Читать интересную книгу Бремя империи - Александр Маркьянов

Лоцман переключил двигатели на реверс, лодка медленно пошла назад, отходя от контейнеровоза на безопасное расстояние. В задней части лодки восемь боевых пловцов — экипаж — в последний раз проверяли оружие и подводное снаряжение.

Почти в то же самое время, когда штурмовая группа центра вышла на берег, черная, затянутая в резину фигура всплыла и у кормы контейнеровоза. Из оружия у этого боевого пловца был только боевой нож, вокруг пояса обмотана веревка. В руках были странные приспособления — плоская толстая, большая шайба с большой ручкой. Больше всего это было похоже на камни, которыми играют в кёрлинг. Человек в черном точно также осмотрелся по сторонам — причал был совсем рядом, буквально в десяти метрах, на нем кипела работа — но его спасал большой грузовик, стоящий у самого края причала на погрузке и закрывавший его от посторонних глаз. Тем не менее — грузовик тут вечно стоять не будет и надо было поспешить.

Человек в черном вынес левую руку как можно дальше вверх и прижал "шайбу с ручкой" к стальному борту контейнеровоза. Через секунду ее было уже не оторвать. Подтянувшись на левой руке, боевой пловец закрепил вторую шайбу еще выше. Все происходило в темноте и тишине, а со стороны казалось фантастикой.

Но это была никакая ни фантастика. Мощный магнит, включаемый и отключаемый от нажатия кнопки на массивной ручке — одно из спецприспособлений боевых пловцов, позволяющее им проникать на корабль совершенно бесшумно и скрытно. Такой вот магнит во включенном состоянии мог выдерживать сто килограммов веса, а заряда аккумуляторов хватало, чтобы подняться по шестидесятиметровой стальной поверхности. Человек карабкался изящно и бесшумно, подобно гигантской ящерице.

Достигнул края борта пловец на несколько секунд замер — а потом сменил хват рук и изумительным, достойным Олимпийских игр по гимнастике переворотом в долю секунды оказался на палубе — на ногах и готовым действовать. И хотя из оружия у него был всего лишь нож подводника — расправиться с тремя — четырьмя часовыми он мог в пару секунд и бесшумно.

Но часовых не было. Всех, кого только можно, задействовали на разгрузке, ручной, потому что техника была сломана. Террористы толпились на контейнерной палубе, что-то гоготали, вскрикивали, выдавая себя шумом — а контейнерная палуба была ниже той, на которой сейчас находился бопл. Опасности не было.

Размотав смотанную на поясе веревку бопл, на всякий случай залегший в тени у самого борта, привязал ее и сбросил конец вниз — через несколько секунд ее дернули, давая знать, что можно поднимать.

Первым делом, разведчику подняли оружие для прикрытия высадки — переделанный в "сухопутный вариант" автомат с уже поставленным глушителем. Вооруженный таким оружием — точным и бесшумным, разведчик диверсант на палубе способен продержаться минуту-две, а то и вовсе утихомирить излишне любопытного не поднимая шума. Пары минут вполне достаточно для того, чтобы его товарищи либо развернулись для атаки, либо смогли уйти. Получив автомат, разведчик отвязал его и снова сбросил веревку вниз…

Дальше высадка шла как по маслу — и гораздо быстрее, подниматься по веревке намного проще и быстрее, чем изображать из себя паука с магнитами. Через пятнадцать секунд на верхней палубе боплов было уже двое, через минуту — четверо.

Правый фланг

Самая сложная задача была на правом фланге. Дело в том, что там до сих пор шел бой — пусть вялый, этакое потрескивание угольков в уже отгоревшем костре — но бой шел. А когда идет бой — любой боец, даже плохо обученный все равно настороже, это теле не охранно-караульная служба и не таскание тяжестей на скорость. Когда человек ждет нападения — задача усложняется… пкунд ее дернули. тени у самого борта сбросил ее вниз — через еворотом ся о том, где бы найти

