жизнь без этой мечты была убийством для меня. Теперь, когда я снова играл со своими друзьями, внезапно у моей жизни снова появился смысл.
Глава 3
Последняя часть
За несколько месяцев до того, как я присоединился к Creep, они встретили продюсера Росса Робинсона, который был на нескольких их выступлениях и ему действительно нравилась их музыка. Росс хотел помочь им, потому что он видел в них большой потенциал, поэтому он познакомил их с менеджером по имени Ларри.
Вместе, Росс и Ларри сделали всё, что они смогли, чтобы Creep смогли показать себя, даже заплатили за их демо для рекорд-лейблов. В первый раз, когда они вошли в студию, чтобы записать демо, я ходил по пятам, пил пиво, смотрел, и даже участвовал немного, напевая бэк-вокал на демо. К тому времени, когда я присоединился к группе, Росс и Ларри уже разослали демо нескольким рекорд-лейблам.
Через некоторое время после того, как они пригласили меня в группу, я отыграл своё первое выступление с ними в Лос-Анджелесе, и это было по настоящему взрывное выступление. Это был третье живое выступление, которое я когда-либо играл, и, точно так же, как я увлекался алкоголем, я увлекался игрой вживую. Мы играли в этом небольшом клубе и в нём было достаточно много народу. Конечно, среди толпы было много наших друзей, которых мы привели с собой.
Мы отыграли всего шесть песен, но я по настоящему почувствовал, что мы сыграли их также хорошо, как мы могли сыграть. Хотя я держал это при себе, но живые выступления подняли одну из главных проблем с группой: фронтмен, певец Corey. В то время как я был взволнован игрой со своими друзьями, у меня были проблемы с Corey — главным образом, потому что, хотя он и был хорошим вокалистом, у него абсолютно не было своего собственного стиля или собственной уникальной вещи. Я знал, что пока фронтменом нашей группы является Corey, мы никогда не выйдем за границы выступлений в клубах. Сам Corey так же совсем не работал над собой. Отношения всегда были его большой проблемой, так как он легко приходил в ярость, если ему сделать какое-то замечание или дать совет. Этот его запал мешать работать с ним.
Всё это выплеснулось в тот день после нашего первого показа, в котором я играл с Creep. Мой сосед по комнате, Дэнни, хорошо разбирался в записи видео, а мы всерьёз беспокоились о своих живых выступлениях, столь же трудных, насколько они только могли быть, поэтому мы попросили, чтобы Дэнни пришёл на наше выступление и снял его на видео. После выступления, Дэвид, Джеймс и я пошли домой смотреть получившееся видео. Это было так круто, смотреть на нас, играющих на сцене; я был похож на большую, пульсирующую груду одежды с головой на вершине и гитарой, висящей по середине. Но умудрённые опытом, мы понимали, что не были теми, кем мы должны были быть. Дэвид резюмировал это для нас всех:
— Мы полный отстой.
Мы посмотрели ещё немного, затем Дэвид сказал:
— Мы что-то упускаем. Мы должны взять нового вокалиста?
Я сказал «Да» прежде чем ещё Дэвид успел произнести слово «нового». Мы позвали Реджи и рассказали ему о том, что мы думали, и, побеседовав, все мы согласились, что Corey должен уйти. Спустя короткое время, Дэвид позвонил ему и сообщил плохие новости. Corey был угнетён и чувствовал себя плохо, но мы знали, что мы должны были поступить так, если собирались идти дальше.
Вот так всё и было: я присоединился к своей третьей реальной группе, сыграл своё третье живое выступление, и потерял своего третьего вокалиста. Но я всё равно был счастлив, что играю со своими друзьями, так что я не терял надежду; я знал, что мы найдём другого вокалиста.
Без вокалиста наше демо уже нельзя было использовать и мы приостановили рассылку демо по рекорд-лейблам, но это не означало, что мы должны были прекратить выступать с показами. Хотя Corey написал всю лирику, мы сохранили все песни и просто практиковали без него. Мы провели несколько месяцев, отыгрывая выступления по всему Huntington Beach без вокалиста; иногда, ради забавы, Реджи и я пели хором.
Мы продолжали искать вокалиста по всему Orange County[27], посещая все вечеринки. Но Джеймс, как и я, скоро обнаружили, что мы искали совсем не в тех местах.
Однажды, в одни выходные, Джеймс и я решили вернуться в Bako на несколько дней, чтобы навестить наши семьи и потусоваться с некоторыми из наших старых друзей. Мы понятия не имели, для чего на самом деле мы снова оказались в Bako. Мы приехали в ночной клуб, который назывался «John Bryant's club», там выступало несколько групп — ничего особенного, все те же самые старые рок-группы Bako. Недолго послушав их, Джеймс и я решили, что было уже поздно и пора идти домой. Мы буквально уже выходили из двери, когда последняя группа начала играть. И тут мы остановились и быстро вернулись назад, услышав одну песню.
Группа называлась «SexArt» и у них был тонкая небольшая стойка для вокалиста, трясущегося с неподдающейся контролю интенсивностью. Он был причудлив. Он выглядел как пугало. Он был удивителен уже своим видом, заставляя смотреть на него, даже если он не пропел ещё и ноты.
А затем он запел.
Джеймс и я посмотрели друг на друга широко открытыми глазами. У этого чувака не было лучшего голоса в мире, но этот звук был настолько уникален, как ничто, что мы когда-либо слышали прежде. Остальной состав группы был тоже довольно хорош, но мы чувствовали, что у них не было достаточно эмоциональности и интенсивности в их музыке, поэтому они не воздавали этому парню должное.
Он был в точности тем, что мы искали. Мы остались дослушав остальную часть их сета, и немного были угнетены, когда уехав, жалели, что у нас нет такого вокалиста в нашей группе.
Оказывается, поющим пугалом был Джонатан Девис, старый друг Реджи, которого я знал ещё с времён Compton Junior High. Я даже не узнал его на сцене. Когда мы вернулись в Huntington Beach, мы почти сразу рассказали Реджи и Дэвиду о том, что видели как Джонатан пел в Bako. Я уже говорил вам, что Дэвид был самым разумным из нас, но он также умел явно выражать свои мысли на словах. Он сказал:
— Чёрт, позвоните ему и скажите, что он должен покинуть ту