что она никогда не училась.
— Мне не понравилась эта мать, — сказала Шелли. — Выглядела типа ведьмы.
— В халате, Шелл, не так ли? — проговорила Сюзи с дивана.
— В длинной черной мантии, — кивнула Шелли. — Если бы вы собирались в суд, то оделись бы как следует. Простое уважение.
— Это их религия, — сказал Леонард, забыв, что он только что назвал членов церкви чудаками. — Вы не можете остановить людей, следующих своей религии.
— Если хотите знать, это Шери хотела поплавать, — сказала Шелли Страйку, не обращая внимания на реплику мужа. — Ребенок был сонный, она не просилась. Это была идея Шери.
— Ты этого не знаешь, — сказал Леонард.
— Никто не говорит, что я это знаю, — надменно сказала Шелли. — Подозреваю.
— Можете ли вы вспомнить какие-нибудь подробности, которые Шери рассказывала о своей карьере пловчихи? — спросил Страйк. — Название клуба? Где она тренировалась? Я пытаюсь разыскать Шери, и если бы мне удалось найти старых товарищей по команде или тренера…
— Подождите, — сказал Леонард, оживившись.
— Что? — сказала Шелли.
— Я могу вам помочь.
— Как? — скептически спросила Шелли.
— Потому что после суда я разговаривал с ней. Она плакала на улице. Один из семьи маленькой девочки как раз разговаривал с ней — наверное, придирался. Он быстро ушел, когда я подошел к ней, — сказал Леонард, немного выпрямляясь. — Мне стало ее жаль, и я ей сказал: ‘Знаю, дорогая, ты сделала все, что могла’. Тебя там не было, ты была в туалете, — опередил Леонард Шелли. — Она сказала мне, плача, вроде бы, ‘Но я могла бы остановить это’, и…
— Погодите, — сказал Страйк. Она сказала: “Но я могла бы это остановить”?
— Да, — сказал Леонард.
— Именно эти слова? “Я могла бы это остановить”, а не “Я могла бы спасти ее”?
Леонард колебался, рассеянно приглаживая седеющие волосы, которые так плохо скрывали его лысину.
— Да, это было “Я могла бы это остановить”, — сказал он.
— Ты не можете помнить точные слова, не после стольких лет, — презрительно сказала Шелли.
— Ты что, женщина, — сказал Леонард, во второй раз уже не улыбаясь. — Я могу, и я скажу тебе почему, потому что я сказал ей в ответ: “Ничто на земле не остановит прилив”. Вот что я сказал. А потом она сказала: “Я, наверное, снова начну плавать” или что-то в этом роде, а я сказал: “Это просто глупо, после всех этих медалей”, и она вроде как засмеялась…
— Смеялась! — возмущенно сказал Шелли. — Смеялась, а там ребенок умер!
— Она начала рассказывать мне о своих победах, а потом ты вылезла из туалета, — сказал Леонард Шелли, — и сказала, что нам нужно вернуться к Бетти, и мы ушли. Но я знаю, что она занималась под открытым небом, потому что…
— Потому что ты снова начал представлять себе ее в трусах, наверное, — сказала Шелли, оглядывая аудиторию, но никто не захихикал: всех теперь интересовала история Леонарда.
— Потому что она сказала, что тренировалась в обшественном открытом бассейне. Я это помню. Ты, наверное, сильно нагрубила этой девушке, — сказал он, косо глядя на жену. — Она была не так плоха, как ты думаешь.
— Это была ее вина, — непримиримо сказала Шелли, и две женщины, сидевшие на диване, поддержали ее ворчанием. — Чертова глупость — взять ребенка, который не умеет плавать, на пляж в такое время. Я поговорила с тетей малышки в ванной, — добавила она, возможно, чтобы свести счеты с Леонардом, который только что вызвал такой интерес у Страйка, — и она согласилась, что вина лежит на ней, и поблагодарила меня и Леонарда за то, что мы сделали, вызвали береговую охрану и все такое, и сказала, что очень рада, что все закончилось. Красивая женщина, — рассудительно добавил Шелли, — но очень милая.
— Почти все, осталось задать еще несколько вопросов, — сказал Страйк, просматривая свои записи, чтобы убедиться, что он ничего не упустил. — Видел ли кто-нибудь из вас еще кого-нибудь на пляже до приезда полиции?
— Нет, там не было… — начала Шелли, но Леонард перебил ее.
— Там был один. Это был тот самый бегун.
— О, да, там был он, — нехотя сказала Шелли. — Но он не имел к этому никакого отношения.
— Когда вы его видели? — спросил Страйк.
— Он пробежал мимо нас, — сказал Леонард. — Вскоре после того, как мы вышли на берег.
— Бежал к тому месту, где вы встретили Шери, или от него? — спросил Страйк.
— От него, — сказал Леонард.
— Вы можете вспомнить, как он выглядел?
— Большой парень, я думаю, — сказал Леонард, — но было темно.
— И он был один? Бежал трусцой, с собой ничего?
— Нет, у него ничего не было с собой, — сказал Леонард.
— Учитывая время, он мог пройти мимо Шери и Дайю, когда они еще были на берегу, как вы думаете? Или после того, как они вошли в воду?
Хитоны посмотрели друг на друга.
— После, — сказал Леонард. — Прошло не более пяти минут после того, как мы его увидели, когда она с криком выскочила из моря.
Страйк сделал пометку, а затем спросил,
— Видели ли вы или слышали какие-либо суда в этом районе — я имею в виду до появления береговой охраны?
Оба Хитона покачали головами.
— И фургон был пуст, когда вы туда пришли?
— Да, пустой и запертый, — сказал Леонард.
— А как долго береговая охрана искала тело, вы знаете?
— Да, они выделили на это несколько дней, — сказал Леонард.
— На дознании сказали, что ее, наверное, потащило вниз и она где-то застряла, — сказала Шелли. — Очень жаль, правда, — сказала она, поглаживая ушки своей маленькой собачки. — Как подумаешь об этом… бедная маленькая девочка.
— И последнее, — сказал Страйк, — вы случайно не помните еще один случай утопления на пляже в 1988 году? У женщины случился приступ в воде, недалеко от берега.
— Подождите минуточку, — прохрипел Джордж с дивана. — Восемьдесят восьмой? Я помню это. Я был там!
Все его спутники удивленно оглянулись на него.
—