независимая женщина в подобной ситуации не позволит себе ответить «нет», и надо мне было пойти у неё на поводу! Я ответила, что всё в порядке, и подростки по-быстрому смылись от греха подальше. И вообще на ближайшие несколько километров улица опустела.
Мы с Рыксей с нотками истерического смеха поняли, что нести своё добро нам придётся самостоятельно. Шли, громко смеясь над собственным провалом, и стараясь не обращать внимания на то, что руки вот-вот отвалятся. Делали остановки каждые сто метров и грустно оглядывались по сторонам в надежде, что какой-нибудь благородный синьор прибежит к нам готовый тащить наш груз хоть до самой Москвы. По закону жанра и толерантной ко всем Европы, мужчины проходили мимо, даря нам взгляды, полные уважения и поддержки, женщины понимающе кивали. Мы с Рыксей не чувствовали рук и видели звёзды перед глазами.
Именно в такие моменты складывается представление, зачем и какой мужик может пригодиться в этой жизни. По крайней мере, я для себя точно решила, что если вдруг из-з поворота покажется принц на белом коне, то я заставлю его погрузить на коня Рыксю с пакетами, забрать у меня злополучную воду, и донести нас всех на наш третий этаж.
Уже на подходе к дому Рыкся сказала:
‒ Вот для того, чтоб подобных ситуаций не случалось, стоит либо выходить замуж и иметь при себе мужика, либо сдавать на права и покупать машину. И я даже не знаю, что лучше…
‒ Да, завести дома одного идиота, или встречаться с тысячей таких же ‒ или и того хуже ‒ на дороге.
Посмеялись на последнем издыхании, и поползли дальше. В зелёном свете аптечной вывески виднелись очертания цифр на двери подъезда. Мы опустили пакеты и воду на землю перед самой дверью и принялись искать ключи. И именно за эти пять минут, пока мы копошились, предвкушая последний рывок, а потом долгий отдых после подобного фитнеса, к нам подошли человек десять, предлагая свою помощь с нашими покупками. Когда подошёл последний и затянул уже успевшее набить оскомину: «Добрый вечер, девушки, у вас такие тяжёлые сумки…» и тд, я рассмеялась так, что присела вся улица, и, не переходя на итальянский, спросила: «Где ж ты раньше-то был?!»
Мужчина сжался, на чистом русском сказал: «Извините», и скрылся в закате.
Блинная party или русский детский сад для детей удельного возраста
В следующий раз, когда Рыкся скажет мне, что я провокатор или что-то в этом духе, я напомню ей, как она поспорила с валлийцем. Казалось бы, какого рода спор мог возникнуть между скромной русской девушкой в полтора метра ростом и с лицом ангела, и валлийцем с замашками комедийного актёра? В первую очередь приходит на ум алкогольная дуэль, но подобное на просторах сообщества Эразмус происходит слишком часто и интереса не представляет. Нет, всё было куда любопытнее: сидя на паре по истории, они поспорили, кто лучше готовит. Рыкся имеет опыт жизни с двумя мужчинами, один из которых ‒ кастрированный кот, а валлиец ‒ Тао ‒ несколько лет работал поваром. Поэтому, подгоняемые скукой, они забились на кулинарную дуэль на следующий день после славного восьмого марта. Полем битвы были выбраны блины, поскольку рецептура русских и английских блинов отличается, дуэлянты скалились и шутливо метали друг в друга шпильки, обещая, что победитель женится на проигравшем.
Рыкся настолько разошлась, что решила провести кулинарный баттл Россия-Уэльс по всем правилам, а это значит с судьями, репортерами, группой поддержки и зрителями. Меня припахали репортёром и подкупленным судьёй (что ни сделаешь ради женщины, с которой спишь), так же был приглашён уже небезызвестный бразилец Матео, изучавший пищевые технологии. В качестве зрителей были приглашены чех по имени Лукас и ещё один бразилец ‒ Габриэль ‒ которого мы ласково называли Гаврюша. Он гордился кличкой и считал её нереально брутальной и мужественной ‒ мы не стали расстраивать его тем фактом, что Гаврюша ‒ это имя коровки из Простоквашино. Уже когда все приглашения были разосланы, до нас дошло, что у нас в доме будет аж четыре мужика ‒ получался то ли гарем, то ли бордель, сами ещё не понимали. Но ясно было одно ‒ дом должен был быть вылизан, как президентский люкс отеля Хилтон.
.
.
.
По крайней мере, так утверждала Рыкся. На моё резонное: «А не жирно ли им будет?» эта женщина отвечала: «Ты ничего не понимаешь, феминистка неопытная». За месяц, что мы жили в Италии, мы не могли убраться как следует ‒ мусор перекладывался из одной стороны в другую, создавая иллюзию гармонии, перед приходом мужиков квартира оказалась отпидорена и вылизана так, как её не убрал бы самый элитный клининг. Только мы сели перекурить, убрав бытовую химию и прочие атрибуты хозяюшек, как на глаза нам попалась наша кровать. С самого приезда мы спали на разложенном в двухместную кровать диване. В зависимости от настроения я перебиралась на одноместный диван, но в основном местом нашего совместного с Рыксей обитания была та самая кровать размера кинг-сайз. В условиях, что в нашу холостяцкую берлогу придут четыре мужика, кровать выглядела даже угрожающе.
‒ Рыкся, этот полигон надо свернуть, ‒ сказала я, указывая на лежбище.
‒ Зачем? ‒ спросила Ры.
‒ Затем, чтоб они не подумали, что у нас есть траходром.
Ответом мне был полный понимания взгляд, а потом мы в четыре руки принялись снимать тяжеленный матрас. Сняли, на трясущихся руках положили на свежепомытый пол, попытались свернуть. Для этого мне пришлось улечься на матрас сверху и придавить своим весом, полежав так минут пятнадцать под оглушительный смех соседки, я поняла, что надо менять тактику. Мы решили попытаться запихнуть матрас в шкаф ‒ он не влез ни в