Джима, Дана невольно отстранилась, чувствуя, как стучит сердце. Ей оставалось только надеяться, что он не читает её мысли и радоваться, что он больше не смотрит ей в глаза.
– Если честно, – заговорил он, словно ненароком роняя руку возле её колена, – у меня с первого момента, как тебя увидел, сильное ощущение, что мы давно знакомы.
Она хмыкнула.
– Под ивой ты также говорил.
– Под ивой? – удивился он.
– Это было во сне, – спохватилась Дана, – когда мы познакомились на террасе ресторана и пошли прогуляться, мы сидели в тени над озером. Где-то в той стороне. И ты сказал точно также: тебе кажется, что мы давно знакомы.
– А тебе не кажется? – он скорчил забавную гримасу.
– И это ты тоже спрашивал.
– А что ты ответила?
– Нет, не кажется, – передразнила она и снова улеглась. Сердце опять яростно застучало, когда он нашёл и сжал её пальцы.
– Я знаю, зачем я здесь, – вдруг произнёс он, – и знаю, почему именно меня выбрали карты.
– Почему?
– Сама догадайся.
– Ну скажи! – она с несдерживаемым любопытством глядела на него.
Он рассмеялся. Затем легко вскочил на ноги и игриво потянул на себя кончик одеяла.
– Не говори Марьян, что я приходил: она думает, я дрыхну на вилле. Ещё подумает, что я тебя соблазняю.
13
Ночь показалась ей почти вечной. Слишком долгий недавний сон с видениями, объяснение которых не поддавалось здравому объяснению, и в особенности недавняя фантазия о её новом знакомом удерживали в состоянии болезненного бодрствования. К часу ночи Дана поняла, что все её попытки заснуть бесполезны. Она уже подумывала зажечь свет и взять ноутбук, как на телефон пришло сообщение от Кира, интересовавшегося, чего это она так грубо нарушает данное обещание писать каждый день о том, как обстоят дела.
«Требую срочного отчёта», – писал он. Дана улыбнулась. После их непрерывного общения в течение стольких дней эта пауза казалась довольно ощутимой. И сразу сморщила лоб. За истекшие сутки от Бегемота не пришло ни строчки, только Кир опомнился. И вот теперь, прочитывая его возмущённые призывы к ответу, Дана лихорадочно думала, как бы так задать вопрос, чтобы не встревожить товарища. Сообщать о приезде Джима она точно не собиралась.
«Всё нормально. Дрыхла сегодня до вечера.»
Его сообщение пришло почти сразу:
«Чем это ты занималась накануне?»
Дана усмехнулась. Не ревнивые подколы Бегемота, конечно, но ей сразу захотелось увидеться со своей компанией.
«Всю ночь проболтали с Марьян. А потом я очень глубоко заснула и видела всякие странные вещи. Как тогда у Роланда, помнишь?»
«Смотри там не слишком погружайся в её проблему, попросил он, не нравятся мне эти твои видения».
Она вздохнула. Её они тоже не слишком-то порадовали. Но что поделаешь…
«Я и не погружалась. Это, скорее, мои собственные проблемы.»
Кир молчал несколько минут. Затем телефон в очередной раз звякнул.
«Ты узнала что-то о своем прошлом?»
«Кое-что узнала, уклончиво написала она, потом расскажу. Как вы там? Как Викуля?»
«Всё норм. Помирились. Привет тебе передаёт».
«И ей привет. Я так по вам соскучилась! И Бегемоту привет. Что-то он мне не пишет. Я же гордая, ты знаешь, сама ни-ни».
«Да и мы с ним не виделись. Он еще в самолёте психовал, что ему теперь придётся пахать, как проклятому за внеочередной отпуск».
Сердце толкнулось о рёбра и бешено забилось где-то в горле.
«В самолёте?»
«Да. А что?»
Она подумала и написала:
«Просто, судя по его нервному состоянию, он ещё на досмотре перед посадкой должен был тебя замучить.»
Тишина. Сердце отсчитывает тревожные секунды. Неужели она окажется права? Неужели?…
«Точно, написал наконец Кир, мы сидели у гейта и обсуждали планы. Я вообще весь тот полёт проспал, как сурок. Туда дрых всю дорогу и обратно также. Проснулся уже когда все выходили. А эта бессовестная скотина взял и уехал без меня.»
«Как так? Даже не разбудил тебя, сам вышел?»
«Мы ж не вместе сидели. Леня еще перед посадкой в самолет говорил, что ему надо будет по делам куда-то срочно заехать, а рано утром на работу. В Шереметьево такая толпа была. Я и сам похерил его, вызвал такси и поехал домой. Спать хотелось невозможно. Прям как тебе.»
Смайлики в его сообщении ничуть не ободряли. Она закрыла лицо руками.
Нет смысла сейчас писать. Он только встревожится, но ничего не поймёт. Попрощавшись и чувствуя, что её начинает бить дикая дрожь, Дана зажгла нижний свет и принялась расхаживать по комнате. Неужели её видения относительно Бегемота – правда? Человек, которого она считала другом, действительно никто иной, как тот ужасный Собиратель душ, который убил Софи, брата Кира (о, Господи, он же ничего не знает) и Бог знает, кого ещё… Одно утешало: если ОН здесь, то Кир в безопасности. В отличие от неё самой. Но ведь то, что они не виделись в Шереметьево, еще ничего не значит. Возможно, Бегемоту действительно было нужно в другую сторону. А Кир проспал в дороге, как и она весь сегодняшний день.
А если видения не лгут, и её мнимый друг и вправду является страшным убийцей? Что ей-то делать? Даже в присутствии этих двоих, готовых защищать её и помогать в случае необходимости, она не могла быть уверена, что ему не удастся задуманное. Она сказала Джиму, что воспользуется случаем и задаст Собирателю интересующие их вопросы, если тот посмеет явиться. При этой мысли Дану охватил трепет. Ей вдруг захотелось, чтобы Джим, как в том сне, лежал с ней рядом, просто держа её за руку и согревая одним своим присутствием. Не успела эта мысль мелькнуть в голове, как в дверь тихо постучали. Дана уставилась на неё расширившимися глазами. Кто там? Бегемот? Как он проник в дом? Или это Джим прочёл её мысли?
Стараясь ступать неслышно, Дана подошла к двери. Её трясло, но страха она не чувствовала.
– Кто это? – тихо спросила она, почти прислонив ухо к двери.
– Это Джим, – тихо сказал он, – ты спала?
– Нет. Как ты догадался?
– Я внезапно проснулся и подумал, что тебе нужна помощь.
Шептать надоело, и Дана открыла. На нём была растянутая футболка и тонкие спортивные штаны.
– Ты как? – улыбнулся он, сонно щурясь на свет.
– Заходи. Как ты догадался, что я не сплю?
Он только хитро прищурился.
– Я же как ты.
Он уселся в небольшое кресло у окна. Она с ногами забралась в такое же кресло напротив. С минуту они глядели друг на друга, затем бесшумно рассмеялись.
– Я не знаю, – сказала Дана, – я так и