Неожиданно для самого себя, я со всей оставшейся злостью представил пиктограмму привязки портала… И…бинго! Её изображение запылало в моём мозгу ярко-зелёным цветом. Осторожно разомкнув веки, я увидел висящий в воздухе напротив меня квадрат с точкой посередине и улыбающуюся ведьму.
Пиктограмма была красной. Я перевёл взгляд на стену – квадрат переместился, оставаясь красным. Мысленно обозвав себя идиотом, с замиранием сердца осторожно перевёл взгляд на пол фургона. Пиктограмма переместилась, тут же позеленев. Есть! Я внутренне собрался и произнёс: «Здесь!». Пиктограмма вспыхнула ярче и рассеялась, впитываясь в доски пола. На этом месте остался едва различимый опалесцирующий её контур.
– Получилось!
– Теперь ты понял, Эс, почувствовал?
– Спасибо, Гергудрун, чтобы я без тебя делал?
– Рано или поздно додумался бы сам или подсказал кто-нибудь…
Наш разговор был прерван настойчивым стуком о борт фургона и знакомый голос проорал:
– Эй! Артё…, тьфу, Эскул! Выходи, подлый трус! Твой мама пришёл! Молока прынёс! Ха-ха-ха!
– Васька! – я рванул из фургона, радостно улыбаясь.
– А он зря времени не теряет, а, Базил? – на меня с ехидной улыбкой уставилась Руна, внимательно оглядывая с ног до головы.
Великий Рандом! Я же в одной набедренной повязке…
– А что ему ещё делать? Молодому, да красивому… – Герда изящно соскочила с облучка фургона, протягивая мне ворох одежды, в которую я вцепился, как утопающий в спасательный круг.
– Познакомьтесь, это Гергудрун, Мастер Рунной Магии, мой…э…моя…
– Наставница, Эс, всего лишь, наставница. Грандмастер Рунной Магии, Посвящённая Ведьма Ковена, – орчанка гордо выпрямилась, прекрасная и…зелёная.
– А это мои друзья, бессмертные из другого мира, Базилевс и Рунгерд, – надев штаны, я быстро справился с волнением.
– Бессмертные? – в голосе орчанки послышался живой интерес, – она шагнула к Васе, возвышавшемуся над ней на две головы и с восхищением ткнула в его пресс ногтем указательного пальца. Базилевс даже бровью не повёл. Я заметил недовольную гримасу Руны. Я поспешил исправить положение, наклонившись к уху Герды:
– Гергудрун, поумерь аппетит. Они пара…
– Да? – капризно скривила губки орчанка, облизав их языком. Мелькнули кончики клыков, – жаль, жаль, пойду поболтаю с Матильдой, – Ведьма медленно развернулась и, покачивая потрясающими бёдрами пошла к костру.
– Слюни подберите, – голос Руны вернул нас с Васей в действительность.
– Хельга, Вася! Я так рад вас видеть!
– А уж мы, как рады! Не охренел ли ты, Эскул Ап Холиен?! – Хельга подступила ко мне, сверкая глазами.
– Так! Стоп, стоп! Брэк! Объясните толком!
– Разговаривай с ним сам! – Руна демонстративно отвернулась.
– Старик, – Базилевс положил мне на плечо свою гераклоподобную длань, тяжесть которой чуть не заставила меня присесть, – ты не обижайся на неё. Натерпелась женщина. Ты же пошёл в город сам, фактически оставив нас на границе локации Янитора…
– Ну, привратник же каким-никаким шмотом поделился, я дал, что мог. Золотых отсыпал. Уж чего ещё-то?
– Это всё хорошо, но с нашими нубскими уровнями до ближайшего магазина дойти ещё надо. А лес там, скажу я тебе…не детская песочница.
– Да ладно, меня тоже первый раз пару-тройку раз прикончили, Глюв и Парсум. И ничего, добрался
– Не знаю, как у тебя, но нам пришлось умирать гораздо чаще.
– Насколько?
– Руна умерла двадцать три раза, а я шестнадцать. Благодаря способности.
– Охренеть!!!
– Зато мы отработали быстрое воскрешение, хотя впечатлений у нашей девочки…едва крыша не поехала. Это ведь не полное погружение с прикрученной чувствительностью к боли. Это, Эскул, твою мать, полноценные смерти от диких зверей, ядовитых гадов и этих долбаных Глювов! Она после выхода из леса только матом и общалась. Я столько нового узнал, не поверишь.
– Погоди. Три вопроса. Вы интерфейс ещё видите?
