– Да вы никогда не выберетесь из этой дыры в галактической заднице! – настойчиво продолжил уговоры капитан. – НИКОГДА! Потому что, если бы ты мог взломать искин, ты бы это сделал. Да, мы подохнем, но вскоре прилетит наша крыша, и вам кранты!
– Ах, товарищ, не держи меня за идиота. У меня вариантов свалить отсюда выше обшивки звездолёта. У тебя осталось три минуты. Если мы за это время не договоримся, я сажаю детей в спасательные капсулы и лечу на планету, где спокойно дожидаюсь спасателей. А вас оставляю помирать от яда, беспомощных, способных лишь думать о неизбежно приближающейся смерти и постепенно сходящих с ума. Кстати, большая часть из вас свихнется раньше, чем помрёт. Или…
– Что «или»? – напрягся капитан.
– Или мне стоит попробовать договориться с твоим помощником? Возможно, у него жажда жизни окажется сильнее твоих нездоровых суицидальных наклонностей?
– Тварь! – злобно оскалил зубы капитан. Он прекрасно знал своего старпома, этот гад ради спасения своей шкуры пойдёт на всё.
– О! Вижу, ты полон негодования. И каков будет твой положительный ответ?
Поняв, что телохранитель хлорави не шутит и торговаться не настроен, капитан твёрдо уверился, что выбор у него небольшой. Возвращающийся паралич поднимал в его разуме волну паники. Становиться кабальным рабом на какой-нибудь планете-руднике ему не улыбалось, но жить хотелось больше.
– Гипер с тобой! – едва слышно прошептал он, еле шевелящимися языком. – Искин, приказываю связаться с правоохранительными органами хлорави.
– Вот и славно. Верный выбор.
Одна стена, противоположная той, в которой располагались двери в рубку, превратилась в гигантский экран. С экрана на рубку взирал хмурый взрослый зеленокожий мужчина в строгом чёрном мундире. Обозрев помещение, он задержался взглядом на голом капитане.
– Дежурный космической полиции империи хлорави на связи. Надеюсь, у вас был серьёзный повод связаться с нами.
– Добра вам, дежурный, – начал Карпов. – На полу вы можете наблюдать капитана пиратского фрегата. На борту звездолёта находятся тысяча недавно похищенных школьников-хлорави.
Вид дежурного тут же сменился на напряжённый. Он мгновенно переменился в лице, став абсолютно серьёзным.
– Кто вы? – жёстко спросил он.
– В настоящий момент я выполняю обязанности телохранителя одного из похищенных подростков.
– Передайте данные своей нейросети!
– Не выйдет, товарищ дежурный. У меня по определённым причинам в настоящий момент нет нейросети. Олани, пожалуйста, сними шлем и поговори с товарищем дежурным.
Девушка, всё это время с немым восторгом наблюдавшая за происходящим, медленно потянулась руками к шлему. Ей казалось, словно она стала героиней крутого боевика. То, как Дима говорил с пиратами, как он держался, было восхитительным. Он напоминал ей мужественного и благородного героя киноэпопеи, этакая помесь Джеймса Бонда, Крепкого Орешка и Джона Мэтрикса из фильма «Коммандос». А она принцесса, которую он спасает от пиратов.
Сняв шлем, Олани продемонстрировала своё лицо дежурному хлоравийской космической полиции.
– Я лепс-княгиня Олани Ариольская. Мой телохранитель говорит правду. Нас похитили пираты, а он всех спас. Прошу вас, прилетайте поскорее.
– Действительно, похожа, – протянул дежурный, вглядываясь в черты лица девушки.
– Товарищ дежурный, – обратил на себя внимание Карпов, – нам некогда вести светские беседы. Со слов капитана пиратского фрегата, в этот сектор скоро прилетят его покровители на боевом крейсере в сопровождении флота.
– Гонять флот ради горстки детей? – недоверчиво удивлённым тоном произнёс дежурный.
– Возможно, он соврал, но тут на борту корабля находятся дети из элитной школы. Ради такого куша и флот можно пригнать. В любом случае, я не хочу проверять, прав он или нет. Лучше всего, если вы прибудете в этот сектор как можно скорее.
– А что с пиратами? – взгляд дежурного был направлен на капитана.
– Временно парализованы.
