Читать интересную книгу Творения и Гимны - Симеон Новый Богослов

Итак, поелику мы с тобою мертвы и находимся во тме, то какая же есть возможность ожить нам, или узреть Христа, истинный свет, сошедший на землю? Слушай со вниманием, и не оправдывая себя, смирись пред Богом, и скажи:

Господи! Ты, Который не хочешь смерти грешника, но хочешь, чтоб он покаялся и начал жить духом опять, — Ты, Который того ради и на землю сошел, чтобы воскресить умерщвленных грехом и сподобить их увидеть Тебя, свет истинный, сколько возможно человеку видеть Тебя, пошли мне, молюся Тебе, человека, знающаго Тебя, чтобы я со всею силою подчинился ему ради Тебя и, служа Ему, служил Тебе, и его волю исполняя, исполнял Твою волю, и таким образом благоугодил Тебе, единому Богу, я грешный, и сподобился царствия небеснаго.

Если ты пребудешь в молитве сей долгое время, всеусильно и от всей души умоляя Господа и толкая неустанно в двери милосердия Его, то будь уверен, что Он не оставит тебя, но научит тебя, — или Сам, или чрез какого–либо раба Своего, — тому, что тебе подобает творить; и по благодати Своей и молитв ради того раба Своего, подаст тебе силу и совершить все то. Ибо без Божией помощи не возможешь ты ничего сделать, но, как я сказал Бог будет для тебя все. При таком порядке, пусть Христос еще не все для тебя и ты не все еще совершаешь во Христе, по крайней мере ты подчиняешься друзьям Его и приставникам, и чрез посредство сих друзей Его являешься рабом Ему, — по крайней мере творишь волю рабов Божиих, а не свою (воля же рабов Божиих есть воля Божия), — по крайней мере делаешь нечто Бога ради и не остаешься праздным, и находишься в состоянии смирения, а не превозношения. Вспомни, что я сказал прежде, что из военачальников и начальников всех, иные суть рабы царя, иные друзья, чрез посредство коих делаются друзьями царя и те, кои состоят под властию каждаго из них, — которые, хотя не видят царя и не беседуют с ним, но служа верно военачальнику или начальникам своим как самому царю, надеются, что чрез посредство тех, кому служат, получат от царя дары и чины. Некоторые из них, пользуясь ходатайством начальников своих, получают от царя дары, каких ожидали; некоторые же сами делаются именитыми чрез свое мужество и преуспеяние, за что царь берет их к себе, чтит их и делает начальниками и ходатаями о других. Тогда они удостоиваются лицем к лицу служить царю своему, беседовать с ним и слышать глас его.

Если ты не хочешь искать лучшаго, как я указал, а хочешь лучше причислиться к наименьшим и быть в подчинении у простых воинов, не именитых, хочешь быть кое–каким послушником между другими кое–какими, подобными тебе, а не желаешь быть в служении духовным начальникам, то чего ради осуждаешь меня, когда я называю тебя мертвым, или слепым, или больным, или параличным, устраненным от служения Царю Христу? — Но се слышу речь твою ко мне, что ты сидишь в келлии и в уединении внимаешь себе самому, и никому никакой не причиняешь обиды. Спрошу тебя и я, — скажи мне, был ли бы ты доволен, если б то, что ты теперь делаешь, делал слуга твой или послушник: если бы и он, вознебрегши о тебе, оставил служение тебе, пошел и сел в келлии своей, думая, что не делает обиды ни тебе, ни другому кому? Какой человек даже слышать это может равнодушно? Как же ты, сидящий в келлии своей и от других только принимающий услужение, дерзаешь говорить, что служишь Богу? — Скажи мне, какими это делами ты служишь Ему? — ты, который даже и в том случае, если б сам себе во всем служил и рукоделием своим добывал все потребное для тела твоего, даже и в таком случае не должен бы был говорить, что служишь Богу? Слугу не хвалят, если он питается и одевается сам от себя, а между тем господину своему не отдает должнаго от труда рук своих, – что обычно называется оброком или уроком. Напротив, за это его не только осуждают, но и наказывают. Как же мы с тобою, — которые живем, как вельможи, предаемся покою, безпечности и бездействию, и не только ничего не делаем и не служим другим, но, когда не видим услужение себе от других, негодуем, бранимся и ропщем, — как, говорю, мы дерзаем говорить, что служим Богу и никого не обижаем? Ибо кто может кому послужить чем, и не хочет им послужить тем, тот обижает их и делает себя повинным страшному суду Господа, Который речет им: идите от Мене проклятии в огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его. Взалкахся бо и не дасте Ми ясти и проч. (Мф. 25:41 и д.). Был Я в болезни, и вы не послужили Мне. Как же и каким лицем будем мы смотреть на сего страшнаго Судию, когда Он приидет испытать дело каждаго из нас?

