Загоревшись решимостью, Эриенн расправила покрывало на кровати, налила воды из кувшина в тазик и смыла пятна крови со своих рук. Грязная вода была слита в ведро, и Эриенн, налив свежей воды, намочила полотенце и отерла им лицо. Проводя прохладной тканью по лицу, Эриенн ощутила, как в ней зарождается смутное осознание причин, побудивших мужа пойти на такой шаг. Если во время пожара Стюарт получил такие ожоги, что не в состоянии выполнять супружеские обязанности, то, позволив брату обладать ею, он мог быть, по крайней мере, уверен в том, что в потомстве, которое носит она, есть капля и его крови. Однако от этой мысли ей не делалось легче. В их расчетах не было ни малейшего уважения к ее гордости и чувствам.
В коридоре раздался шум, и Эриенн прислушалась, подойдя к двери. Это Банди и Эгги покинули комнату хозяина, и, когда они проходили мимо покоев Эриенн, до нее донеслись их приглушенные голоса. Негодяй остался в одиночестве, убежать он не может, и она не позволит ему уйти от вопросов. Эриенн собралась с духом — лучшего времени ей не найти.
Она тут же выскочила в коридор и, ворвавшись в дверь покоев хозяина дома, заперла ее за собою, чтобы никто не мог помешать им. Быстро повернув ключ, Эриенн опустила его за вырез лифа и обратилась лицом к тому, с кем ей предстоял тяжелый разговор.
Кристофер сидел на кровати, опершись на подушки, и потягивал из чашки, над которой подымался пар, коньяк с медом — предписанный Эгги напиток для облегчения страданий, вызванных перевязкой. Кристофер наблюдал за действиями появившейся Эриенн, подняв глаза над краем чашки, и теперь, опустив ее, пожирал леди Сэкстон глазами.
— Думаете, что ключ будет там в безопасности, мадам?
В этом вопросе было достаточно самодовольства для того, чтобы подстегнуть ярость Эриенн. Однако ей удалось успокоить дыхание и с демонстративной неторопливостью пройти по комнате и стать в ногах его кровати.
— Мне необходимо объясниться с вами, сэр.
Ее голос был почти что бесцветным, и Кристофер поднял бровь, слабо имитируя серьезное отношение к ее словам.
— Я знаю, что вы и Стюарт — братья.
Теперь тема разговора была объявлена, и Эриенн бросилась напролом.
— Я не могу знать всей подоплеки, но я знаю вас. Ночь для вашей души, очевидно, гораздо ближе, чем я предполагала до сего часа. По каким-то причинам мой супруг позволил вам приходить ко мне вместо себя. Я не знаю, почему вы оказались в этой постели в первую ночь, однако затем вы постоянно приходили ко мне и под покровом темноты зародили во мне ублюдка.
Кристофер поперхнулся и, чуть было не выронив чашку из рук, поставил ее рядом с собою. Откашлявшись, он произнес, пытаясь вернуть себе голос:
— Мадам, ваша новость пришлась мне как нельзя более по душе, однако прошу вас сообщать такие вещи более благородным образом. Я чуть было не подавился.
— «Благородным!» — вспыхнула Эриенн, растеряв все свое самообладание от его бесцеремонных шуток. — А вы поступили благородно, когда играли со мною в свои игры?!
— Но, Эриенн, дражайшая любовь…
— Не смейте называть меня «дражайшей любовью»! — воскликнула Эриенн. — Вы развратник! Вы, словно вор, крадете тайком женскую добродетель! Вы использовали меня! Вы взяли меня в тот миг, когда я принимала вас за другого!
— Любовь моя! — успокаивал ее Кристофер. — Я все объясню вам, только позвольте мне.
— Вам придется это сделать, сэр! Для этого я сюда и пришла! Выслушать ваши объяснения! Продолжайте! Объясните мне причины, по которым вы обманывали меня!
Кристофер хотел было что-то сказать, но его прервал грохот сапог в коридоре и громкий стук в дверь.
— Мне надо срочно поговорить с вами! — проревел Банди через дверь.
Эриенн сердито нахмурила брови, и ее упрямая решимость возросла еще больше.
— Я не пущу его, — раздраженно произнесла она.
Кулак Банди снова загрохотал по двери.
— Едет шериф!
Кристофер начал сползать к краю постели:
— Эриенн, милая, откройте дверь. Мы все обсудим позднее… наедине. Я даю вам слово.
Видя настоятельность его просьбы, Эриенн пошарила за лифом и вытащила наконец ключ. Вставив его в замочную скважину, она отперла дверь.
Банди проскользнул в комнату, едва пробормотав извинения.
— Прошу прощения, миледи.
— Где они? — коротко спросил Кристофер.
Банди остановился возле кровати и, задыхаясь, ответил:
— Всего лишь в миле или около того. Китс выгуливал лошадь и увидел их.
— Черт! — пробормотал Кристофер и, попытавшись подняться, скорчился от боли.
— Вы должны спрятать его, Банди, — торопливо сказала Эриенн. — Проведите его в потайной ход.
— Она права. — Нельзя, чтобы меня забрали, — заявил Кристофер. — Паркер постарается, чтобы я не дожил до конца недели, и даже лорд Сэкстон не успеет так скоро организовать помощь. Одежду, Банди. Сейчас же!
Он сбросил с себя простыни и встал на ноги с гримасой боли на лице, не думая о том, что ниже перевязки он был абсолютно голым. Эриенн не заметить этого не могла. При виде рослого мужчины с узкими бедрами и широкими плечами жгучая краска залила ее щеки. Резко повернувшись на каблуках, Эриенн бросилась вон из комнаты, с грохотом захлопнув позади себя дверь. Ее охватила досада оттого, с каким возмутительным безразличием отнесся к ней Кристофер в присутствии слуги, и она вновь пережила унизительный стыд, отделаться от которого ей не удавалось. Вся в смятении, Эриенн вошла в свои покои, надежность которых казалась теперь сомнительной, и принялась ходить взад и вперед.
При мысли о том, что в отсутствие лорда Сэкстона ей придется самой принимать шерифа, Эриенн охватила легкая паника. Безопасность Кристофера зависела от того, насколько умело она скроет свое волнение и не выдаст игру. Попытавшись привести в порядок свои путающиеся мысли, Эриенн сделала глубокий вдох и, вызвав в уме образ величественной леди, заставила себя в конце концов перевоплотиться в нее. Эриенн надменно подняла подбородок и стала внушать себе, что она — леди Сэкстон, хозяйка поместья своего супруга, и не позволит унизить себя в собственном доме.
Она вновь открыла дверь и вернулась в покои хозяина усадьбы, где не обнаружила никого, кроме Эгги, которая торопливо застилала кровать и прибирала в комнате. Остановившись в дверях, Эриенн внезапно подумала о том, что Эгги, вероятно, знает об усадьбе и ее жителях больше, чем кто-либо еще. Она решила прямо сейчас выяснить один из своих многочисленных вопросов;
— Эгги?
Женщина быстро повернулась:
— Да, мадам?
Эриенн указала на фолиант, лежащий на стуле мужа.