смог что-то сказать, спросила первой:
— Ты тоже считаешь, что я его не достойна?
Дэн сморщился в недоумении, но потом посмотрел вдаль, за спину Татьяны, на друга, смекнул и усмехнулся.
— Хочешь начистоту? — недобрым тоном сказал он. — В подметки не годишься.
Девушка почувствовала вмиг образовавшийся ком в горле. Муж с женой сверлили ее злобными глазами, слегка кривя одинаково белые рты в недобрых усмешках. Выглядели они так, будто Татьяна нанесла им своим присутствием личную обиду, и теперь они готовились к вендетте.
— Я, вообще, не понимаю, что он в тебе нашел, — давил Дэн. — Мы с Алисой тебя здесь терпим только потому, что Вад к тебе хорошо относится. Я просто знаю, как он переживал из-за тебя. А если бы не он, то ты — последний человек на планете, которого мы бы хотели видеть на нашей свадьбе. А на его — тем более.
Татьяна почесала лоб и опустила голову. На глаза наворачивались слезы. Трагичности всему придавала нарастающая триллерная музыка, меланхоличная и пугающая, очень удачно совпавшая с угнетающими ее чувствами боли, обиды и никчемности. Больше всего было обидно, потому что они говорили правду, и она это осознавала. Но признание этого все равно тяготило.
— О, смотрите-ка, кажется, Вад свой выбор сделал, — довольно хмыкнула Алиса.
Татьяна проследила за ее взглядом и увидела, как Вадим целует Соню или как Соня целует Вадима. Разбираться ей не хотелось, да и было некогда. Они нежно целовали друг друга посреди медленно двигающейся под мелодию толпы, остановившись и прижавшись телами вплотную. Глаза молодоженов горели злорадным светом. Усмешки остриями впивались в душу, оставляя глубокие порезы, из которых кровоточила желчь. Разум девушки затмила неистовая ярость.
— Ах, она сучка! — прорычала Татьяна и ринулась к целующейся паре.
Пробиваясь сквозь толпу, она толкала людей, не разбирая, кого и как, а потом в прыжке, как гепард, набросилась на Соню. Вместе они отлетели в сторону стола молодоженов, задев стул, на котором стояла мозаика Вадима, и другие коробки и пакеты с подарками, что лежали вокруг него. Татьяна в гневе схватила Соню за волосы и начала таскать соперницу по полу, рыча, как дикий зверь, а та визжала, как морская чайка, и пыталась отбиваться ногами, но ей мешало узкое платье. Гости мгновенно образовали круг, выскочив из-за столов. Друзья жениха уже хохотали, снимая все на видео, взрослые дамы пребывали в шоке, прикрыв рты руками, дети прыгали вокруг с увеселительно-подбадривающими криками. Вадим кинулся разнимать девушек. Он схватил Татьяну за подмышки и потянул на себя. Она крепко вцепилась в соперницу и сорвала с шеи колье, утащив его за собой. От ее напора парень тоже свалился на пол, продолжая крепко держать ее за талию обеими руками. Татьяна сначала барахталась как жук, но потом случайно попала каблуком в его колено, отчего он вскрикнул от боли и расцепил руки. Девушка хотела резко подняться, но поскользнулась, упала на него ничком. Вадим снова схватил ее, теперь обхватив спину.
— Отпусти меня! — рычала она, отталкиваясь от него руками, давя на грудь.
— Успокойся!
Они барахтались по полу, размахивая конечностями. Татьяна пыталась вырваться, но каждый раз, когда ей это вроде бы удавалось, Вадим перехватывал ее за что-нибудь другое. Девушка кричала: «Ненавижу!». Парень ей отвечал: «Хватит!». Наконец, она смогла подняться хотя бы на колени и ударить его в ногу. Он скрючился, но не разжал пальцев, которыми держал платье. Девушка с силой дернулась в сторону, еще раз пнула его, попала во что-то мягкое каблуком. Платье разошлось по швам. Она упала и тут же вскочила, пока парень снова не схватил ее. Но Вадим свернулся калачиком, держась за бок. Соня сидела с открытым ртом, упираясь одной рукой в холодную плитку пола, а другой медленно причесывала волосы, как и все, следя за борьбой.
Татьяна выпрямилась. Платье кусками медленно сползало вниз. Она с силой сдернула его и бросила на пол, оставшись в желтом кружевном белье, телесных чулках и белой подвязке. Гости синхронно ахнули. Взгляды всех приковала ее полуобнаженная фигура. Пара парней с телефонами, хихикая, увеличивали зум. Какая-то женщина со вздохом проговорила:
— Срам-то какой.
Татьяна походила немного по кругу, пытаясь отдышаться после драки. Вадим приподнялся на колено, все еще хватаясь за живот. Лицо его скорчилось от боли. Он тоже тяжело дышал.
— Что ты устроила? — раздраженно спросил парень.
— Зрелище! — с сарказмом ответила Татьяна, разведя руками. — Люди хотели шоу. Получайте! Это же моя работа развлекать пьяную толпу в разгар вечеринки!
Парень едва поднялся на ноги. Девушка сверлила его свирепым взглядом.
— Могу и станцевать! — продолжала она, сделав несколько плавных волн телом. — Ты же хотел танцевать!
Несколько парней воскликнули: «Воу!». Татьяна даже не взглянула в их сторону.
— Давай, потанцуем! Чего все притихли?
Она оглядела ошеломленную толпу, поймала напряженные взгляды Алисы и Дэна, ухмыльнулась им и вернулась к Вадиму.
— Прикройся хотя бы, — хриплым голосом сказал он ей, снимая пиджак.
— Зачем? Стыдно за меня?
Татьяна сардонически рассмеялась, приложив руки к длинной шее спереди.
— Надень пиджак! — приказал Вадим, кидая его в ее сторону.
Но девушка ловко отскочила назад, и пиджак мягко упал на пол.
— Мне нечего стесняться! Меня и в одежде тут все презирали.
Истерично посмеиваясь, она тыкала пальцем в Соню, в друзей Вадима, в жениха и невесту, выкрикивая: «Она! Он и он! Они».
— Тань, ты пьяна, — устало проговорил Вадим. — Надень пиджак, и поехали домой.
— Домой?! — вскинула она голову. — Куда это домой? Давно ли дом моего отца стал тебе домом? Даже я там теперь только гостья!
— Хватит, — помотал головой парень и решительно двинулся к ней.
Татьяна с криками: «Не трогай меня!» побежала прочь, скребя каблуками о глянцевый керамогранит. Получалось у нее это ловко, Вадим не смог ее схватить. Ему мешал быстро ходить больной бок. Вместо этого он поднял с пола пиджак и оставил его в руке, расставив ноги на ширине плеч. В гримасе гнева поджимались губы и расширялись ноздри. Глубокими вздохами парень пытался себя контролировать.
— Ты и так Дэну мальчишник испортила, хотя бы свадьбу не порть, — пытался Вадим призвать ее к разумности.
Голос звучал спокойно и холодно. Девушка на это только по-злодейски рассмеялась, растрепав волосы.
— А тебе я жизнь испортила, и что теперь?
Бешеные карие глаза метнули в нее заряженные