Когда он проснулась, был день. Она услышала голос Рейчел.
— Это ее жизнь, — говорила она. — Но ей так трудно приходится.
Энни услышала гулкий рокот. Она поднялась с постели и вошла в гостиную посмотреть, что это.
На диване сидел мистер Демал.
— Тебе лучше? — спросила Рейчел. — Я принесу чай.
Она поднялась и вышла на кухню. Энни осталась наедине с мистером Демалом. Ей хотелось сказать: «Вернись, Рейчел, не хочу я чаю», но она промолчала.
Мистер Демал подвинулся:
— Садись, Энни.
Энни села на низкий стул с синими и белыми полосками.
— Я слышал, твой инопланетянин оставил тебя ночью на улице, — сказал он. — Это не очень мило с его стороны, как ты думаешь?
Энни задумалась. Нет, решила она, не очень. И удивилась этой мысли, потому что Зив был хорошим. Но он сделал плохой поступок.
— Думаешь, надо было ему это делать, девочка?
Она покачала головой:
— Мне это не понравилось.
Рейчел вошла с подносом. На нем стояли чашки с чаем, сухарики, сахар, молоко, и половинка лимона. Мистер Демал добавил молока себе в чай; Рейчел выдавила лимон над своей чашкой. Осторожно Энни положила сахар себе и взяла сухарик.
— А, что если выгнать Зива? — сказала Рейчел.
Энни поперхнулась и закашлялась. Рейчел пришлось постучать ее по спине. Энни было неудобно перед мистером Демалом.
— Мы пока не дошли до этой мысли, — сказал мистер Демал. — Наберись терпения, Рейчел.
— Нет у меня терпения, — сказала она, — и никогда не было.
Поставив пустую чашку на кофейный столик, она повернулась к Энни:
— Энни, послушай, в твоей квартире — Зив, а в тебе — ребенок. Начни с ребенка. Ты знаешь, что это долго, а в конце очень больно? Может быть тебе не стоит иметь ребенка, Энни.
— Я хочу ребенка, — Энни в этом была уверена.
— Ты, может быть, больше не сможешь быть Растительницей, Энни. Тебе наверняка придется остаться тогда дома и ухаживать за ребенком.
— Мне нравится быть Растительницей, сказала Энни медленно, — но я хочу ребенка.
— Больше, чем быть Растительницей?
Это был трудный вопрос. Ребенка можно будет держать на руках. Быть Растительницей — другое: нельзя взять в руки и решить, лучше ли это ребенка. Потом Энни вспомнила: она будет матерью! Мать лучше чем Растительница!
— Я хочу быть матерью! — твердо сказала она. — Мне не было страшно ночью.
— Нет, но…
— Матери ничего не страшно. Я буду матерью.
И вдруг мистер Демал гулко рассмеялся — Энни даже подпрыгнула.
— Один-ноль в пользу Энни! — сказал он. — Ребенок остается.
Рейчел поджала губы:
— Значит, будем сидеть по очереди, она опять повернулась к Энни. — Теперь о Зиве.
Мистер Демал перебил:
— Энни, смотри, ты не должна делать ничего, что не хочешь.
— Но ты не хочешь ведь, чтобы Зив жил с тобой, правда Энни? — сказала Рейчел. — Он плохо себя вел, не так ли? И это твоя квартира, в конце концов. Ты платишь за нее, помни.
Энни подумала об этом.
— Это моя квартира.
— Верно.
— Значит у меня должны быть ключи?
— Так, — Рейчел опустила веки, соглашаясь.
— Не у Зива.
— Конечно, не у него, — Рейчел потянулась вперед и коснулась ее колена. — Ты собираешься прогнать его вон?
Полоски на стуле были как маленькие дорожки. Энни вела пальцем по одной.
— Если я прогоню его вон, ребенок останется внутри меня?
— Да, — Рейчел ждала, пока Энни не посмотрит на нее. — Уход Зива не изменит этого.
— Тогда, не могла бы ты прогнать его для меня, Рейчел?
— Нет! — сказал мистер Демал, прежде чем Рейчел успела ответить. — Ты сама должна это сделать, девочка! Это твоя квартира — ты там босс. Как скажешь — так и будет. Хочешь, чтоб он ушел — уйдет. Хочешь, чтоб остался — останется. Сама решай и сама скажи ему!
Она — босс. Не Зив. Даже не… Она глянула на Рейчел — догадывается ли Рейчел, что пришло ей в голову. Даже не Рейчел. Энни — босс квартиры 2Б. Это была потрясающая мысль.
— Я хочу пойти домой.
На верху Энни аккуратно положила ключ Рейчел в карман. Зив был на работе, Энни собрала его носки и свернула одеяло, пропылесосила пол. Вымыла кухню и раковины, ванную, зеркало. Вычистила специальной щеткой унитаз. Взяла розовое ведро и щетку с голубой ручкой и протерла полы на кухне и в ванной специальным ароматическим средством.
