— Очевидно, Нэнси узнала о моих планах из записки, которую нашла на столе Ванды. Если так, то ей известны только координаты аэропорта.
Лайла задумчиво провела пальцем по краю иллюминатора:
— Какое облегчение узнать, что она не будет поджидать нас в Вейле.
— Мы можем спокойно отправляться туда, как и планировали. — Он посмотрел на часы. — Прости, что так долго спал. Ты, должно быть, проголодалась. Стюард может принести тебе все, что захочешь.
— Как насчет чизбургера с беконом и молочного коктейля с шоколадной стружкой и мятой?
Он потянулся к кнопке внутренней связи:
— Посмотрим, что можно сделать.
Положив руку ему на запястье, Лайла остановила его:
— Я шучу. На самом деле я не голодна. Мне просто нужно вытянуть ноги. Кресла очень удобные, но, когда я долго сижу, у меня начинает болеть спина.
Нахмурившись, Карлос внимательно ее изучал. Его широкие плечи, обтянутые черным свитером, так и манили к ним прикоснуться. Во рту у нее пересохло. Когда взгляд Карлоса упал на ее губы, она, не удержавшись, облизала их. Его кадык дернулся.
Несомненно, между ними существует физическая связь, но вот эмоциональной нет. Пока она будет об этом помнить, она сможет защитить от него свое сердце.
Его ладонь легла на нижнюю часть ее спины, словно проверяя ее решимость. Она начала отодвигаться, но он легонько нажал на место, которое у нее болело. Лайла снова напомнила себе, что физический и эмоциональный контакт — это две разные вещи. Почему она должна отказывать себе в удовольствии, которое ей доставляют его прикосновения?
Его пальцы принялись разминать ее затекшие мышцы. Лайла вздохнула. Если эта сладкая пытка продолжится, она начнет стонать от наслаждения.
— Спина еще болит? — спросил он.
— Немного. — Внезапно Лайла поняла, откуда он знает, что нужно делать, и ей стало не по себе. Карлос постоянно живет с болью и не жалуется. Она немного отодвинулась. — Пустяки. Я могу потерпеть.
Но Карлос не убрал руку с ее спины.
— Тебе нет необходимости терпеть. Я тебе помогу. Не пытайся спорить с доктором.
— Хорошо, не буду, — ответила она. — Скажи, это твой самолет?
— Моя семья владеет контрольным пакетом акций небольшой чартерной компании. Это дает нам возможность летать куда нужно в любое время.
— При этом мало кто знает твой маршрут, — заметила Лайла.
— Да. Конфиденциальность превыше всего. Благодаря тебе в стенах больницы я могу вести нормальную жизнь, но вне их мне нужно соблюдать осторожность.
Это объясняет, почему он так забеспокоился, когда увидел в аэропорту Нэнси.
Ее плечи поднялись и напряглись. Карлос накрыл их ладонями и опустил.
— Так лучше. Просто попытайся расслабиться, — произнес он рядом с ее ухом.
Лайла почувствовала на своей коже его теплое дыхание, и по ее телу пробежала приятная дрожь.
Чтобы отвлечься от ощущений, которые он у нее вызывал, она сказала:
— Значит, у твоей семьи есть собственная служба воздушного такси для богатых и знаменитых.
Карлос надавил большими пальцами на участок между ее лопаток, и по ее телу прокатилась волна удовольствия.
— На самом деле несколько лет назад мой отец внес в работу компании несколько изменений. Теперь самолеты не только используются нами и нашими партнерами, но также предоставляются по требованию специалистам, ведущим поисково-спасательные работы.
— Похоже, твой отец настоящий филантроп. — Такого она совсем не ожидала от монарха, живущего в уединении. — Такой же, как ты.
Его руки остановились на мгновение.
— Ты первая, кто это сказал.
— Как бы ты сам охарактеризовал своего отца?
Бросив на него взгляд, Лайла заметила, как напряглись его черты, прежде чем его лицо снова стало походить на красивую бесстрастную маску.
— Он… очень болен, — ответил Карлос, не глядя на нее.
Лайла попыталась снова повернуться и посмотреть на него, но он начал сильнее нажимать ей на плечи, удерживая ее на месте, при этом не причиняя ей боли. Тогда она уставилась в иллюминатор на облака:
— Мне жаль это слышать. Что с ним?
— У него отказывает печень, — произнес он тоном, лишенным каких-либо эмоций. — После побега с Сан-Ринальдо он жил какое-то время в антисанитарных условиях и подхватил гепатит.
Она читала о государственном перевороте на Сан-Ринальдо, но не знала всех подробностей. Расспрашивать Карлоса она не решилась.
— Должно быть, твоей семье пришлось нелегко. Я даже представить себе не могу насколько.
— Да, это было непростое для нас время, — спокойно ответил он, продолжая разминать ее плечи и руки. Лайла заметила, что его дыхание стало тяжелым. — Нас не было с отцом, когда мятежники напали на дворец. Он боялся, что нас могут схватить вместе с ним, поэтому попытался сделать так, чтобы они последовали за ним.
— Сколько лет тебе тогда было?
— Тринадцать.
Просунув палец под ворот ее платья, он принялся разминать один позвонок за другим. Его прикосновения разительно контрастировали с его сухим бесстрастным голосом. Впрочем, Карлос всегда представлял собой одно сплошное противоречие. Хладнокровный профессионал с непроницаемым лицом, заходя в палату к своим юным пациентам, становился их добрым, чутким другом. Общаясь с коллегами и друзьями, он был немногословен и сдерживал свои эмоции, а в постели с ней оказался нежным и страстным любовником.
Ее голова упала вперед, и его ладонь проскользнула ей дальше под платье. Молния при этом расстегнулась на дюйм, не больше, но Лайла напряглась и тихо ахнула.
— Тише, — успокоил ее Карлос. — Я не собираюсь к тебе приставать. Я просто массирую спину, чтобы тебе было комфортнее.
Она мягко рассмеялась:
— Думаешь, я такая глупая?
— Хорошо, я перефразирую, — прошептал он ей на ухо. — Я больше ничего не буду делать, если только ты сама не попросишь.
Ее тело горит от его прикосновений, но, как бы велико ни было искушение, она не собирается ему поддаваться.
— Запомни, Карлос, я не стану просить тебя о большем.
— Звучит как вызов.
Слегка повернувшись, она встретилась с ним взглядом. Их губы теперь разделяло всего несколько миллиметров, и каждое слово было почти как поцелуй.
— Ты правда обещаешь ничего больше не делать?
Пристальный взгляд его темных глаз не оставлял никаких сомнений в том, чего он хочет в данный момент.
— Даю честное слово. Если ты мне скажешь, чтобы я перестал, я остановлюсь без промедления.
— В таком случае продолжай делать то, что делаешь. — Ее голос прозвучал более хрипло, чем ей хотелось бы.