Лицо Насти окаменело.
— Где мы? — спросила она.
— Уже в Грузии, — со вздохом отвечала Изольда.
Настя почувствовала, как у нее стремительно закружилась голова, и снова чуть не упала на сидение.
— Но зачем? — спросила она тихо. — Зачем меня сюда перевезли?..
— Успокойся, — сказала Изольда тихо. — Тебе сейчас нужны силы и решительность. Этот Миша — гнусный подонок, и я боюсь, что он решил тебя обломать.
— Что значит, обломать? — с ужасом переспросила Настя.
— Тихо, — сказала Изольда, видя, что подошел Веня.
Тот заранее выстроил на физиономии приветливое выражение.
— Уже проснулись? — спросил он ласково. — А мы уже заволновались…
— Почему я здесь? — сухо спросила Настя. — Зачем вы перевезли меня через границу?
— Не могли же мы бросать вас в таком положении! — воскликнул Веня. — Мы все очень беспокоились за вас…
— Не надо, — сказала Настя холодно. — Не лгите… Говорите, что вы от меня хотите? Я же села сюда, чтобы помочь вам, а вы?..
— Успокойтесь, — сказал Веня. — Изольда, сядь на место.
Изольда фыркнула и ушла по проходу к своему месту.
— Понимаете, — сказал Веня. — Наш нынешний босс, это Миша Дадиани. Вы его вчера видели.
— И что?
— Это было его указание, — вздохнул Веня.
— А что он от меня хочет? — спросила Настя с подозрением.
— Я не знаю этого, — сказал Веня. — Но, на мой взгляд, все дело в этом пакете. Наверное, это очень серьезное дело, и над вами нависла опасность. Здесь, среди нас, вам будет спокойнее.
— Господи, Веня, — простонала Настя. — Что вы говорите!.. Вы нелегально вывезли меня за границу и считаете, что так будет безопаснее?
— А почему нет? — заморгал Веня.
Настя судорожно вздохнула, глядя на него с досадой.
— Что значит обломать? — спросила она.
Веня удивленно вскинул брови.
— Ну, теперь это очень емкое слово, — он улыбнулся. — В отношении чего вы его хотите употребить.
— В отношении самой себя, — сказала Настя. — Что значит обломать меня?
— Не понимаю, — покачал головой Веня. — Кто вам сказал подобную чушь?
— Надеюсь, вы не собираетесь меня насиловать? — прямо спросила Настя, хотя голос ее при этом дрогнул.
— Помилуйте, — воскликнул Веня. — Да чего вам бояться! Вы уже вторые сутки с нами, разве вы не успели заметить, что у нас нет ни копыт, ни рогов, ни даже хвостов!..
Он при этом очень мило улыбался.
— Я в этом не вполне уверена, — сухо отозвалась Настя.
— Все, успокойтесь, — сказал Веня. — Вам надо прийти в себя, у вас был скорее всего нервный срыв. Я скажу, чтобы вам подали чаю, хорошо.
— Нет, — возразила Настя. — Насколько я припоминаю, этот нервный срыв начался у меня вчера именно после чая. Велите подать простой воды.
— Сейчас, — пообещал Веня и ушел.
Ей действительно следовало успокоиться. Она знала, что состояние панического ужаса, в каком она оказалась при пробуждении, никогда никому не помогало. Теперь она понимала, что решительность ей следовало проявлять гораздо раньше, еще на своей территории, и нечего было ждать решения вопроса, который ее вплотную вовсе не касался. Следовало отдать пакет Вене и ехать домой. Теперь надо было искать уже другое решение, потому что положение ее усугубилось, и в Грузии она не могла уже без паспорта просто сойти и отправиться, куда ей было угодно. Это было хоть и ближнее, а все же зарубежье.
В этот момент автобус в очередной раз остановили какие-то вооруженные люди, и Миша Дадиани поспешил на переговоры с ними. Судя по всему, переговоры шли без проблем, обе стороны хоть и активно размахивали руками, но при этом приветливо и понимающе улыбались. Люди, остановившие их, были в пятнистой военной форме, но без знаков различия, и отчаянно небритые. В конце концов Миша сделал пригласительный жест старшему из них, и тот, посмеиваясь, поднялся в салон автобуса.
Усталые девушки старались на него не смотреть, хотя он разглядывал их жадно, едва не облизываясь. В проходе, вдали он увидел Настю, единственную, кто на него смотрел, и махнул ей рукой.