Не прельщайтесь. Бог есть огнь, и когда пришел на землю и сделался человеком, вверг огнь на землю, как Сам говорит (Лк. 12:49). Огнь сей всюду обходит, ища себе вещества, т. е. добраго сердца и произволения, чтобы пасть внутрь его и возжечься. В ком возжигается он, в том восходит в пламя великое, досязающее до небес, и не даст уже ему быть в бездействии, или предаваться покою. Он не опаляет души, в которой возгарается, хотя возгарание сие бывает не без возчувствования его душею, как думают некоторые из мертвых (душею). Душа не есть безчувственное вещество, но есть существо чувствующее и разумное. Почему она в самом начале чувствует и сознает возгорение огня того, — и сие тем паче, что оно сопровождается чрезмерным и нестерпимым болезнованием (сердечным). Потом, когда огнь сей очистит нас совершенно от всякой скверны страстей, тогда навсегда уже делается внутрь нас и пищею, и питием, и светом, и радостию, — и нас самих делает светом по причастию, — в той мере в какой делаемся мы сами причастными света его. Как печь возжженная сначала только коптит от дыма, исходящаго из дров, а когда разгорится посильнее, тогда вся делается светлою подобно огню и не омрачается уже никакою копотью от дыма; так и душа, начавшая гореть божественным желанием, сначала видит вместе с огнем Духа внутрь себя и тму страстей, исходящую на подобие дыма, и сознавая, что эта, сущая в ней, мрачность от тмы страстей есть ея собственное дело, плачет и сокрушается, — чувствуя же, как лукавые помыслы и злыя пожелания попаляются тем огнем, как терны и волчцы, и превращаются в прах, радуется. Когда же все сие сгорит и естество души останется одно без страстей, тогда существенно с нею соединяется и божественный оный огнь и начинает гореть и светить в ней, тогда и она делается причастною сего мысленнаго огня, как печь причастною огня вещественнаго, — равно и тело причащается тогда сего божественнаго и неизреченнаго света и бывает огнь по причастию. Да ведаем однакож, что этому всему невозможно совершиться в нас, если мы не возненавидим мира и всего, что в мире, с готовностию даже и живот свой положить за сие дело Божие, как говорит Господь (Лук. 14:26). И иным образом огнь сей в нас не возгарается.

Которые сподобились приять в себя сей огнь, те не только сами освободились совершенно от всех болезней душевных, но и других многих, которые были немощны и больны душевно, извлекли из сетей диавола и уврачевали, — и принесли их, как дар Владыке Христу. Божественный огнь оный научал их всякому ведению и искусству духовному и всякой премудрости, — и они всю жизнь свою благоугождали Богу. Таков был Петр, божественный Апостол, приявший ключи царствия небеснаго; таков был Павел, восхищенный до третьяго небесе, и прочие Апостолы. Таковы были св. богоносные отцы наши и учители, которые силою сего божественнаго огня пожгли, как терния, и уничтожили все ереси, — которые повелевали демонам, как непотребным рабам, и те со страхом повиновались им. Таковыми были и бывают всегда те, которые так возлюбляли Бога, что не жалели ради угождения Ему самой жизни своей.

Вот эти и другие подобные им справедливо называются рабами, всегда работающими Богу, а не те, которые еще в грехах суть и которые подобны рабам лукавым, погрешающим против господина своего, — не те также, которых еще борют страсти и которые походят на боримых и противоборствующих, и таким образом всегда воюющих с врагами своими, — и не те, которые не стяжали еще добродетелей, но подвизаются о стяжании их, и которые походят на увечных, у которых недостает или рук, или ног, или носа, или ушей, или других каких частей тела. По заповеди Апостола, нам во–первых надобно преуспеть во всякой добродетели и соделать своего по Богу человека совершенным и всецелым, так чтобы в нем не было недостающим ни одного члена, т. е. ни одной добродетели. И не иначе, как уже пришедши в меру сию, получим мы от небеснаго Царя благодать Духа, как воины получают оброк от царя земнаго. Тогда–то, наконец, как сделавшиеся уже мужами совершенными, достигшими в меру возраста исполнения Христова, и сопричислившиеся к воинам и рабам Господа, тогда–то, говорю, как воины Христовы, поднимем мы решительную брань против врагов. Кто, как говорит бож. Апостол, воинствует своими оброки когда? (1 Кор. 9:7). — И что называет он оброком? Царский кошт. Если таким образом и мы не получим от Бога хлеб оный, который сходит с неба и дает живот миру, т. е. благодать Св. Духа (ибо это есть духовный кошт, коим питаются сделавшиеся воинами Христовыми, и в это облекаются они духовно вместо всякаго оружия), то, скажи мне, каким образом можем войти в строй воинства Божия и сопричислиться к рабам Его?