очевиден, но граф настойчиво не опускал ногу.
Степан считал необходимым оказать ей первую помощь, однако слишком велика вероятность, что она просто пошлет его куда подальше или приложит заклинанием. Быть избитым Маниэр не хотелось. У него всё еще пылала щека после пощечины, так что удар у девушки хороший, тяжелый.
— Не надо, — она попыталась оттолкнуть его, но не ожидала, что будет атакована своим же приемом.
Граф поймал ее ладонь и прижал к губам, глядя ей прямо в глаза.
— Ты ведь знаешь, что я не позволю себе лишнего. — тихо произнес он, мысленно умоляя ее просто согласиться и позволить ему по-быстрому помочь ей.
“Лучше б позволили” — с легким разочарованием подумала она.
— Это здоровая нога. — сказала Маниэр вместо этого.
— Ах, да, прости. — граф осторожно начал осматривать раненую ступню, Маниэр хмурилась от боли и не понимала, почему господин просто не использует исцеляющее заклинание.
Спустя три минуты она поняла, что он, возможно, даже и не думает ее лечить. Он возился с какими-то бинтами и пытался наложить повязку и это казалось довольно забавным. И бесполезным.
— Достаточно! Можете уходить. — она снова попыталась отпихнуть его подальше, Степан, еще не выпустив ее ступню из рук, рефлекторно усилил хватку и утянул девушку за собой.
Маниэр взвыла от боли, зло лягнула графа раненой ногой, снова скорчилась и забралась обратно на кровать, хмуро зыркнув на распластавшегося на полу попаданца.
Ему потребовалось полминуты, чтобы понять, что только что произошло. К сожалению, когда он уставший, голова работает слишком медленно.
— Прости, я не хотел и…
— Вы простым “прости” не отделаетесь. — сурово припечатала Маниэр.
— Да? — растерялся граф. Ну, не то чтобы он надеялся на прощение, но по спине пробежали мурашки от ее взгляда, потому как стало ясно: сейчас что-то будет. И это настораживало настолько же, насколько вызывало странное чувство предвкушения.
Что она потребует на этот раз?
— Я хочу поцелуй. — гордо оповестила она, сердито глядя на Степана, — Герцог Касар целовал мне руку, и, раз уж вы так любите сравнивать себя с ним, — передразнила девушка, — то тоже сделайте это.
Граф как-то слишком уж растерянно улыбался. Воу, он типа как безумно рад и всё такое, но ревность все еще неприятно царапает внутри.
— Так… он целовал тебе только руку? — оторопело проговорил граф, неуклюже поднявшись с пола.
— А вы хотели, чтоб мы с ним делали что-то еще? — она приподняла брови, настороженно глядя, как вампир присаживается рядом на кровать, и пусть их разделяло полметра, следовало быть внимательной. Вдруг он опять утянет ее за собой, когда будет падать.
— Нет, конечно, нет. — отрицательно покачал головой граф, странно глядя на нее.
— Ну так это… целовать собираетесь или нет? — с возмущенным стеснением выдала она, недовольная его бездействием.
Он улыбнулся одними глазами и протянул ладонь.
— Позволите вашу руку, леди? — проговорил он низким бархатным голосом. У Маниэр перехватило дыхание, и она едва нашла в себе силы вложить свою мелко подрагивающую ладонь в его.
Степан осторожно поцеловал ее костяшки, на миг поднял глаза и встретился с ее взглядом. Этого оказалось достаточно, чтоб потерять голову, они загипнотизированно смотрели друг на друга, Маниэр стыдливо прикусила край одеяла, он поднимался все выше, покрывая ее руку поцелуями-бабочками, невесомо касаясь кожи.
Оставил теплый поцелуй на плече, и она отвернулась, сбивчиво дыша. Их лица так близко, безумие какое-то.
Это было настоящим помутнением рассудка, потому как граф совершенно ни о чем не думал в тот миг, жадно вдыхал мягкий, слабый аромат ее тела, осторожно и как-то слишком уж по вампирьи прикусил ее шею, вырвав в Маниэр рваный вдох. Провел носом вдоль шеи, поднимаясь до мочки уха и хрипло спросил:
— Я прощен?
Она скосила на него взгляд, зрачки расширены и глаза казались почти черными, сердце бешено колотилось.
— Нет. — на грани слышимости выдохнула она. Он мазнул поцелуем по щеке и поцеловал в уголок губ, заставив ее пискнуть от неожиданности.
Глаза в глаза, тепло дыхание щекотало чужие губы, его рука на ее талии, ее руки отчаянно вцепились в его плащ, заставляя ткань с треском рваться.
Кровать тихо скрипнула, он поддался вперед и их губы соприкоснулись, она прикрыла глаза и ответила.
Маниэр была к этому готова, но нет, она ошиблась. Это было слишком близко, слишком нежно, слишком чувственно. Все внутри трепетало, она жадно дышала между поцелуями, захлебываясь, шептала его имя и даже не представляла, как сводит его с ума.
Плащ валялся где-то на полу, они не отпускали друг друга, у Маниэр кружилась голова, у поцелуя отчего-то был вкус крови, Степан совершенно не обращал внимания на саднящую губу.
Одеяло бесстыдно сползло вниз и давно было забыто, но сейчас это уже никого не волновало.
Дверь с силой шандарахнулась о стену.
— Вот это я вовремя зашел. — булькнул Веце, вылупив глаза на вампиров.
Степан прикрыл Маниэр, девушка вопрошающе смотрела на графа.
Что дальше? Будет ли теперь их дальше?
Надо было лучше связывать Веце и влить в него двойную дозу снотворного, тогда б эта сволочь не заявилась в спальню в самый важный момент.
— Выйди. — пророкотал Степан, прибив взглядом полукровку к месту.
— Я убью его. — тихо прошипела Маниэр, этот белобрысый ублюдок видел то, что не должен был.
Она не могла простить, что Веце узрел ее обнаженной, лучше убить полукровку, чтоб очистить свою честь его кровью!
— Ой, да чего вы в самом деле, застеснялись? — слабо пропищал Веце, испуганно поджав булки. Блин, ему точно не поздоровится. — Тут все свои. — дрожащим голосом добавил он, пятясь назад.
— Убирайся. — с угрозой повторил Степан, медленно выдыхая. Разум постепенно прояснялся. Что же он творит?
— Я-я уже везде убрался! Вы не переживайте, господин! Только не бейте! — затараторил полукровка, глаза непроизвольно косились на Маниэр, бледную от испуга. Девушка слабо цеплялась за рукав графа, дрожала и мокрыми глазами смотрела на возлюбленного. Только вот тот этого не видел.
Веце икнул, потом снова и снова, и не