Евгений стоял, слегка оглушенный, не сводя взгляда с того места, где только что лежало тело Флавиуса — он и сам впервые наблюдал, как происходит гибель Бессмертного. «Так вот, значит, как это выглядит» — подумал он — «Преотвратное зрелище».
Громкий и страшный крик заставил его устремить свой взгляд вдаль, в гущу сражения. Среди мрачной баталии войск Евгений разглядел окаменевшую Настасью, прижимающую ладони к лицу. У её ног распластались два огромных чёрных друмлина, — тех самых, которых он отправил за ней — у каждого в горле застряло с десяток острых стёкол. В облике самой же Насти читалось лишь эхо непередаваемого ужаса — она только что, как и он, увидела смерть собственного учителя. Таким образом, закричав, она выдала и себя тоже…
— Ах, вот ты где! — вкрадчиво произнёс Евгений, упиваясь её отчаянием. — Не волнуйся, дорогая, сейчас придёт и твой черёд… — и он также неторопливо двинулся в её сторону.
Мышка попалась в мышеловку, и на этот раз ей не выбраться. Он настиг бы её и в замке, но чем дальше он идёт, тем более облегчается поставленная перед ним задача. И в этот раз рядом нет вездесущего Антона, который постоянно мешается под ногами. О да! Вот он — этот сладостный миг возмездия! Теперь уже никто не помешает его осуществлению!
* * *
Горгульи, друмлины и мёртвые захватили Центральную галерею и внешние залы, тесня защитников вглубь замка. Дварфы во главе с большей частью Авалона отступали до тех пор, пока не оказались у трёх огромных фонтанов с ледяной водой. Позади них теперь были лишь лестницы и балюстрады, уводящие на верхние ярусы замка, в покои и комнаты других этажей, а также врата Маханаксара, Зала Судеб. Могучие величественные створы зала были плотно сомкнуты, но вряд ли даже они способны были бы противостоять той неистовой ярости, что обрушилась нынче на воинов Нифльхейма.
Теперь от огромного войска оставалось не так уж и много — примерно равное количество пехоты и лучников, и всех их можно было окинуть взглядом, не утруждаясь. Антон, творя новые чары, несколько раз внимательно вглядывался в толпу обороняющихся и ужаснулся, поняв, что ни Маши, ни Насти среди них нет — в пылу сражения просто некогда было смотреть по сторонам, и вот сейчас Авалон окончательно распался, и непонятно было, кто и где находится.
Мимоходом Антон заметил недалеко от себя Славу, создающего зыбучие пески прямо посреди мраморного пола, и начал пробираться к нему. Но прежде чем он успел приблизиться, Славик, увидев его, крикнул сам:
— Где Машка с Настей?
— Не знаю, — Антон пригнулся, чтобы его не задело крошево от разлетевшейся над ним горгульи. — Где остальные?
— Я видел Сеню, Таню и Алексиса — они точно в замке. Про остальных ничего не могу сказать. Они ведь не могли погибнуть, правда? — тревожно спросил Славик, так же, как и Антон, разглядывая немногочисленные, теперь уже, отряды, теснящиеся вокруг фонтанов. Дварфы перестраивались, чтобы плотнее сомкнуть ряды. Новая вспышка Таниной молнии, взметнувшись под потолок, с треском разнесла с десяток новых горгулий, обращая их в камень. Каменные осколки с небывалой силой рванули в разные стороны, точно салют. Антон услышал, как Славик вскрикнул — один из обломков задел его по лицу.
— Вот чёрт! — ругнулся он, проведя рукой по щеке и обнаружив на ней кровь. — Только этого не хватало!
Рядом возник Алексис, в помятых доспехах и с покрытым копотью лицом.
— Потеряли девчонок? — пробасил он, тяжело дыша. — Их здесь нет! Когда ударили друмлины, часть войска оттеснили к озеру. Они должны быть там.
— Но они живы? — воскликнул Антон.
