— Надо ли мне понимать, что ты уже нашел способ, как завладеть шкатулкой?
— Мы с Россом уже договорились о цене. Мне нужно только передать ему деньги, и шкатулка моя.
Роберт уловил разочарование, промелькнувшее в глазах Мойры.
«Отлично. Это все, что мне нужно». Он встал.
— Полагаю, я ясно выразился. А ты можешь сообщить Энистону, что эту шкатулку он не получит.
— А если я не смогу?
— Скажи ему потом, после того как тебе не удастся принести ему шкатулку. Это не имеет значения.
Он удивился, но на лице Мойры читался страх. Что, черт возьми, она скрывает? Мойра не была трусихой, но если она боится Энистона, у нее есть на то серьезная причина.
Роберт взял ее за запястье и рывком поставил на ноги, так что ее тело оказалось прижатым к нему. У него поднялась температура, дыхание сбилось от ее близости. «Но это не потому, что она почти оказалась в моих объятиях».
Он отстранил ее и легонько встряхнул.
— Черт побери, перестань упрямиться. Расскажи, почему у этого негодяя такая власть над тобой?
— А почему тебя это заботит?
Он не знал почему. Но, увидев страх в ее глазах, Роберт понял, что должен действовать, должен защитить ее.
Что было глупо.
Страх в ее глазах неожиданно сменился изумлением. Прежде чем он успел опомниться, она обвила его руками за шею, встала на цыпочки и поцеловала.
Поцелуй был таким же смелым, как сама Мойра. Она прижалась к Роберту, умело использовав все изгибы своего тела, и положила его руку себе на бедро.
Решимость Роберта испарилась. Господи! Она сводит его с ума! Он все еще желает ее, мечтает о ней, да и никогда не переставал.
Он заключил ее в объятия и ответил на поцелуй.
Она терлась об него, постанывая, а он поднял ее за ягодицы, отнес на кровать и лег рядом. Его руки блуждали по ее телу, упиваясь им, словно голодный человек, жаждущий насытиться. Боже, как он мечтал, чтобы это произошло!
Ни одна женщина не могла так быстро воспламенить его, как она. Она знала, где дотрагиваться, как гладить. Даже ее поцелуи были более страстными, пьянящими и возбуждающими, чем у других женщин.
Он нетерпеливо распахнул верх халата, обнажив белую грудь с торчащими розовыми сосками. У нее не было огромной груди, которая так нравилась многим мужчинам. Груди были небольшими, но идеально умещались в его ладони.
Наклонившись, он обхватил губами один сосок. Она снова застонала и начала судорожно вытаскивать из брюк полы его рубашки.
Он просунул колено между ее бедрами. Халат еще больше распахнулся, и его голодному взгляду открылось ее роскошное, соблазнительное тело. Между тем ее руки не останавливались ни на секунду — они искали, гладили, расстегивали пуговицы рубашки и брюк.
Однако, когда ее руки коснулись его обнаженного торса, Роберт вдруг протрезвел.
«Именно так она и обманула меня когда-то. И сделает это снова». Эта мысль остудила его страсть, словно ледяная вода.
Он резко отодвинулся и взглянул на нее. Она выглядела беззащитной — глаза полуприкрыты, лицо порозовело от желания, губы припухли от поцелуев. На фоне синего халата ее кожа казалась белоснежной, а темные волосы оттеняли изумрудно-зеленые глаза.
Еще ни одна женщина не была так привлекательна в момент страсти, однако Роберт нашел в себе силы оставить ее. Он вспомнил, как в прошлый раз она так же стонала. Он был обворожен и восхищен ею… а в конце дня она обманом заставила его жениться на ней, а потом исчезла.
Не обращая внимания на то, как гулко бьется его сердце, Роберт встал с постели, оделся и сказал с холодностью, которой на самом деле не чувствовал:
— Утром за тобой приедет моя карета и отвезет тебя туда, куда пожелаешь. Но Боже тебя сохрани совершить ошибку и появиться у Росса.
Она села и запахнула халат.
— А что мне сказать Энистону?
— Правду. Скажи, что я просил тебя не тратить попусту время. — Он помолчал. — А мне ты можешь сказать, чем Энистон тебя шантажирует, и я с ним разберусь.
— Нет. Я сама разберусь с Энистоном. Это моя проблема, а не твоя.
Роберт пожал плечами:
— Как хочешь. — Он подошел к двери и отпер ее. — Я вернусь, как только шкатулка будет у меня.
— Меня здесь не будет, — резко бросила она.
— Где бы ты ни была, я все равно тебя найду. Я ведь всегда находил.
С этими словами он вышел и решительно закрыл за собой дверь.
Глава 7
В тот последний раз, когда ты навещал Кэтлин, ты спросил, нет ли в моей библиотеке интересных исследований. Твоя сестра, естественно, не могла не отреагировать на столь безобидный вопрос и прочесала все полки, чтобы составить список всех книг, которые могли бы заинтересовать тебя или одного из твоих братьев. Правда, она смогла обработать только нижние полки, а мне предоставила все остальные.
Смею напомнить, что у меня очень большая библиотека, так что твое маленькое задание отняло у меня несколько часов.
Мне легче было бы дать отрезать собственную ногу, чем разочаровать свою жену. Поэтому прошу тебя в будущем воздержаться от каких-либо вопросов или пожеланий в моем доме. Моя жена, как и все Херсты, не понимает слова «нет».
Из письма Александра Маклейна своему шурину Роберту ХерстуОгромный роскошный экипаж с грохотом катил по узким сельским дорогам Шотландии. Покрытые зеленью холмы сменились скалистыми горами со снежными вершинами, белевшими на фоне серого неба.
Роберт вытянул затекшие ноги, радуясь тому, что осталось всего два дня пути до замка Балнагон, где жил Росс.
Прошедшая неделя длилась бесконечно, дороги местами были труднопроходимы, дни выдались серыми и дождливыми, постоялые дворы оказались сырыми и негостеприимными, еда — такой отвратительной, что о ней не хотелось даже думать, не то что есть. Он устало вздохнул.
Все же дело того стоило: скоро он станет обладателем третьей, последней шкатулки из оникса. Эта мысль вызвала у него улыбку. И вот тогда и начнутся настоящие поиски амулета Херстов.
Майкл постоянно твердил о том, что амулет должен находиться в их семье. Он был просто одержим этим. Роберт, однако, считал это всего лишь семейной легендой, не более того.
Роберту казалось странным, что Майкл верит сказкам о том, что амулет обладает какими-то магическими свойствами. Согласно легенде амулет был изготовлен их прабабкой — белой колдуньей необычайной красоты. Потом его украл у нее некий лорд из семьи Маклейнов. В отместку она прокляла эту семью, и с тех пор когда один из семьи сердился, налетал ураган.