Третья лодка, оставив работающим только один двигатель из четырех, черной тенью шла по маслянистой воде, не привлекая к себе внимания. Командир лодки направил ее как раз на самый периметр Бейрутской базы ВМФ, которая вплотную примыкала к порту. По базе был нанесен ракетный удар — но не обычными ракетами, которые попадая в корабль топили его — а кассетными боеприпасами. Крылатая ракета Си Томагавк могла нести несколько десятков таких вот кумулятивных зарядов, по мощности примерно равных гранатометному выстрелу. Над целью ракета выбрасывала эти суббоеприпасы на высоте двести-триста метров, они выбрасывали небольшие парашники и спускались — а над самой целью эти суббоеприпасы взрывались, выплевывая раскаленную струю плазмы, пробивающую даже танковую броню. Ракеты эти могли даже выбрасывать эти боеприпасы не все сразу, а постепенно, атакуя до восьми целей. В итоге, затонули только два корабля, от взрыва боезапаса — но остальные превратились в молчаливые черные, покачивающиеся на воде гробы — с изуродованными кумулятивными зарядами корпусами, выведенным из строя оружием, срезанными антеннами радиолокаторов. Оставшиеся к этому времени в живых моряки, занимали два здания на самом краю базы — оба были сделаны из толстенного бетона и могли выдержать даже обстрел из безоткатных орудий. Такие у мятежников имелись — одно как раз и ухало. Раз за разом с интервалом примерно минуту, глухо и убедительно — на рожон никто видимо лезть уже не хотел, получили свое — и сейчас просто брали моряков измором.

— Стоп!

Лодка притерлась к борту одного из искореженных патрульных катеров, почти слившись с ним, командир лодки, немного подняв маскировочную сеть, рассматривал позиции боевиков в термовизор. И здесь нападения с моря не ожидали — стоило только пулеметчику на "главном калибре" высадить короб КОРДа — и костей не соберут.

Но — шуметь нельзя. Пока.

— Я Седьмой — первый! Нахожусь на правом фланге, исходные занял. Впереди до пятидесяти агрессоров, безоткатное оружие, пять или шесть гранатометов, два крупнокалиберных пулемета. ПЗРК не наблюдаю. Как поняли?

— Вас понял, «Семь-один», атака по сигналу!

Акватория порта

Командир группы примерно нанес цели, подсвечивая себе тусклым красным фонариком на пластиковую карту, несколько секунд рассматривал ее, запоминая. Потом двинулся ближе к посту лоцмана, надел микрофон и наушники. Лоцман, не отрывавший взгляда от экрана радара безошибочно нашел волну, на которой работала станция воздушного десанта — если все получилось штатно — они должны быть километрах в десяти мористее.

— "Один-один" — срочное сообщение для «Птиц», выйдите на связь!

— "Птицы" для «Первого» — мы на связи, сигнал сильный и отчетливый. Находимся на исходной!

— "Молния", повторяю — «Молния»!

— Вас понял — «Молния» для «Птиц». Мы в пути.

— Конец связи!

Вот и все. Теперь — либо пан либо пропал. Если группы проворонили хоть один ПЗРК в районе порта — будут проблемы. Серьезные проблемы, для кого — то смертельные.

"Первый-первый" щелкнул по закрепленному на горле микрофону.

— "Первый" — всем! Минутная готовность. Расчеты группового оружия — приоритетная цель. Атака по сигналу!

Причальная стенка

Первым, конечно же, заслышал самолеты британец — из всех, находящихся здесь он служил в армии — настоящей армии, а не сборище бандитов и убийц — и это давало о себе знать. Боплы, спрятавшиеся за контейнерами еще ничего не слышали — контейнеры неплохо экранировали звуки, особенно негромкие — а вот британец внезапно поднял голову, склонил ее к плечу, смотря в сторону моря. Потом его рука подтянулась к кобуре…

— Начали!

Британец еще успел выхватить пистолет, возможно он даже успел увидеть катящийся к нему по бетонку причальной стенки черный цилиндр — а затем ночь отступила, разорванная ослепительной, в миллионы свечей вспышкой…

Контейнеровоз

— Делаем!

Скрываться уже смысла не было. Вспышка резанула по глазам, за палубе оживленно, перебивая друг друга загалдели — террористы не поняли, что произошло, мощность и бесшумность вспышки их ошеломила — вместо того, чтобы осмотреться по сторонам, занять позиции для отражения нападения, залечь — они попытались выяснить что это — и не заметили три темные фигуры, появившиеся на верхней палубе. А в следующие несколько секунд они легли — все легли, большей частью там же где и стояли, не успев ни среагировать, ни найти укрытие, ни выстрелить в ответ — их скосил шквал огня трех бесшумных автоматов с верхней, возвышающейся над контейнерной палубой. Когда стреляет "Морской лев" — звуков выстрелов не слышен, слышно только лязг бешено бегающего затвора и звон падающих на стальную палубу гильз. Палуба за секунды превратилась в бойню…

Справа раскатисто забухтел крупнокалиберный пулемет — и тут же захлопали, перекрикивая друг друга два автоматических гранатомета…