её стоит почитать… — уклончиво сказала Клер — ей было стыдно признаваться, что три года она провела не читая.
— Я могу вам её подарить? — неожиданно просил Грег, пугая Клер. Она заставила сердце успокоиться — это не могло быть тем, чем казалось. Только все равно не удержалась и уточнила:
— Грег, это ухаживание?
— Почему бы и нет? — с невероятной серьезностью сказал Грег.
Клер удивленно приподняла брови:
— После того, что я вам рассказала о себе?
— А что вы такого сказали, что мешает мужчинам ухаживать за красивой девушкой?
— То, что я не девушка и не вдова. Я даже с нерой Ренар боялась заговаривать, чтобы не нарваться на отповедь. Меня не пустят ни в один приличный дом. Даже к нерам в дома я не рискую заходить, чтобы не узнать о себе много… Хорошего. Вы, правда, считаете, что стоит ухаживать за такой лерой? Учтите, я не из тех, кто бежит по первому зову. Вам не обломится, как говорят в порту. Пусть я пала, пусть я изгой в обществе, но я…
— …храбрая, гордая, сильная, уверенная, невероятная, красивая, восхитительная лера. Жаль, что мне, как вы сказали, не обломится даже если я сделаю вам предложение… Так я не могу вам подарить книгу?
— Нет, — резко сказала Клер. — Давайте лучше помолчим. Я уезжаю сегодня днем. Навсегда.
Грег отрицательно качнул головой:
— Вы не сможете уехать.
Дуло потенцитового револьвера уверенно смотрело ему в лицо:
— Только попробуйте мне помешать, Блек! Я не шучу.
Он вздохнул:
— Ошибка, Клер. Я имел в виду, что тоннель закрыт — железнодорожное сообщение временно невозможно. Только это…
Клер дрожащими руками откинула в сторону барабан, проверяя, чтобы камора револьвера была пуста — иногда револьверы сами стреляли. Убедившись, что пули нет, она вернула барабан на место, поставила револьвер на предохранитель и убрала его обратно в карман:
— Простите, это все темнота и тишина. Она и меня сводит с ума.
Грег деликатно спросил:
— Можно просьбу?
— Попробуйте. — честно сказала Клер. Она не была уверена, что захочет её выполнять.
— Не бегите дальше. Вы в Аквилите три года. Тут ваши друзья, тут ваши приятели. Тут знакомые, даже простая подавальщица в забегаловке знает вас. Стоит ли бежать отсюда, лера Элизабет Агнес Клер де Бернье?
— Можно я не буду отвечать на этот вопрос?
— Это не допрос. Да и на допросе у вас есть право не отвечать. Пойдемте дальше — у нас еще куча работы, Элизабет. Красивое имя…
Глава 50 Причины говорливости Клер
Ночь вошла в свои права. Подморозило. Ветер с гор принес холод, превращая лужи в лед и в иней одевая деревья и кусты. Зимой в Аквилите всегда так — периоды сырости и дождей внезапно сменяются морозами и обильными снегопадами. А пахло все равно весной — нарциссы в парках продолжали цвести, хоть лепестки и побило морозами. Было тихо, звездно — ни облачка на небе, — и темно. Город смолк, город замер в болезненном оцепенении, город вслушивался в дыхание провала, который, как раковая опухоль, разъедал городские улочки, откалывая от них все новые и новые куски, с тихим шорохом съезжавшие в разрастающуюся яму.
Брок, выбравшись из катакомб через проход в музее Естествознания, замер в дверях, закрыв глаза, и долго, старательно дышал, прогоняя прочь воспоминания о затхлых тоннелях катакомб. Все же, когда над тобой небо, а не каменный свод, даже дышится легче, и плечи сами распрямляются — темнота подземелий больше не давит на них. Хотя груз ответственности за случившееся, Брок никогда не сможет с себя снять — это по его следам сюда в попытке разбогатеть пошел Фейн. Возможно, именно его неумелые действия по добыче самородного потенцита и привели к обрушению. Было противно от самого себя — он все же проболтался на допросе о потенците. Он подставил Эвана и Вики, а ведь они верили в него… И что теперь предпримет Блек? Думать о том, что может последовать дальше, было страшно. Эван за такое может отправиться вслед за Броком на расстрел. Если узнают о том, что и Вик была в курсе, то… И она очень рискует. Небеса, и как с таким жить? Словно его прежних ошибок с тем же самородным потенцитом мало…
— Почечуй? — раздался уточняющий вопрос, разбивая приступ самоедства. Одли, как раньше, встречал Брока после трудного задания — стоял, прислонившись к холодной, каменной стене, отгораживающей Поля памяти, и грел руки в шерстяных, видавших виды перчатках о стаканчик с кофе. На стене мелком была написана уже надоевшая всем фраза «Кто убил Яна?». Никакого Яна, уже проверили, никто не убивал…
Все так и не открывая глаз, Брок отозвался:
— Полный…
— Прорвемся? — Одли оторвался от стены и, сорвав несколько подмороженных сизых ягодок терна, подошел ближе, отряхиваясь от инея, осыпавшегося на него с колючих ветвей.
Брок открыл глаза, но смотрел не на друга — смотрел на огромный освещенный множеством мощных электрических фонарей провал, нарушающий принцип светомаскировки. Наверное, с небес провал выглядел как маяк, как приглашение вражеским дирижаблям — бомбить тут. На фоне звездного неба были хорошо видны поднятые тревоге тяжелые акулы-дирижабли — они патрулировали вдоль океана и Ривеноук. Справятся ли они, если Верния сегодня решит сровнять город с землей?
— Эй, рыжий, прорвемся же? — повторился Одли.
Брок честно ответил:
— Неуверен. Совсем неуверен.
— Кофе спасет ситуацию?
Брок отрицательно качнул головой, и Одли с наглой улыбкой приложился к стаканчику:
— Было бы предложено…
— Отдаааай, — взмолился Брок, — я околел, как нежить. Еще чуть-чуть, и трупное окоченение гарантировано…
— Держи! — Одли хохотнул: — а говорил, что кофе не спасет.
Брок доверчиво сделал большой глоток кофе — Одли же пил спокойно! — и тут же выругался, выплевывая почти кипяток:
— Вииииин!
Одли неожиданно завиноватился, хотя обычно его было ничем не пронять:
— Прости, я думал, что ты сперва пальцы погреешь… Совсем расклеился, рыжий. Пойдем, нас комиссар уже заждался.
Брок обернулся на музейную дверь:
— Кл… Лера Клер и Блек уже вернулись?
— Неа. — поежился Одли — замерз, пока ждал Брока. — Вернулся только Себ. А что? Сейчас пришлю сюда кого-нибудь, кто встретит их. Или..? — Одли внимательно осмотрел осунувшегося, пропыленного Брока. — Проблемы? Волнуешься из-за Блека?
Несмотря на весь свой простодушный вид, соображал Одли дай так Боги всем…
Брок, грея пальцы о стаканчик с кофе, все же поправил друга — Блек не совсем виноват, хотя в своих сновидениях Брок до сих пор то и дело проваливался в подвал, где висел на крюке, как боксерский мешок, и орал от боли, признаваясь сразу