И вдруг проголодалась. Энни открыла банку с тунцом и сделала два больших сэндвича с тунцовым салатом. Потом села за стол и ела свои сэндвичи, оглядывая свою чистую квартиру. Я здесь босс, думала она.
Завтра она пойдет к Растителям. Ее привезут в здание, и она обойдет все офисы по списку. Весь день она будет поливать растения, снимать желтые листья и им будет лучше. «Растения любят тебя, Энни», — сказала ей одна дама из офиса.
Она была хорошая Растительница. И хорошо убирала квартиру. Энни тренировалась, повторяя: «Зив, я хочу поговорить с тобой». Услышав поворот ключа в замке, подошла и встала возле двери.
Когда Зив открыл дверь, Энни стояла прямо перед ним. Бедная глупышка! Он действительно почувствовал некоторое облегчение, увидев ее после этой ночи на улице. Но, чтобы пройти в комнату, нужно была отодвинуть Энни с дороги.
— Зив, — сказал она. Ее голос звучал странно. — Зив, я хочу поговорить с тобой.
— Хорошо, я только смою этот жир с волос.
Он включил душ и забыл о ней — до тех пор, пока не вышел из ванной, обмотанный полотенцем.
— Эй, Энни, может купим голубое полотенце или белое, или еще какое-нибудь. Эти розовые…
Он застыл. В комнате были люди — та женщина снизу и черный сосед из квартиры напротив — они сидели на диване.
Зив с опаской поглядел на них.
— Энни нужно поговорить с тобой, Зив, — сказала женщина.
Она называла его Зив, а он даже не знал ее имени. О, постой-ка, — вспомнил, как Энни говорила о ней — Рейчел, точно. А сосед… Энни называла его мистер Демал.
— Я как-бы занят сейчас, — сказал он полусаркастически-полутревожно.
— Надень штаны, — сказал Демал. — Мы подождем.
— Мне надо работать…
— Только по средам до двух.
— Вы что шпионите за мной?
Демал пожал плечами:
— Конечно.
Полотенце сползало с Зива. Он прижал его и отступил в ванную, но одевался не спеша. Пусть подождут.
Наконец, приклеив на лицо дежурную улыбку продавца, он вышел к ним из ванной.
— Итак, — сказал он, — чем могу помочь?
Энни стояла у окна. Она посмотрела на Рейчел, и Рейчел кивнула.
— Я хочу поговорить с тобой, Зив, — сказала Энни.
— Когда угодно, Энни. Может кофе, пока беседуем?
Прежде чем кто-то успел сказать что-либо, она проскользнула на кухню. Теперь, пока она там будет считать чашки, отмерять воду, и порции кофе, можно поговорить.
— О'кей, чего вы хотите? — спросил он двоих оставшихся.
Рейчел выпрямилась и поджала губы. Демал неловко передвинулся на месте.
— Это Энни надо поговорить, не нам. Но… — он покачал головой, — Энни так радовалась, живя с тобой. Много говорила о тебе.
— Правда?
— Говорит, ты из космоса.
— Она неправильно поняла, — приглушенно сказал Зив.
Лицо Рейчел напомнило ему его начальницу, когда та нашла пакет с заплесневелым хлебом для гамбургеров, — что-то общее в расширенных ноздрях.
— Ты пришел, как я понимаю, из тех мест, где дома похожи на пещеры, небо зеленое и растения звенят на ветру…
— Энни помнит все это?
— В какие игры ты тут с нею играешь, Зив?
— Мы знаем одну из них, — вставил Демал.
— Зачем ты сказал Энни, что ты из космоса?
Зив дернул плечом.
— Да, я не знаю. Началось с розыгрыша, в общем. Но ей нравилось, понимаете?
— А теперь она беременна. Твоим ребенком, — сказала Рейчел.
— Парень, ты совсем запутался, — Демал откинулся на диван и диван заскрипел. — Почему ты решил так поступить с нею?
— Я не знал, что она залетит, черт побери! Как я мог знать?
Было смешно, секунды две, видеть как огромный старик и эта маленькая женщина смотрели на него укоризненно: «У-тебя-проблемы-малыш».
— Мне негде было жить! Я остался на улице! Вы знаете, что это такое?
— Знаем, — сказал Демал. — Со мной такое случалось пару раз. Но не обманывал бедных глупышек и не делал их беременными.
— А я вот сделал. Отдай меня под суд. Ей от этого лучше не станет.
— От чего, Зив? — вошла Энни, с красным пластиковым подносом, который она купила в их последний поход в «Гудвил». Теперь на нем было шесть чашек — четыре с кофе, одна с молоком, и одна с сахаром. На блюдце — печенье. Энни наклонилась и поставила поднос на край стола.
— У меня нет сейчас лимона, Рейчел.
— Ничего, Энни. Кофе я пью без лимона.
— Теперь можно я поговорю с Зивом?