Ожидать от него можно было чего угодно.
– Меня интересует один человек. Ему лет тридцать, он высокий, сухопарый, с серыми глазами. Хорошо стреляет, бьётся на мечах, и ещё люди говорят, что он чародей. Зовёт себя Охотником.
Травник замедлил шаг, а затем и вовсе остановился. У самых ног плескалось море. Он посмотрел на Золтана.
– С чего ты взял, что я его должен знать?
– С того, что он уже неделю в городе. Ищет, говорят, одну девчонку – маленькую такую, смуглую, с карими глазами…
Жуга почувствовал, как холодеет спина.
– …А ещё говорят, – невозмутимо продолжал тем временем Золтан, – что пару дней тому назад один торговец побрякушками подрядился отыскать означенную особу, для чего… Э, да что это с тобой?
– Послушай, Золтан, – медленно сказал Жуга, – мне срочно нужно в корчму. Это важнее, чем ты думаешь.
– Не суетись. У Ванды она в безопасности, там мои люди.
– Что тебе о нём известно?
– Услуга за услугу, Лис. – Золтан усмехнулся. – Твой рассказ был неполным.
– Я думал, он мёртв.
– Ты, я гляжу, кучу народу в покойники записал. Где ты с ним встретился?
– У белых скал, на Яломице. Там были стражники Эшера, он их вёл. Помнится, Роджер потом обмолвился, что старый граф его позвал. Он появился из менгира…
– Ты видел это сам? – быстро спросил Золтан. Уцелевший глаз его внимательно смотрел на травника.
– Я выгнал послед. Ну, просто глянул, что там приключилось, на поляне.
– Чёрт! – Золтан стиснул кулаки. – Ну, почему, почему я не волшебник? «Просто глянул». Каково? Скольких бед мне удалось бы избежать… Это всё? Ты точно больше ничего о нём не знаешь?
– Всё. Хотя погоди… – Жуга нахмурился. – Он, помнится, говорил про себя, слово такое… Ор… орден! Точно – орден. Вот теперь и впрямь всё. – Он посмотрел на Золтана. – Твоя очередь, Хагг.
Золтан помолчал. Нагнулся, зачерпнул горсть камешков и, размахнувшись, бросил самый крупный в набежавшую волну. Плоский камень шлёпнул по воде раз, другой и заскакал упругими «блинчиками».
– Его зовут Лонд. – Второй камешек отправился вслед за первым. – Мартин Лонд. По крайней мере, этим именем он однажды назвался, хотя я не поручусь, что оно настоящее. Я узнал о нём недели две тому назад. Примерно в то же время в городе начали твориться странные дела. Я бы даже сказал – страшные.
– Что это было?
Третий камешек пропрыгал по воде и скрылся под волнами.
– Убийства. И особые притом. Тела разделывали, вынимали потроха. Голов не находили. Жуткое зрелище, скажу я тебе. Мне удалось кое-что выяснить, опять же Свободные помогли. Правда, это стоило мне четверых моих лучших людей. Спелле видел, как Вальтер-лавочник брал у Лонда ожерелье, браслеты и деньги. Осталось только проследить за ним и вовремя устроить драку. Правда, я не ожидал, что там окажешься ты… Кстати говоря, этому твоему Яльмару можно доверять?
– Можно, – ответил Жуга не раздумывая.
– Тогда пускай приходит вечером. Сдаётся мне, подраться парень не дурак. Неповоротлив только.
– Ты что задумал, Золтан?
Четвёртый камень бултыхнулся в воду.
– Один я вряд ли справлюсь, а городской гильдии воров известны большинство моих людей. Они боятся его и потому помогут, но не нам. А ты ведун, и у тебя волшебный меч. К тому же ведь это ты приволок на хвосте этого… Охотника. Втроём, я думаю, мы сможем его подстеречь и, если повезёт, убить. И есть ещё одна причина – девчонка. Не забывай о ней.
На этот раз травник помедлил с ответом.
– Ты не оставляешь мне выхода, – сказал он наконец.
Хагг пожал плечами.
– Ты сам сел в эту лодку.
Жуга уселся на песок рядом с Золтаном и долго молчал, глядя, как лижет берег набегающая волна, затем заговорил.
– Когда-то мне пришлось оставить горы и уйти в долины, – начал он. – С тех пор и года не прошло, а мне порой кажется, что я за это время прожил целую жизнь. Сперва была одна лишь месть, потом тоска и пустота, потом вдруг снова появилась надежда, что всё образуется. Знаешь, Золтан, – травник поднял взгляд, – а ведь я мечтал исцелять людей. И что ж? Полгода не прошло, а я уже наловчился их убивать. Причём без жалости. Ведь всегда найдётся оправдание. Война, несправедливость, помощь ближнему, людская злоба или тупость, или что-нибудь ещё. Противно… – Он вздохнул. – А теперь вот и меч ещё на мою голову. Осчастливил, можно сказать… Ну что вам надо от меня? Оставьте меня в покое!
Браслет его мигал.
Хагг высыпал в воду оставшиеся камни, вытер руки о штаны и сел, подобравши ноги под себя.
– Послушай, Лис, – сказал негромко он. – Единственный, кто не даёт тебе покоя, это ты сам. Не знаю, кто ты и куда идёшь, но только кажется мне, что ты не так уж прост. Знаешь, меня когда-то звали Элидор. Ещё мальчишкой я попал в пещеру гномов. Меня… зазвали погостить. Так получилось, что я по детскому недомыслию украл у малого народа золотую безделушку – мяч. В отместку меня выгнали вон, как оказалось по времени – на двести лет вперёд. Родители мои давно скончались, от моей деревни не осталось и следа. Там и теперь живут одни лишь турки. Так я впервые понял оборотную сторону добра. Мне тогда было семь лет. Или правильнее будет сказать – двести семь? Что мне было делать? Я был один, не знал ни их обычаев, ни языка. Но выжил. Принял ислам, научился драться, странствовал, изучал науки у известных мудрецов. Не зря ведь меня прозвали аль-Зууб – «аль» значит «учёный». Но эти войны… – Хагг вздохнул. – Османская империя бредит завоеваниями. Я ушёл. Теперь я здесь, и не сказать что я люблю свою работу. Хотя однажды я в компании с одним рыжим дураком сумел остановить страшнейшую войну. Одного этого достаточно, чтобы спать спокойно весь остаток дней. Хоть, может, я и не всегда могу различить добро и зло, но одно я знаю точно: ты – оружие, Лис, смертельное притом, к тому же с головой. И пока ты остаёшься оружием, я буду, чёрт возьми, тебя использовать, потому что горожане гибнут, и гибнут безвинно, в муках! Что мне делать? Я не тащу тебя в огонь, ты сам танцуешь на углях.
Жуга покосился на Золтана и потупился. Проговорил негромко:
– Один ведьмак сказал мне: «Я не умею быть злым и не хочу быть добрым».
– Хорошо сказано, – одобрил Золтан. – Где он сейчас?
– Не знаю. Наверное, тоже ушёл. Через менгир.
– Жаль. Я бы с охотой с ним поговорил.
– Золтан, скажи, у тебя есть семья? Жена,