– Да, а что?
– Ничего, это очень хорошо. А EP вам уже начислили?
– Так после каждой смерти же?
– Стоп, мне начисляли по исходу каждого дня…хм, ускорение прокачки, может потому, что у вас всего десять дней?
– Может и так.
– И как успехи? Кого качаем, какие уровни?
– У меня восемьдесят шестой, а у Рунгерд…сто третий.
– За неполные двое суток? Вот это пруха!
– Знаешь, что, засунь себе в задницу такое везение! Когда твой Тиль встретил нас у ворот внешней стены, Руна готова была и его порвать на лоскутки, еле уговорил. Это она сейчас перекипела, да ещё разговоров у беженцев наслушалась про мор и про мародёров, да про то, как ты их всех спас.
– Было дело… Ну а вы как, не передумали к северянам идти?
– Ты что-то узнал? – вклинилась Руна.
– Не только узнал, но и договорился. Мой побратим, Эйрик Свенссон, берёт вас в свой хирд. Они отходят завтра вечером двумя драккарами. Вроде бы сначала на Ританию, потом в Кодебю, северную столицу.
Глаза Руны заблестели. Она улыбнулась. Базилевс от избытка чувств стиснул меня в объятиях.
– Тише ты, медведь! Сколько же ты в силу вложил?
– Сколько надо, столько и вложил. А ты думаешь мобов голыми руками мочить в лесу легко? – начал он опять заводиться.
– Да понял, я, понял, Тарзан ты наш доморощенный…
– Ой, Эс, а я и забыла спросить. Как там твоя свадьба.? Ну, с племянницей юрла? А то ведь и с нами махнуть сможешь!
– Ох мне! Не выйдет, друзья. Сами пойдёте, без меня. Если и свидимся, то через год. У меня всё снова, как в сказке, чем дальше, тем страшнее…
– Но конец-то будет хороший? – ободряюще улыбнулся Базилевс.
– Должен, просто обязан быть хорошим! А если подробно, то послала меня будущая тёща к отрогам Уральских гор, что Срединным хребтом тут прозываются, челом бить шабашу ведьмовскому, да ведьме их наиглавнейшей, дабы разрешила она любушке моей ненаглядной замуж за меня горемычного идти, да не становиться вельвой северной. А ещё должен я роду невестушки моей доказать, что не голодранец я какой, а всамделишный прынц и владелец всяких там замков и сундуков с жемчугами, да яхонтами. И только тогда отдадут за меня лебёдушку мою, и будет мне счастье… – я облокотился на колесо фургона спиной, подпёр щёку кулаком и сделал несчастное лицо.
Руна с Базилевсом переглянулись и расхохотались:
– У тебя получится, Эскул! – подошла ко мне Руна и поцеловала в щёку, – не унывай, я в тебя верю.
– Ох, а как я в себя верю, аж тошнит! – я отлип от колеса, – ладно отдыхайте, а у меня ещё дела. Завтра с утра подробно всё обговорим. Явки, пароли…
– А куда ты сейчас? – Базилевс придержал меня за руку.
– Да вроде бы ищут меня, Тиль передал, целая делегация из Варрагона. Маги. И парочка старых друзей-сенсеев.
– А нам можно?
– А почему нельзя? Пошли, посмотрите на элиту Белого города, с Примой Обители познакомлю. Мария Золано, самоотверженная аристократка, но стерва, – я зашагал прямо через подлесок, ориентируясь на лагерные костры и шум прибоя, едва доносившийся в ночи.
– Пробовал, что ли? – попытался прошептать мне в ухо Базилевс, пристраиваясь справа и ускоряя шаг, так как я взял хороший темп.
– Кобели, – невозмутимое замечание Руны, прозвучавшее слева от меня, указывало на прекрасный слух валькирии, – Эс, а какой третий вопрос?
– Ты о чём, Руна?
– Ну ты говорил, что у тебя к нам три вопроса. Про интерфейс и начисление очков мы выяснили, а третий?
– А… это. В толк не возьму, как вы общаетесь то с местными, хумансами, орчанкой, Тильманом и остальными? У меня благодаря подаркам из Чистилища была приобретённая способность понимать всех обитателей Небытия и все языки. А у вас откуда?!
Гробовое молчание было мне ответом целую минуту.
– А они разве не на одном языке разговаривают? – как-то робко спросила Руна.
– А я, как-то, не подумал… Говорим. И всё. Чего задумываться. Наверное, сработал игровой стереотип. Там же всегда автоматический перевод ИскИна! – рассудил Базилевс.