— Этого я не знаю, — покачал головой Алексис. — Но мы в любом случае не можем им помочь прямо сейчас. Нельзя допустить, чтобы враг проник в Маханаксар! Если фантомы и духи уйдут из него — это будет конец. Конец всему!
Антон коротко кивнул, потом огляделся по сторонам и, подозвав к себе нескольких дварфов, командным голосом начал отдавать приказы:
— Так, мне нужна Татьяна! Она должна быть вон в той стороне! — он жестом указал им направление. — Приведите её сюда. — дварфы закивали, а затем растворились в толпе.
Потом он отыскал взглядом Семёна: — Ты как? — Антон посмотрел на его руку, перемотанную окровавленной тряпкой.
— Кровь не хочет останавливаться. — Сеня был бледен, и, поморщившись, вяло потряс рукой. — Тоха, я не могу творить магию! В смысле, могу, но в руке ощущения такие, будто её ножом режут!
— Быстро в тыл, пока тебя снова не задели! — скомандовал Антон, а потом обратился к Славе и Алексису: — Мне нужно сделать так, чтобы все дварфы покинули поверхность пола! Проследите, чтобы малый народ отошел на лестницы или ещё выше, на подвесные балконы. Вы поняли? Никого не должно остаться внизу!
— Что ты задумал? — нахмурился Слава.
— Где, вашу мать, Таня? — вместо ответа рявкнул Антон. Он закрыл глаза, сосредоточился и пробормотал: — Трудно будет вот так, с нуля… из ниоткуда… — он простёр руки вперёд, и из его пальцев заструились потоки воды, с каждой секундой становясь все мощнее, заливая белоснежные мраморные плиты пола.
— Я здесь!
Антон открыл глаза, услышав рядом с собой Танин голос.
— Ты цела? Всё в порядке? — спросил он и, получив от Тани утвердительный кивок, продолжил: — Хорошо. Будь готова сотворить самую сильную молнию, на какую способна! — предупредил Антон, а потом крикнул замешкавшимся дварфам: — Живо уходите на лестницы!
Слава и Алексис подгоняли отстающих. Почти все дварфы уже находились наверху, отходя на балконы и балюстрады. Друмлины и мертвые, очевидно, решив, что сопротивление окончательно сломлено, быстро заполняли чертог.
Вода, сотворенная Антоном, стремительно наполняла зал, сплошным ровным ковром покрывая пол, плескаясь вдоль стен и, хлынув наружу через двери, разливалась вниз по лестницам и запруживала галереи. Вода в самих фонтанах вдруг забурлила и тоже начала выплескиваться через края, добавляясь к той, что уже была на полу.
Вражеские отряды зашлепали по слою воды, пробиваясь вперёд, обнадеженные столь поспешным отступлением противника.
— Сейчас, сейчас… — бормотал Антон себе под нос. — Ещё ближе… ближе… Таня, приготовься!
Татьяна, замерев, не отрываясь смотрела на приближающихся тварей. Она уже могла различать глаза друмлинов и злобные, темные огоньки, горящие где-то глубоко внутри них. Она приготовилась, чтобы нанести удар…
Внезапно всё исчезло вокруг. Вспышка огня. Боль. Крики. Красный свет заполняет пространство. Кто-то падает на землю. Мертвый. Это Флавиус. Таня начала задыхаться и пошатнулась, едва не упав. Потом невероятным, нечеловеческим усилием воли она всё-таки вернулась в своё собственное сознание. В глазах все ещё было темно. Нет, сейчас нельзя отключаться! Она нужна здесь. Здесь! Боже, что происходит? Взгляд резко прояснился. Мертвые и друмлины вдруг оказались совсем рядом — гораздо ближе, чем она предполагала: бледная мертвенная кожа зомби и оскалившиеся, исходящие слюной пасти вражьих выкормышей. А потом громкий крик Антона, словно из невообразимой дали, становясь все громче и громче, ударил по перепонкам:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});