class="v">А стары-ти люди да фсё починивают!»
Говорыл тут Сокольницёк-Наезницёк:
«А разъесни-ко-се мне, старая старушецька,
60. А какой же ты, старушка, мне вопрос дала?..»
А говорыт ему старая старушечка:
«Рос<с>тонись ты, розболись да на чистом поле,
А прыходи со слёзами к родной мамушки,
А говори-ко-се ей да таковы слова:
65. “Уш ты ой еси, мамушка родимая!
А ходил я Сокольник по чисту полю,
А заболело у меня да буйна голова!” —
А прыжмёт-де она да к ретиву серцу,
А заспит-де она да богатырским сном, —
70. Отвяжи-ко ты у ей да золоты ключи,
Ты поди со ключами во чисто полё;
А ес<т>ь у ей во полюшке глубок погреп,
А-й ишше ес<т>ь у ей да там веть доброй конь;
А бери-ко тогда да ты добра коня,
75. Поежжай-ко, Сокольничок-Наезничок!..»
А тут же Сокольник не ослышылсэ,
А пошол-де Сокольник к родной мамушки:
«Уш ты ой еси, маменька родимая!
А ходил я, Сокольник, по чисту полю,
80. Заболела у меня да буйна голова,
Зашипело у меня да ретиво серцо!..»
А росплака(ла)сь его да родна мамушка,
Прыжала-де его да к ретиву серцу,
А-й заспала-де она да богатырским сном.
85. А на то-де Сокольницёк ухватциф был,
Отвезал у ей да золоты ключи,
А сходил-де Сокольник во чисто полё,
А ишше вывёл Сокольничок добра коня,
А скакал-де Сокольник на добра коня.
90. Приежжал тут Сокольник к своему дому,
А оставил он коничка не прывязана,
Не привязана коня да не приказана.
А приходит ешшо Сокольник да к родной матушки:
А спит-де она да богатырским сном.
95. А привезал тут Сокольник золоты ключи.
Пробудилась его да родна матушка;
Увидала тут она да фсё добра коня,
А стоючи-де коня да не прывязана;
Говорыт-де Сокольнику-Наезнику:
100. «Уш ты ой еси, Сокольницёк-Наезницёк!
Верно, хочош ты ехать во чисто полё;
А увидиш старыка да Илью Муромчя,
А увидиш его да во чистом поле, —
А скажы-ко-се да фсё ниской поклон,
105. А ишше ниской поклон да челомбитьицо!..»
А-й закипело-зашыпело ретиво серцо,
Розозлилса Сокольничок-Наезничок;
А собиралсэ он ехать во чисто полё.
Ишше брал он сибе палочку буёвую,
110. А брал он веть лук, калену стрелу,
А ишше брал он сибе да как востро копьё.
А только видели Сокольника: срыжаицсэ,
А не видели поездочки богатырскою.
А ишше видят: в чистом поле курева стоит.
115. Он веть выехал Сокольник во чисто полё, —
Ишше зачел он по полюшку поежжывать,
А на добром-то коне да стал порыскивать.
А выкинывал веть сабельку под облако, —
А потхватывал он сабельку буйной головой,
120. А не велику, не малу — сорока пудоф;
Ишше сам он ко сабли прыговарывал:
«А как я владею саблей вострою,
Ишше так совладеть да Ильей Муромчём!»
А-й увидал тут старой казак Илья Муромец:
125. «Уш ты ой еси, Олёшенька Попович млад!
А ты узнай-ко про удала добра молоцца,
А какой он земли да какой вотчины?
Он которого оцца да какой матушки?..»
А-й подъежжает Олёшенька Попович млад,
130. А ишше спрашиват удала добра молоцца:
«А какой ты земли да какой вотчины?
А которого оцца да какой матушки?»
Отвечает Сокольничок-Наезничок:
«Ты послушай, удалой доброй молодец!
135. А ежжу я Сокольник по чисту полю,
А выкинываю сабельку под облако,
А потхватываю сабельку буйной головой,
А ишше сам говорыл да таково слово:
“Ишше как я владею саблей вострою,
140. А так бы мне владеть да Ильей Муромчём!”»
Отошол проць Олёшенька Поповиц млад,
Росказал он старыку да Илью Муромцу.
Ишше тут-де Илейки за беду стало,
А за великую досадушку показалосе:
145. А скакал-де Илейка на добра коня,
А поехал Илейка во чисто полё
А на того же Сокольника-Наезника.
А ишше съехались они да фсё розъехались, —
А ишше тем боем друг друга не ранили.
150. А рубилисе сабельками вострыма, —
А сабельки у их да ишшорбалисе.
А да кололисе копьицами вострыма, —
По насадоцькам копья-та свернулисе:
Они тем боём друг друга не ранили.
155. Соскоцили они да со добрых коней;
Да схватилисе они да фсё плотным боём,
А плотным-де боём — да рукопашкою,
А ходили они с утра день до вечора.
А подвернулась у Илеюшки ношка правая,
160. Скользёнула у Илейки нога левая, —
Ишше пал тут Илейка на сыру землю.
А скакал тут Сокольник на белы груди,
А вынимал-де Сокольницёк булатной нош,
А хотел он пороть да груди белыя,
165. А хотел он смотреть да ретиво серцо.
Тут взмолилса старой казак Илья Муромец:
«Стоял я за церкви-ти за Божыя,
Я стоял за манастыри почетныя;
А на чистом поле Илейки смерть не писана!»
170. А вдвоё-фтроё у Илейки силы прыбыло:
А свернул он Сокольника-Наезника,
А скоцил он ему да на белы груди,
Ишше сам говорыл да таковы слова:
«Уш ты ой еси, удалой доброй молодечь!
175. Ты какой же земли да какой вотцины?
А которого оцца да какой матушки?»
А говорыл тут Сокольницёк-Наезницёк:
«А был бы я на белых грудях, —
Я не спрашывал бы отечесва, молодечесва, —
180. Я порол бы у тибя да груди белыя,
Я смотрел бы у тибя да ретиво серцо!»
А тут же Илейки за беду стало;
А выхватывал Илеюшка булатной нош,
А хотел он пороть да груди белыя.
185. А на то-де Сокольницёк ухватциф был,
Он схватил правой рукой да он булатной нош.
А на том было пёрстышке мезёнышке
А был у его да фсё злачон перстень,
А злачон перстенёчык с именным клеймом.
190. Ишше тот перстенёк был Ильи Муромца:
Подарён