее наказание для предателя вроде Мэгвича.
— Наказание? — воскликнул Джек. — Да он тут все равно что в отпуске.
— Знаю, знаю, — махнул рукой Берт. — Для него это не честь, это покаяние. Но Мэгвич единственный за более чем двадцать поколений рыцарей, кого этот пост, можно сказать, возвысил.
— Ну, лично я не собираюсь верить ни одному его слову, — уперся Чарльз.
— Вот теперь вы ранили мои чувства, — обиделся Мэгвич. — Если я убийца, вор, трус и предатель, это не означает, что я не могу делать свою работу.
— Господи ты боже мой, — закатил глаза Чарльз. — Хорошо. Как скажете. Только держите его подальше от меня.
Зеленый Рыцарь сделал знак следовать за ним. Джон пошел рядом, а Джек, Берт и Чарльз — позади, держа небольшую дистанцию.
— И каково это — стать деревом? — поинтересовался Джон.
— Не так плохо, как кажется, — ответил Мэгвич. — Хотя ты не поверишь, куда иной раз могут забраться термиты.
— Зря я спросил, — решил Джон.
* * *
Знакомая тропинка огибала остров, трава и камни резко выделялись на фоне темных клубящихся туч Границы — настоящей грани Архипелага. В конце тропинки ждала Моргана — ведьмы, известные как Триединая. Иногда они могли предсказать будущее. Иногда не хотели и пытаться. И все же, как сказал Берт, стоило спросить их, поскольку Моргана, вполне возможно, были единственными, кто мог пролить хоть какой-то свет на все происходящее.
Джек подавил дрожь.
— Меня как-то совсем не тянет встретиться с ними снова, — тихонько признался он Чарльзу.
— Я тебя понимаю, — согласился тот. — Эти странные пожилые леди, особенно одна… как бишь ее?
— Кул, — напомнил Мэгвич через плечо. — Могу вам только посочувствовать. Я-то вижу их только если обяжут, что случается нечасто.
— Разве она не заставила тебя тереть ей ноги как-то раз? — вспомнил Джек, спрятав злобную усмешечку.
Мэгвич застонал:
— А почему я, по-вашему, сижу на другой стороне острова?
Они вышли на открытое место, но никого не было видно. Огромный черный котел, который обычно стоял на костре, сейчас покоился на углях, а всякая кухонная утварь была разбросана тут и там в жесткой траве.
Вдали виднелись три полуразвалившихся домика, требовавших серьезного ремонта, вокруг которых валялись самые различные артефакты. И Джон, и Чарльз заметили большой железный котел, украшенный бронзой, с кожаными петлями вместо ручек, закрытый греческим щитом. Оба промолчали.
— Хей-хо, похоже никого нет дома, — обрадовался Мэгвич, покачиваясь на пятках. — Пора идти.
— Не так быстро, Мэггот. — Чарльз схватил Мэгвича за нагрудник. — Ты теперь Зеленый Рыцарь. Наплюешь на работу — и гарантирую, я лично предоставлю Самаранту полный отчет, ничего не упустив.
— Черт возьми, — пробормотал Мэгвич. — Парни, с вами и полминуты передохнуть нельзя.
Он указал на склон холма.
— Может, они в пещере. Они теперь почти все время там сидят.
— Превосходно, — обрадовался Чарльз, подтолкнув упирающегося рыцаря. — Показывай дорогу, сэр Мэггот.
Глава 6
Нить судеб
Пещера оказалась глубже, чем можно было предположить, глядя снаружи, и хотя всем (за исключением Берта, который просто снял шляпу) пришлось пригнуться на входе, внутри можно было стоять, не задевая свод головой.
Чем дальше друзья углублялись в пещеру, тем светлее в ней становилось, что было странно. В самой глубине путники различили три фигуры, но им потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что эти три дамы были вовсе не теми, кого они рассчитывали увидеть.
Вместо трех старух, облаченных в многослойные одежды, бусы и обереги, друзей ожидали три молодые красавицы.
Ближайшая к ним особа носила мерцающее голубое платье, а ее длинные золотистые волосы были уложены в пучок на затылке. Перед ней стояла большая прялка, но руки женщины не были заняты работой. За ее спиной ждала своего часа охапка непряденой шерсти, верхние волокна уже были скручены в нити, свисающие с прялки.
У второй женщины были огненно-рыжие волосы, крупными локонами падавшие на кремовое платье, богато вышитое на груди. Руки ее покоились на ткацком станке, но, как и прялка, он простаивал без дела, весь оплетенный паутиной. Многие сотни нитей перепутались под огромным бёрдышком[14], но женщина не делала ни малейшей попытки распутать их.
Третья дама, в самой глубине пещеры, с волосами цвета воронового крыла носила самое вычурное платье. Из трех трудилась лишь она одна: женщина медленно и методично распускала нити огромного гобелена, занимавшего всю стену.
Джон не смог бы сказать наверняка, но казалось, что фигуры, вытканные на гобелене, движутся. Однако ему было трудно сосредоточиться на каком-то определенном фрагменте полотна дольше нескольких секунд.
Друзья и обитательницы пещеры молча разглядывали друг друга, пока тишину не нарушило громогласное стенание — из уст Зеленого Рыцаря.
— Девять лет, — заныл Мэгвич. — Девять лет мне приходилось носиться с этими тремя старыми кошелками снаружи, и все это время этакие красотки поджидали в пещере.
— Да замолчи ты, дурак, — не выдержал Чарльз. — Похоже, эти трое и есть те самые старые… то есть, кажется, это они и есть.
— Именно так, — кивнула блондинка.
— Вы пришли за веретеном? — осведомилась черноволосая, не глядя по сторонам и не отвлекаясь от своей работы. — Если да, то вы опоздали. Мы уже отдали его той принцессе… как бишь ее? Заря?
— Аврора[15], — поправила рыжая. — И ты забываешь порядок вещей. Эти молодые люди пришли не за веретеном. Они пришли за ответами, не так ли?
Джон вопросительно взглянул на Берта, тот едва заметно кивнул.
— Да, — проговорил Джон. — Мы пришли за ответами.
— Тогда с каждого по вопросу, — рассудила первая женщина. — Три вопроса, три ответа. Вопрос Келедриэль, чтобы обозначить мизансцену. Вопрос Керидвен, чтобы начать пьесу. Вопрос Кул, чтобы поднять занавес.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});