В квартире Карлоса в Такоме спартанская обстановка, но, очевидно, его семья не скупится, когда речь идет о комфорте во время отдыха.
Прежде чем она успела отстегнуть ремень безопасности, он открыл пассажирскую дверцу и помог ей выбраться из салона. Как обычно, к вечеру его хромота стала более заметной, но он не жаловался на боль. В его кабинете стояла трость, но Лайла ни разу не видела, чтобы он ею пользовался. Предложи она ему опереться на ее руку, он бы отказался. Они не настолько близки, чтобы он проигнорировал свою гордость и принял ее помощь. С ним у нее никогда не будет подобной близости. Осознание этого расстроило ее сильнее, чем она могла бы предположить всего несколько месяцев назад.
Через гараж Лайла проследовала за ним по узкому коридору вглубь дома. Он несколько раз останавливался, чтобы отключить очередную сигнализацию. Повесив пальто на чугунную вешалку, она окинула взглядом окна высотой от пола до потолка. Несомненно, стекла в них пуленепробиваемые. По мере приближения к дому деревьев становилось все меньше. Интересно, они были убраны из соображений безопасности или так задумал дизайнер, спроектировавший сад, который сейчас выглядит как огромная белая поляна с расчищенными дорожками?
Из помещения с огромным бассейном открывался живописный вид на горную цепь вдалеке. Ее заснеженные пики были окутаны розоватым светом только что опустившегося за них солнца.
Лайла по-прежнему не встретила никого из персонала. В доме царила тишина. Толстые ковры заглушали их с Карлосом шаги. Картины с видами гор отлично вписывались в интерьер шале.
Карлос выбрал отличное место для их отпуска, ничего не скажешь.
— Пиренеи, — пояснил он, поймав направление ее взгляда. — Моя семья часто каталась там на лыжах.
До того, как на Сан-Ринальдо произошел государственный переворот.
До того, как он потерял дом и мать.
Лайла провела кончиками пальцев по резной раме красного дерева.
Как много еще она увидит вещей, напоминающих о его утраченном доме? Как много их она уже видела, но проигнорировала?
Карлос открыл дверь в одной из стен. За ней оказалась просторная кухня со стильной мебелью и современной техникой. Рабочие поверхности из темно-зеленого гранита блестели под горящими чугунными светильниками. Холодильник для вина занимал все пространство под прилавком. Через стеклянные дверцы можно было увидеть этикетки с названиями винтажных марок.
Прислонившись к стойке, Карлос скрестил ноги:
— Персоналу я дал недельный отпуск. Запасы еды пополнены. Уборщики будут приходить всякий раз по нашему вызову.
— Спасибо, но я сама в состоянии помыть за собой посуду.
Он открыл дверцу двухметрового холодильника:
— В таком случае как ты смотришь на то, чтобы перекусить перед сном?
Пять минут спустя она уютно устроилась в уголке огромной софы в гостиной, а Карлос растянулся на диване напротив. В камине потрескивали сосновые поленья, наполняя помещение ароматом смолы. Труба из полированного камня поднималась к сводчатому потолку. Таким же камнем был выложен очаг на веранде с видом на горы. На столике рядом с ней стояла тарелка с маленькими порциями разнообразных деликатесов. Карлос предпочел сэндвич. Он не обращал внимания на то, что шеф-повар превратил простое блюдо в настоящее произведение кулинарного искусства. Он ел как обычно, не смакуя пищу, воспринимая ее всего лишь как источник энергии для своего тела. Лайла всегда восхищалась им в такие минуты. Он обладал богатством и привилегиями, однако предпочитал посвятить свою жизнь служению другим людям.
— Это место… У меня нет слов для того, чтобы его описать, — произнесла она, сделав глоток чая.
Именно в таком отдыхе она нуждается после напряженных последних месяцев. Уединенное шале теплое и уютное.
Прожевав кусок сэндвича, Карлос вытер рот салфеткой.
— Когда мой отец свыкся с тем, что его сыновья не собираются всю свою жизнь прятаться вместе с ним на его острове, он обустроил остальные дома, принадлежащие нашей семье, таким образом, чтобы у нас все было под рукой. — Он сделал охватывающий жест рукой. — Так что у нас не было необходимости тратить время на бытовые проблемы и часто выходить из дому.
В обычном мире на долю родителей выпадает немало хлопот. Лайле даже представить было страшно, со сколькими проблемами пришлось столкнуться изгнанному королю, который был вынужден в одиночку воспитывать троих сыновей.
Она положила ладонь себе на живот.
— У него были основания беспокоиться о вас.
— Это понятно. Но жизнь в четырех стенах — это вообще не жизнь. — Карлос доел остатки сэндвича.
— Даже если тебя со всех сторон окружает роскошь?
— Особенно если она тебя окружает. Но, должен признаться, этот дом идеальное место для проведения отпуска. Здесь есть даже зал для гольфа и винный погреб, но, поскольку ты в положении, содержимое последнего в этот раз мы изучать не будем.
В этот раз? Он собирается ее еще сюда приглашать?
Когда Карлос убедится в том, что это действительно его ребенок, им придется общаться не только на работе. Возможно, он еще этого не осознал, но его жизнь уже навсегда связана с ее.
Он почесал затылок, и свитер обтянул его широкие плечи.
— Думаю, в сауну тебе тоже идти не стоит. Из университетских лекций я помню, что беременные женщины должны соблюдать осторожность, когда дело касается сауны и горячих ванн.
Щеки Лайлы вспыхнули при воспоминании об их близости в ванне в ту ночь, когда был зачат их ребенок. Карлос установил у себя в доме огромную ванну с гидромассажем в лечебных целях, но тогда они использовали ее не по назначению.
Воздух между ними зазвенел от напряжения, когда она прочитала в его потемневших глазах, что он тоже помнит ту ночь. Что она подействовала на него так же, как на нее.
После той вечеринки, когда он впервые к ней прикоснулся как мужчина к женщине, она не может ни о чем больше думать, кроме как о его ласках и поцелуях.
Стоя в саду на крыше больницы, Лайла смотрела на рождественские огни Такомы. Уставшая от громкой музыки и общения со спонсорами, она наслаждалась великолепным видом и не сразу обратила внимание на стук шагов у себя за спиной.
Она без труда узнала неровную поступь человека, с которым проработала четыре года. После звонка матери, которая в слезах пожаловалась ей на то, что нашла в кабинете отца новую ночную рубашку не ее размера, она подумала, что ей не помешало бы немного отвлечься.
Секунду спустя Карлос накинул ей на плечи шаль:
— Мне бы не хотелось, чтобы ты простудилась.