исследует меня и внутренне напрягся.
— Ты чего такой колючий? — услышал я. — Расслабься.
Женский голос звучал не снаружи, а внутри меня. Тембр его был приятно обволакивающим. И я расслабился, позволив ей войти в меня. Мужчина больше не пытался меня «зондировать», и я понял, что они обмениваются полученными знаниями друг с другом.
Вскоре девушка снова влезла на пегаса. Я снова услышал голос в себе, на этот раз он был мужским:
— Садись сюда, гость.
И мужчина указал мне рукой на животное. Я всё детство скакал на совхозных лошадях, и почти всегда они были без упряжи. Поэтому залезть на единорога мне не составило бы труда. Но едва я приблизился к нему, как мужчина взял меня двумя руками за поясницу и лёгким движением усадил на спину единорога. Сложен он был превосходно, но та лёгкость, с которой он поднял мои восемьдесят с лишним килограммов, меня поразила.
Девушка убедилась, что я уселся и ударила коленями своего пегаса. Он поскакал медленной рысью, а следом за ним двинулся и мой единорог. Я оглянулся — мужчина, не торопясь, шёл за нами, с каждым шагом всё больше отставая. В детстве, когда мы с моими приятелями скакали на неосёдланных лошадях, особым шиком было держать руки за спиной, показывая, что не нуждаешься в дополнительной опоре. Удерживаться на спине при этом помогали бёдра, которые крепко сжимали бока лошади. Сейчас мне показалось несолидным прижиматься к животному, хватаясь за гриву, и я вспомнил детские навыки. Я очень хотел понравиться красавице на пегасе, и она, ощутив это, оглянулась и подбодрила меня нежной улыбкой.
Лес был довольно густым, но животные умело огибали все препятствия. Пегас легко перелетал невысокие кустики или пригорки, создавая крыльями небольшие шквалы, которые обрушивались на меня. Несмотря на наличие крыльев, летел он тяжело, быстро приземляясь. «Он с ношей», — появилось в голове, и я понял, что это девушка, услышав мои мысли, прокомментировала недооценку крылатого коня.
Было непривычно воспринимать в себе чужие мысли. Я внезапно много узнавал об окружающем. Это было удивительное ощущение, когда неожиданно, как бы само по себе, приходит полное знание.
«Это ещё не знание, а просто сведения», — услышал я.
Вдруг я услышал крик.
— Генка! — раздалось слева и я обернулся.
Среди зарослей мелькала чья-то фигура. Я присмотрелся, но ветви деревьев мешали мне различить детали. «Не останавливайся», — услышал я голос моей провожатой. Затем она посмотрела в сторону фигуры, и та замерла. Как раз в это время нас окружила сплошная стена деревьев, и я потерял из виду человека, который меня окликнул.
Вскоре мы выехали на другую поляну, у края которой стоял каменный грот. Женщина снова легко скатилась с пегаса, спрыгнул на землю и я. Девушка посмотрела на меня и с улыбкой указала на вход, который был прикрыт пологом. Снаружи постройка показалась мне смутно знакомой, и войдя внутрь, я сразу понял, почему: это была копия того грота, в котором сейчас лежала моя Томка. У дальней стены стояло точно такое же ложе, но оно было пустым. Женщина жестом пригласила меня прилечь на него, и я подчинился.
«Отдохни с дороги, путник», — услышал я. Из воздуха тут же сублимировались две красавицы, которые начали снимать с меня одежду. Мне стало неудобно. «Не волнуйся, — прозвучало снова в голове. — Они бесплотные и помогут тебе расслабиться». Похоже, она не понимала, что я стесняюсь своей наготы, потому что сама вела себя весьма вольно — сбросила с бёдер подобие юбки из листьев, а с груди ту едва заметную накидку словно сплетённую из паутины. Красота её тела поразила меня, но я не успел насладиться зрелищем, так как «бесплотные» девушки немедленно переключили моё внимание на себя, начав проделывать с моим телом манипуляции, которые мне даже сложно определить. Это чем-то походило на массаж, но им не являлось. Меня мгновенно охватила сладкая нега, и я потерял желание не только двигаться, но даже смотреть. Веки мои сомкнулись, и я как будто задремал. А когда пришёл в себя, то обнаружил, что красавица лежит рядом и смотрит прямо на меня, облокотивши голову на руку и повернувшись всем телом ко мне. Её левая грудь соском касалась моего запястья, но девушку, казалось, это совершенно не смущало.
«Этого только не хватало, — подумал я. — Сейчас придёт хозяин дома, застанет нас за этим и чёрт знает, что подумает!». Не успел я это подумать, как лицо красавицы исказилось то ли гневом, то ли страхом. «Не поминай беса!» — услышал я. Ту же в голове, как назло, закрутилось «чёрт-чёрт-чёрт-чёрт…», а затем внезапно сработало нечто, вроде блокировки, и мысли пришли в порядок.
По сигналу девушки, мои «массажистки» куда-то упорхнули, и это не фигура речи, они исчезли именно с какими-то полными изящества птичьими движениями, словно взлетая. Почти мгновенно одна из них вернулась с красивой амфорой из неизвестного материала и протянула её мне. «Выпей», — приказала мне красавица, и я, подчиняясь, привстал на постели и взял амфору в руки.
Одновременно в шатёр вошёл мужчина, который, наконец, догнал нас. По понятной причине я вздрогнул, однако хозяина, видимо, совершенно не взволновало, что его женщина делит со мной ложе. Он мгновенно скинул с себя лёгкую одежду, и те же бесплотные «феи» немедленно подскочили к нему, чтобы заняться уже его телом.
Я поднёс амфору к губам и почувствовал манящий аромат. Запах был настолько чарующим, что у меня приятно закружилась голова. Я сделал глоток жидкости из амфоры и ощутил… нет, это было не блаженство, это было блаженство в кубе и ещё раз в кубе, и ещё. Возможно именно это состояние индусы называют нирваной. После второго глотка моё тело стало невесомым, а после третьего остался лишь бесплотный дух, который нёсся через пространство-время…
Я ощущал полное бездействие и отсутствие вокруг какой-либо субстанции. В то же время, со мной явно что-то происходило. Меня переполняли неизвестные доселе ощущения, и я познавал нечто такое, о чём до сих пор не имел никакого представления. Казалось, что я погружён в некую пучину, которая обволакивала мой дух и пронизывала его насквозь. В языке нет слов, чтобы описать то, что я чувствовал в этой пучине, лишь три ассоциации отдалённо описывают это — блаженство, тепло и свет, но и они далеки от полноты. Это состояние длилось вечность и не длилось ни секунды…
Возврат в тело был похож на падение с крыши небоскрёба. От резкой боли,