— Эй, ты, девка! Давай суда…
Настя не пошевельнулась, и он закричал громче.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Давай, давай!.. Будем туда-сюда, иди, иди!..
Девушки стали оглядываться, и сообразив, кого выбрал партизанский командир, реагировали по-разному. Некоторые смеялись, некоторые фыркали, другие же возмущались.
— Ей нельзя, — стала объяснять грузину Диана.
— Почему нельзя? — нахмурился тот. — Я не нравлюсь, да?..
— Да нет, просто она не с нами, — сказала Диана и поняла, что запуталась. Поэтому она просто махнула рукой и отвернулась.
— Что говоришь? — стал сердиться грузин. — Почему не с вами, а?.. Меня дурак считаете, да?
— Простите, — попытался объяснить ему Веня. — Понимаете, эта женщина не входит в наш коллектив. Она другая, она из монастыря…
Грузин хмыкнул.
— Меня совсем тупой считаешь, да? Из монастыря!.. Шени деда, мы вам такой монастырь сейчас сделаем, ви плакать будете!..
Видя заминку, в автобус поднялся Миша, и грузин стал с ним ругаться. Миша начал оправдываться, но грузин не хотел его слушать.
— Девочки, — сказал Миша торопливо, — надо обслужить клиентов: Вика, Изабелла, ну?
— А почему я? — протянула недовольная Изабелла. — Как что, так Изабелла, будто я крайняя… Пусть вон Диана идет, она помоложе…
Миша посмотрел на нее с прищуром и спросил холодно:
— Что?
— Ладно, иду уже, — стала выбираться Изабелла.
— Бесплатно, что ли? — протянула недовольно Вика, которая выбралась первой, и теперь протискивалась к выходу мимо заулыбавшегося грузина.
— Зачем бесплатно, — сказал тот радостно. — За проезд по наше село… Давай, давай…
Изабелла следом за нею вышла из автобуса, увидела жадно уставившихся на нее вооруженных туземцев и неожиданно усмехнулась.
— Ну что, слоники, — воскликнула она весело и развязно. — Хоботки ваши еще целы.
Парни рассмеялись, но один из них не понял и попросил, чтоб ему перевели. Ему перевели, и он рассмеялся громче остальных.
Девушек увели в ближайший дом, и вооруженные парни пошли за ними, возбужденно посмеиваясь.
— Если не вернусь, считайте меня коммунисткой, — крикнула Изабелла, повернувшись с порога.
Туземцы снова радостно рассмеялись, и все вместе скрылись в дверях.
Миша Дадиани прошел по проходу к Насте, погрозил ей пальцем и заявил:
— А ты, сучка, если еще будешь выдрючиваться, получишь сполна, поняла! Я тебе целку сломаю, вот увидишь…
Он повернулся и пошел назад, а Настя тихо произнесла:
— Изыди, сатана…
8
Конечно, парни, закопавшие в песок тело Шаронова, были по-своему правы. Экскаватор неспешно загружал песок с одного конца огромной песчаной горы и, чтобы добраться до другого конца, ему бы потребовалось не меньше месяца интенсивной работы. Но жизнь, как известно, полна сюрпризов, и события в ней развиваются отнюдь не по прямой линии. Случилось так, что понадобился песок кому-то из сельчан и, чтобы не беспокоить экскаваторщика, он подогнал свой трактор к другому концу песчаной горы и принялся загружаться лопатой. Так и произошло вскрытие захоронения Альберта Шаронова, происшедшее куда ранее намеченных сроков.
Поначалу заподозрили убийство и решительно взялись его расследовать. Быстро определили личность пострадавшего, нашли место его проживания в окрестных местах — выяснилось, что Шаронов владел собственным домом, и очень скоро вышли на ту историю с «милиционерами», которые разыскивали Шаронова в почтовом отделении. Молодой и активный следователь Сергей Федченко уже не только поднял все данные о заезжих гастролерах, выяснил номер их машины и даже имена, но и разведал историю о пакете, который пострадавший Шаронов тайно передал девушке на почте. Личность девушки тоже была быстро установлена, и следователь уже намеревался направиться в далекий Нижнереченск, как вдруг экспертиза установила смерть Шаронова от инфаркта и даже отсутствие внешних повреждений. Прокурор, и без того серьезно озабоченный криминогенной обстановкой в области, постановил дело прикрыть, хотя факт захоронения выглядел очень подозрительно.