– У вас, должно быть, хорошая команда, раз смогли обезвредить банду пиратов, – с уважением заметил взрослый хлорави. – Надеюсь, дети не пострадали?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Эм… Товарищ дежурный, дети не пострадали, но вы немножко неправы. У меня нет никакой команды. Я действую в одиночку. Так что даже если подельники пиратов не прилетят, есть другие проблемы. Мне нужно как-то уследить за этой оравой и прокормить их. В целях безопасности, на звездолёте я их оставить не могу. Конечно, какое-то время я смогу прокормить толпу подростков, но чем раньше вы прилетите, тем лучше.
– Погодите, – глаза дежурного поползли на лоб, а кожа пошла тёмно-зелёными пятнами, – у вас, что, нет своего звездолёта? Как вы вообще смогли в одиночку обезвредить пиратов?
– У меня много талантов… Извините, но это профессиональные секреты, которые я не имею права разглашать. А космического корабля, к несчастью, нет. Пиратская же посудина нам неподконтрольна. К тому же, если сюда действительно наведается целый флот корсаров, увы, я мало что смогу им противопоставить.
– Ждите, – поняв, что ситуация нестандартная, дежурный не стал докапываться и выяснять, что да как. – Продержитесь три недели. Мы направим к вам ближайший патруль. Где вас искать?
– Мы будем на поверхности планеты. Просто дайте знать, когда прилетите, а уж мы о себе сообщим.
Экран неожиданно потух. Карпов резко обернулся и посмотрел на капитана. За небольшое мгновение он успел заметить хитрый блеск глаз лысого мерзавца. Это он прервал связь, отдав команду через нейросеть.
– Дружище, – склонился над ним Карпов, – уверен, это ты сделал. Мелкая подлость. Нехорошо мешать общаться культурным разумным.
Если бы капитан мог ответить, он бы послал Дмитрия в чёрную дыру. Глазами он давал понять, что не против продолжить диалог, на что Карпов лишь ухмыльнулся, но за забралом шлема этого никто не увидел.
– Олани, милая, пожалуйста, освободи от одежды старпома. А мне нужно наведаться в больничное крыло и обезвредить остальных пиратов. С их стороны было очень любезно собраться в одном помещении.
О том, что именно так и будет, Карпов узнал до начала операции. Перед этим у него состоялась очень продолжительная беседа с юной хлорави, чтобы выяснить всевозможные нюансы, о которых может быть известно инопланетной школьнице. Так что операция в истинно эльфийском стиле была просчитана до мелочей.
Даже такой двоечник в немагических предметах, как Линаэль, мог дать фору многим людям. Всё же у эльфов весьма специфическое образование, точнее, у магов, которые все поголовно являются аристократами. Обывателей в эльфийском обществе, за исключением некоторых специалистов наподобие элитных рейнджеров и служащих тайной стражи, естественно, ничему вроде интриговедения, планирования и искусства мести не учили.
И хотя всё прошло без сучка и задоринки, Карпов не выглядел довольным. Его лицо отражало всю печаль мироздания. Обезвредить всех похитителей на звездолёте? Пустяки! Договориться с главным пиратом о добровольной сдаче в лапы правосудия? Ерунда! А вот обойти весь космический корабль длиной триста метров с десятком жилых палуб и телепортировать толпу парализованных пиратов и подростков, которые к тому моменту все уснули – вот это уже задачка. Сложностей доставляло то, что дети были заперты в каютах, а открыть двери могли лишь члены экипажа. Облегчали задачу эльфийское чувство леса, которое позволяло ощущать местоположение всех живых существ поблизости, и личная установка телепорта, позволяющая перемещаться, не обращая внимания на стены и прочие препятствия.
Так ведь пиратов ещё нужно раздеть, а это без малого семьдесят человек! Дистанционно, через следующий за Димой микропортал, навести на каждого корсара метку и переправить на необитаемый остров. Затем аналогичную процедуру по транспортировке, но уже на свой остров, следует повторить с одурманенными детьми. И словно этого мало – уложиться нужно в десять часов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дмитрий блефовал, как заправский игрок в покер. Отравление растительной праной не смертельно. Конечно, если схватить большую дозу, то можно умереть. Но если человек сразу не помер, то его жизненная сила постепенно размывает привнесённую прану. В итоге часов через десять паралич спадёт, а через сутки пираты будут чувствовать себя паршиво, но смогут вернуться к нормальной жизнедеятельности.