Вилорд - Мудреца. Я понимаю. Но подумай о том, что если бы не он, ты бы никогда не встретил Яркого. Ведь это Мудрец направлял меня все эти годы, говорил где искать, указывал на расположения древних городов и поселений - мест, в которых другие бы и не подумали начинать раскопки. Но даже зная эти места, без построенной нами с Марэ, по чертежам Мудреца машины, никто не отыскал бы Яркого. Любой, даже самый опытный искатель прошел бы мимо. Противник Протектората умели прятать своих зверушек. Знаешь чем он был? Лишь камнем. Невзрачным куском гранита, найденным нами глубоко в джунглях Младшего Материка, в руинах древней пирамиды - храма одного из самопровозглашенных богов прото-мира. Лишь с помощью долгих экспериментов, в ходе которых мы облучали камень энергией, вырабатываемой моей машиной, нам наконец удалось пробудить создание, спящее внутри.
– Почему ты сразу не повез его на остров?
– Я не мог. Должен был вести себя крайне осторожно. Ведь за мной следил не только Мудрец, но и совет клана, который финансировал все экспедиции. После возвращения из каждого такого путешествия, мне следовало предоставлять им отчеты о проделанной работе и ходе исследований.
– Что они знают обо всем этом?
– Толь то, что я могу найти Зеркало миров. А наличие чертежей и карт я объяснил контактом с артефактом, который достался мне случайно. Разумеется никакого артефакта не было, но чертежи и карты существовали, и в итоге мне поверили, выделили деньги. Однако не переставали следить за моей работой. Мне приходилось очень тщательно выбирать людей в свою команду, но я все равно не был застрахован он шпионов, и потому не имел возможности просто взять и увезти очередную находку на остров. Меня могли перехватить в пути, или, что еще хуже, выследить здесь, и раскрыть существование Мудреца.
– Как же ты объяснил отцу и совету весь тот цирк, что устроил гоняясь за мной?
– Признаюсь, это оказалось нелегко, и доверие ко мне в совете было сильно подорвано. Вот только теперь, когда у меня есть ты и Яркий, это больше не имеет значения. Весь тот мир, со своими правилами и порядками, остался далеко позади, а впереди множество новых миров, познать которые суждено только нам.
Я оставил это заявление без ответа. Слишком много пафоса в нем было, слишком много маниакальной веры в существо, к которому я питал наивысшее отвращение.
– Что ты почувствовал, Клиффорд? – спросил Вилорд после недолгого молчания. – Что ощутил, когда воспользовался этой силой?
Я ответил быстро и честно:
– Я ощутил, что на многое способен.
– Так оно и есть. Пределы твоих возможностей сложно определить.
– Но мне не нужна эта сила и эти возможности. Я лишь хотел помочь раненому, напуганному существу.
– И за этот благородный порыв он наградил тебя, сделал уникальным. Так же, как и меня сделал уникальным Мудрец. Мы оба уникальны. Таких людей не существовало уже много сотен лет. Только представь, как теперь может измениться мир.
– Я не собираюсь ничего менять.
– Но изменишь, Клифорд. Изменишь, одним своим существованием. Данная тебе сила проявит себя однажды, рано или поздно, и ты изменишь этот мир. Твои желания теперь не в счет, и пусть ты не выбирал такую судьбу, однажды, протянув руку к Яркому, ты ее получил. Так что можешь поблагодарить его за это или возненавидеть.
Я снова опустил голову на подушку.
– Нам совершенно не обязательно с тобой возобновлять борьбу, законченную много веков назад, – продолжал Вилорд. – Я уже говорил множество раз и повторюсь снова, что не питаю к тебе ненависти и уповаю на то, что ее перестанешь испытывать и ты по отношению ко мне. Именно ненависть, слепая и разрушительная, стала причиной гибели прото-мира. Но мы можем научиться на этих ошибках. Мы с тобой, осколки прошлого, сможем построить иное будущее, лучшее будущее для всего Адверса. Хотим мы того, либо нет, но нам это суждено. Сила Яркого, знания Мудреца – дав им сосуществовать вместе, мы с тобой примем самое наилучшее решение из всех возможных. Я к нему готов, а ты?
Я промолчал.
– Ты сам подумай, Клиффорд, если не такова задумка Вселенной, то неужели весь путь, который мы с тобой проделали, чтобы оказаться здесь сегодня, был зря?
– Я ничего не знаю о задумках Вселенной, но никакой путь не может быть пройден зря, чем бы он в итоге не завершился. Ты во всем ищешь лишь великий замысел, рассчитываешь изменить судьбу целого мира, совершенно не замечая при этом ценности одной конкретной жизни. А ведь именно из таких маленьких жизней и состоит наш мир. Из личных трагедий и побед одного отдельно взятого существа. Именно это связало нас с Ярким, не стремление вершить и разрушать, а стремление помочь друг другу, изменить наши жизни к лучшему. Яркий изменил мою жизнь. Не только я его спас, но и он меня. Я гнил в сером городе, в четырех стенах своей квартиры, я погибал. И тут появился он, и моя жизнь переменилась. Я побывал в катакомбах под Мистрейдом, путешествовал с табором саббатийцев, встречался с порождением мира Кошмаров, занимался любовью с прекрасной девушкой над одним из самых красивых городов на всем Адверсе, парил в облаках на огромных крыльях, летя через стаю флоаторов, а затем повстречался лицом к лицу с тенью далекого прошлого. И все это за считанные дни. Я словно стал героем своего романа. Разве такое может быть зря? Нет, конечно, и неважно, как все закончится. Как и любая прожитая жизнь, твоя, моя или Яркого, не может быть напрасной, сколь бы долгой или краткой она не была. Потому что в итоге, с точки зрения Вселенной все мы проживаем лишь миг. Один яркий миг – вот все, что есть в нашем распоряжении.
Вилорд многозначительно хмыкнул и отпил вина.
– И все-таки ты соврал мне, сказав что не задумывался о сути бытия.
– Я и не задумывался. К чему мне тратить на это время? Я просто решил для себя однажды, раз и навсегда, под каким углом буду смотреть на этот мир.
– Значит, мы с тобой похожи больше, чем думаем. Я тоже нашел свой взгляд на вещи.
– Вселенский ковер, я помню, – ухмыльнулся я.
–