– И чем вы занимаетесь в издательстве?
– Читаю и исправляю рукописи, предоставленные авторами.
После второго бокала шампанского Вернон спросил:
– А почему вы не замужем? Я имею в виду, такая девушка, как вы…
Дарла отпила из своего бокала. По приглашению Вернона она пересела к окну напротив него.
– Я была помолвлена, но разорвала помолвку.
– Почему? – спросил Вернон.
Более трезвым, чем сейчас, он никогда себя не чувствовал. А вот Дарла Хенли, судя по всему, была навеселе.
– Я вовремя поняла, что мы не пара.
– Серьезно? А как вы догадались?
– Он был не из тех, кто может заказать шампанское в одиннадцать часов дня для леди, которой захотелось промочить горло.
Вернон рассмеялся. Ему вдруг стало легко и свободно. Подобной легкости он давно уже не испытывал. Значит ли ее замечание, что девушка расставляет силки на человека богатого, или же ее цель – тот, кто умеет красиво ухаживать? Вернон надеялся, что ему представится возможность это выяснить. Мужчина вытащил из кармана пиджака изящный кожаный бумажник и извлек оттуда свою визитку. Он протянул карточку девушке.
– Вы не против, если я нанесу вам визит во время моего пребывания в Хьюстоне, мисс Хенли?
– Почему бы нет, мистер Толивер, – ответила Дарла.
Глава 91
Прежде он собирался провести в Хьюстоне выходные и в обратный путь отправиться еще в воскресенье, для того чтобы успеть в Сомерсет к началу сбора урожая. Однако пробыл в городе четыре дня.
Когда он объявился наконец на Хьюстон-авеню, Жаклин облегченно воскликнула:
– Вернон! Мы так волновались, что с вами случилось что-нибудь нехорошее!
– Извините. Я понимаю, что должен был послать телеграмму… Жаклин, можно я переговорю с вами наедине?
Его окружали светящиеся любопытством черные лица Эми, Варнавы, Сэсси и еще нескольких слуг. Бабушка была наверху, а отец поехал на плантацию.
Вернон отвел мачеху в библиотеку, подальше от посторонних ушей.
Когда они остались наедине, мужчина сказал:
– Жаклин, я… поверьте мне, я влюбился.
– Вот, значит, почему вы задержались. А кто она? Где вы познакомились?
Жаклин относилась к той категории людей, разговаривать с которыми – одно удовольствие. Сначала Вернон отнесся к мачехе с прохладцей, но без враждебности. Спустя всего несколько недель после того, как эта женщина поселилась в доме, где прошло его детство, Вернон понял, что привлекло в ней Томаса. Прежде он думал, что Жаклин тотчас же примется менять заведенный порядок вещей в соответствии со своими капризами, навязывать окружающим свою волю и вкусы, но ничего подобного не произошло. Она просто-напросто приспособилась к уже существующему порядку вещей, чем сразу же завоевала сердца прислуги, одобрение со стороны Джессики, а со временем восхищение самого Вернона. С ее появлением в доме наступили тишина и спокойствие. Несмотря на отпечатки скорби и печали, навсегда выгравированные на лице пятидесятипятилетнего Томаса Толивера, Вернон никогда прежде не видел отца таким счастливым, если он вообще когда-либо видел его счастливым.
– В поезде по дороге в Хьюстон, – ответил он мачехе. – Жаклин! Вы верите в любовь с первого взгляда?
Женщина поджала губы.
– В вашем возрасте я верю в физическое притяжение с первого взгляда.
– Почему в моем возрасте? Почему не в том возрасте, когда вы встретились с моим отцом? – От Присциллы Вернон знал, что его мать считает: послав Томаса в магазин Жаклин Честейн за головным убором для Регины, она сделала ошибку всей своей жизни.
«Что-то тогда между ними вспыхнуло, и эта женщина все эти годы поддерживала пламя», – обвиняла соперницу Присцилла.
– Я и ваш отец были достаточно опытными, чтобы помимо обычного физического влечения почувствовать нечто, чего нам не доставало в жизни и что мы способны были дать друг другу.
– Откуда вы знаете, что это было более чем физическое влечение?
– Это знание приходит только тогда, когда узнаешь человека.
Вернон нервно взъерошил волосы.
– Я не уверен, что могу себе позволить ждать, пока узнаю Дарлу лучше. Я… я потерял голову из‑за этой девушки. Жаклин! Я едва смог заставить себя сесть в поезд и приехать сюда. Мне ужасно хотелось засунуть ее к себе в саквояж и привезти домой. Никогда не думал, что буду чувствовать что-либо подобное. У меня перехватывает дух, когда я о ней думаю.
Присцилла предупредила сына, что Дарла может оказаться охотницей на богатого жениха, но Вернон был убежден, что мама ошибается. Он решил развеять образ богатея, созданный в купе вагона первого класса французским шампанским и дорогой одеждой, и посмотреть, как девушка будет реагировать. Вернон встретился с Дарлой вечером второго дня своего пребывания в Хьюстоне. Вместо того чтобы повести ее в изысканный ресторан на верхнем этаже «Таунсмена», элитного клуба для джентльменов, членами которого были он и его отец, Вернон пригласил девушку в куда более скромный кабачок. Оделся он в повседневный костюм, в котором привык расхаживать по дому матери. Жила Дарла с отцом в тесном трехэтажном доме возле железнодорожного вокзала. Он заехал за ней в нанятом экипаже. Если Дарла и разочаровалась тем фактом, что ее новый знакомый оказался не тем богатеем, с которым она встретилась в купе поезда, то ничем себя не выдала. Напротив, Дарла выказала радость в связи с тем, что Вернон вновь захотел с ней встретиться. Мужчина искусно избегал говорить на тему о роде своих занятий, а Дарла, выказывая учтивость, не интересовалась, чем он зарабатывает себе на жизнь. Позже он заявил, что работает вместе с отцом на хлопковой ферме, расположенной в Восточном Техасе.
«Очень тяжелый труд, – заметила Дарла. – Моя тетя – живой тому пример».
Рассказав Жаклин об этом разговоре, Вернон поинтересовался:
– Думаете, она обидится после того, как узнает, что я богат?
– То есть вы опасаетесь, что она может подумать, будто вы переоделись победнее и отвели ее в недорогое заведение только потому, что считаете тот кабачок более соответствующим ее социальному уровню?
– Вы столь проницательны, Жаклин, – восхитился Вернон. – Именно об этом я и подумал.
– Будьте честным с Дарлой. Объясните, что дело не в ее социальном положении, а в вашем. Дайте ей повод для недовольства. Она может обидеться или поймет, что у вас были основания выяснить природу ее интереса к вам.
– В любом случае с моей стороны это было не особенно хорошо, – сокрушаясь, сказал Вернон.
– Да уж, – согласилась с ним Жаклин. – Существуют и другие способы проверить подлинность чувств другого человека, нежели притворяться тем, кем не являешься.