нисы — милостью правителя. Так что не им говорить о таких вещах.
Беседа в антикварной лавке оказалось крайне скучной. Вещи там были не столько древние, сколько дорогие. Хозяин — напыщенный мужчина, ни капли не разбирающийся ни в магии, ни в истории. Зверинец тоже не впечатлил: в основном в нем находились мелкие животные. Те же, кто был покрупнее, питались травой, а не мясом. Из сильных хищников оказались только две зверюги, но те вряд ли могли кого-то задрать, до того они выглядели тощими и больными. Вито вышел из зверинца поникшим. Если птиц, которые попались им первыми, он рассматривал с восторгом, то степного кота, клетка с которым завершала "выставку", — с неподдельной жалостью. Димитрий чувствовал, как парня по мере понимания заполняет злость, но тот оказался не так прост: зубы сжал и хозяевам ничего не сказал. А вот стоило бы чуть за эту злость дёрнуть и…
Сыщик отметил стойкость и разумность своего слуги-помощника, но вслух ничего не сказал. Поймали извозчика и поехали в библиотеку.
Оказалось, та располагалась в маленьком одноэтажном здании по соседству с книжной лавкой. Книги часто кочевали из одного места в другое, благо между ними два шага было. Библиотекарей было трое, все уже люди седые, солидного возраста и некрепкого здоровья, так что им помогала девушка, племянница одного из них. Эти люди действительно интересовались историей, и Димитрий проговорил с ними достаточно долго. Ему даже обещали найти информацию по ритуалам, сказав, что предмет этот давно изучают "из научного интереса", да только не так много у них знаний и книг, чтобы сейчас сказать хоть что-то путное по случившемуся.
Музей по странному стечению обстоятельств занимал больше места, чем библиотека. В нем никого не было, кроме девушки, протирающей пыль. Ее можно было бы принять за служанку, если бы не связка ключей, висевшая на вышитом серебром поясе. Разговор с ней ничего нового не дал: хранитель музея болеет, она вчера пирог ему носила с мясом, чтоб поправлялся быстрее. Других работников нет. По ритуалам у них ничего не имеется, зато есть доспехи Темного времени и один таинственный волшебный посох тех же времён со змеиным навершием. Посох тысячу раз уже осматривали, ничего не нашли. Нет, никуда не девался, никто не интересовался. Полюбовавшись всё-таки на древнюю палку, Димитрий распрощался с разговорчивой девушкой и отправился в архив. Документы, хранившиеся там, для историка действительно могли представлять интерес, к тому же нашлись у них и магические книги, и привезенные с севера, инквизиторские. Но по ритуалистике опять ничего не было. Спросив, есть ли ещё у кого-то в городе древние книги, Димитрий получил закономерный ответ: "Откуда же мне знать?" — и поехал в гимназию.
Образовательное учреждение для юношей располагалось в старом здании. Столетия два назад здесь находилась магическая школа. На этом интересное заканчивалось. Дом давно перестроили, каких-либо артефактов, книг, да даже столов с "магических" времен не осталось. Преподаватели тоже были самые простые, местные, никто из них не пропадал и в дурных делах замечен не был. По крайней мере не больше обычного. Один любит выпить, другого, говорят, прогнали из института из-за дуэли, третий с тёщей все время ссорится — вот и весь список прегрешений.
Пока Димитрий с Вито обошли все места, солнце склонилось к закату. Но последнее посещение на сегодня — визит к больному хранителю музея, решили не откладывать. Мужчина жил на тихой улице по названию "Садовая", в маленьком домике, окружённом яблонями. Двумя улицами ниже начинались плохо обустроенные кварталы победнее, но здесь царили тишина, покой и умиротворение. Димитрий осмотрел дом: ничего запоминающегося. Постучал — никто не открыл.
— Может, спит? — предположил Вито, переминаясь с ноги на ногу.
— Так рано?
— Он же больной. Вот когда Ладка лёгкими болела, все никак… — Мальчишка опомнился, запнулся, но продолжил: — Никак не могла выспаться.
— И долго болела? — нейтрально поинтересовался сыщик.
— Долго. Пока их стаю не поймали в логове за кражу браслета на рынке и притащили прямо в здание правопорядка. Там ее увидела Цветана и устроила отцу форменную истерику.
Вито улыбнулся другой, не острой, а залихватский улыбкой, словно говорящей: "Знай наших!" Удивительно, насколько легко парень с улицы сошёлся с девицей из рода сидов. Не аристократы, конечно, но на особом положении, ведь сиды — военное сословие, опора государства. Вито же зовёт сиду Ярь на «ты», да ещё даёт ей советы.
— Она хорошая. И Ладку пожалела. Хоть отец у нее и начальник над всеми нами, а нос не дерет. Так что вы не думайте, беды от нее не будет. Берите.
Димитрий, задумавшийся об особенностях взаимоотношений людей в маленьком городе, удивлённо заметил, что кажется пропустил что-то важное в пространных рассуждениях юноши.
— Куда брать?
— Так замуж! — с такой непосредственностью заявил Вито, что следовало немедленно проникнуться сказанным. Димитрий не проникся.
— С чего бы мне искать здесь невесту? У меня…
Уже есть женщина. Или была?
Эта женщина… Цветана? Нет, это имя другое, горькое…
А что, любовь не может быть горькой?
Женщина… У нее темные волосы… "Вороново крыло"… И глаза…
Глаза…
Если постараться, ведь можно вспомнить цвет ее глаз?
Не получалось.
— У меня здесь работа. Только работа. И я никого не собираюсь отсюда увозить. Ни в каком качестве.
Димитрий имел ввиду "ни жену, ни невесту", но слишком поздно сообразил, что выглядит его отповедь слишком обще. Вито насупился. Неужели и вправду думал, что его заберут в столицу? Глупость же.
— Да кому в клоаку вашу захочется ехать, — буркнул парень. Сыщик этим ответом удовлетворился и опять постучал в дверь.
Тишина. Ни одна половица в доме не скрипнула, ни одного вздоха не раздалось за окном.
А разве он мог бы услышать подобный вздох?
Почему-то казалось, что мог.
— Помощница говорила, что оставила ему пирог, — напомнил Вито. — И еду старик забрал.
— Говорила, — протянул задумчиво Дмитрий и медленно зашагал вокруг дома. Вито увязался хвостом. Ничего особенного. Маленькое жилище одинокого мужчины. Вокруг — ягодные кусты и деревья, которых явно не касалась рука садовника. Там в траве валяется обгрызенная кость — подкармливал кого-то? Здесь — скомканный лист бумаги. Димитрий лист поднял, попробовал разглядеть, но дождь давно смыл смысл чернильной вязи. Ещё лист — маленький, лежит у дома, словно ветер его выкинул в открытое окно.
Окно — это мысль!
Одно из узких, давно не модных, окон, действительно было приоткрыто. Пока Вито колебался, сыщик толкнул створку, всмотрелся в глубь комнаты, а затем юрко, словно опытный вор, залез внутрь дома. Помощнику ничего не оставалось, как последовать