— А за нами могут последовать? — практично поинтересовался Невилл.
— Нет, в этом преимущество древней магии, которую я использовала, — ответила Нарцисса Малфой.
— Да, у Вас ведь почти вышибли из рук палочку. Вы, должно быть, долго тренировались, — мрачно произнес Невилл, не скрывая неприязни к пройденной ею «школе».
Нарцисса Малфой раздраженно повела здоровым плечом, и Гарри вдруг подумалось, что не так уж она раздражена, а просто нервничает, и чем дальше, чем сильнее.
— Нет, я не такая выученная ведьма, как моя старшая сестра, если ты на это намекаешь, — сказала она. — Но ты верно заметил — я применила не самую обычную магию, ту, которая требует не силы, а посвящения.
Женщина оперлась кулаком о подбородок и уставилась вдаль. Гарри и Невилл не перебивали; оба почувствовали, что сейчас лучше ей не мешать. Гарри думал, что, по сути, пора бы уже куда-то направиться, но, стоило высунуть нос, как пронизывающий холод тотчас возвращал его обратно.
— Пожалуй, будет лучше… да, — с сомнением произнесла миссис Малфой некоторое время спустя, фокусируя осмысленный, встревоженный взгляд на Гарри, — иначе, когда ты вернешься, всезнайка Грэнжер тебе расскажет, почему так бывает.
— Всезнайка Грэнжер??? — изумленно повторил Гарри.
— Наверное, Драко рассказал, — предположил Невилл.
— Или Северус Снейп, тоже друг семьи, — с сарказмом произнес Гарри.
— Что же, и то, другое верно, — не смутилась Нарцисса Малфой. — И на твоем месте, Гарри Поттер, я бы не отзывалась так о профессоре Снейпе. Ты многим ему обязан, хотя — твоя неблагодарность меня не удивляет, — и она снова прижала руку к царапине на плече.
Гарри не знал, как и реагировать на всю тираду, хотя ясно было, что не имело смысла сердиться и спорить. Нарцисса Малфой не обращала на его реакцию никакого внимания.
— Ты в точности как… — продолжала она, и вдруг запнулась.
— Как кто? Как мой отец? — решил закончить Гарри.
Ему неоднократно говорили, что они схожи, однако он понял, что услышать то же самое от матери Драко ему будет неприятно. Миры Малфоев и его родителей существовали в его сознании как бы в параллельных измерениях; он хорошо помнил, как был потрясен, обнаружив, что Сириус доводится родственником семье Драко. Ведьма словно прочла его мысли.
— Нет, — отмахнулась она, — при чем тут Поттер? Ты как мой беспутный кузен Сириус, тот тоже никогда не ценил того, что для него делали.
— Как Вы смеете так говорить о Сириусе? — вскричал Гарри. Он как вживую слышал слова крестного отца, что тот вовсе не гордится такими родственниками и не имеет с ними ничего общего. И еще Кричер приходил к ней… выбалтывал…
— Смею, я, между прочим, его хорошо знала, — сказала Нарцисса Малфой. — Между прочим… Мерлин, как же трудно это сказать! Лучше ты сядь, сядьте вы оба, — потребовала она.
— Вы так долго собирались это сказать, что я лучше постою, для большей торжественности, — отказался Гарри.
— Мог бы быть полюбезнее, — покачала головой миссис Малфой.
— А с какой стати, позвольте узнать? — спросил Гарри, ничуть не смущаясь, что его голос звучит дерзко.
Миссис Уизли не похвалила бы его. Однако он искренне полагал, что далеко не у каждого человека есть моральное право учить его манерам. И тем более такого права лишена ведьма, окруженная приспешниками Темного лорда и воспитавшая Драко Малфоя, пусть даже она и выручила его, Гарри, в последний момент по непонятной причине. Миссис Малфой колебалась; однако она со всей определенностью намеревалась что-то сказать, пусть Гарри и считал, что сказать ей нечего.
— Я ведь твоя крестная мать, даровал же Мерлин мне счастье!
Сознание Гарри как бы отключилось, защищая его. Несколько зависших мгновений юноша не осознавал, что ее глуховатый, дрожащий голос — это не просто звук, а слова, и слова эти имеют смысл.
— Что?? — заорал Гарри. — Только этого мне не хватало!
Нарцисса Малфой, сощурившись, поглядела на него. Ее напряжение заметно убавилось.
— А ты думал, меня нет? — спросила она почти ласково.
— Фактически — да, — ответил за него Невилл.
— Много вы знаете, — отмахнулась Нарцисса Малфой. — Это кошмар, что я пережила за эти годы.
У Гарри не укладывалось в голове: после того, что она заявила, вмешавшись в его жизнь, словно чертик из табакерки, она еще имеет наглость жаловаться!
— Лжете Вы все! — вскипел Гарри. — Я пока не знаю, с какой целью Вы это выдумали, но не может быть, чтобы Вы дружили с моими родителями.
— Не дружила, — спокойно согласилась Нарцисса Малфой. — Но и не враждовала. Так обстоятельства сложились, что они меня пригласили. Ты ведь родился в доме Сириуса, ну, в том доме, который он унаследовал от дяди Альфарда. Твои родители там тогда скрывались.
— Ну и что? — запальчиво спросил Гарри.
— Я туда пришла, — пожала плечами миссис Малфой. — Дядя с тетей попросили поговорить с непутевым кузеном. Они надеялись, что он все-таки вернется в семью.
— И послали именно Вас, — скептически заметил Гарри.
— Да, — Нарцисса Малфой пожала плечами, словно спрашивая, что тут удивительного. — С Беллой Сириус разговаривать не стал бы, с Андромедой родственники не общались, а у Регулуса, при всех его достоинствах, не хватило бы дипломатических способностей, — она вздохнула, будто сожалея о несовершенстве дорогого Регулуса. — Впрочем, это не твое дело, — спохватилась она и вдруг застыла. Гарри тоже замер, но ничего не услышал. — Горячо! — воскликнула мать Малфоя и полезла в карман. — Мерлин! Какая же я глупая! — сказала она, извлекая оттуда монету наподобие тех, которыми пользовались члены Д.А. Она подбрасывала ее, чтобы не обжечься, но все же умудрилась кое-что прочитать. — Вот, Драко спрашивает, где я?
«Значит, все-таки выкрутился», — мысленно отметил Гарри. Ему сразу стало значительно легче, и вовсе не потому, что он так уж тревожился за Драко Малфоя; гриффидорца, конечно, исподволь неприятно грызла мысль, что они его бросили, но он не видел причин думать о затруднительном положении Драко больше, чем это делала мать последнего. Просто теперь он мог с чистой совестью позволить себе отдаться раздражению, что, пока Малфой находился в опасности, было не совсем удобно.
— Ну и где? — усмехнулся Гарри.
А Нарцисса Малфой тем временем что-то деловито нацарапала подобранной с пола щепкой.
— Я сообщила, что тут скалы и мало деревьев, а воды совсем нет, — закончив, сказала она. — Может, все-таки сядешь, молодой человек? Мне не нравится, как ты смотришь на меня сверху вниз.
На этот раз Гарри подчинился. Он пробовал злиться, почувствовать обиду, но, увы, единственным чувством, которое он реально испытывал, было обыкновенное любопытство.