Келлфер пошевелился. Затем я на миг потеряла опору – он наклонился ко мне, обнимая сзади. Рука скользнула по голой коже шеи, по плечу. Это был поддерживающий жест, в котором не было похоти.
-Это не так, Лариана.
Его лицо почти касалось моего затылка. Вот ветер взметнул пряди вверх, мазнув меня ими по носу, и мне даже показалось, что они темно-рыжего цвета, но потом я вспомнила, что он собирает волосы заговором.
Тогда я обернулась – и Келлфер оказался совсем рядом.
-Я ненавижу вас? – спросила я, отчаянно глядя в его глаза.
-Нет, - тихо ответил он. – И ты не ненавидишь Теа, даже если сейчас думаешь так. И это место. И себя, ведь ты не совершила ошибки, решив посвятить свою жизнь исцелению и помощи людям. Ты просто потеряна. Но твой мир – это ты. И ты осталась собой.
Я сморгнула слезы, пытаясь осознать его слова.
-Вы сейчас предложите мне другой смысл? – горько спросила я Келлфера. – Как когда-то Теа. Объяснила мне, как ребенку: вот зло – вот добро. Теперь вы скажете, что все иначе.
-Не скажу. – Келлфер убрал танцующий у кончика моего носа локон. – То, что вы делали здесь – реально. Ты – лекарь, и по таланту, и по призванию. Я не дам тебе ответов, потому что ты знаешь, что есть добро, лучше меня.
И с этими его словами я ощутила такую пронзительную благодарность, что слезы снова хлынули из глаз. И тогда мужчина снова прижал меня к себе, только теперь похлопывая по спине, как маленькую, а я плакала, плакала, плакала...
Обо всем. О лжи человека, которого считала святым, о разрушении моей веры в безопасность. Об Обители отвергнутых, о моих друзьях, до самых печенок верных сломавшей их Теа. О том, что я не могла их всех ненавидеть, ведь мы стольким помогли… И о том, что своего места в жизни я больше не знала.
А Келлфер лишь гладил меня по волосам.
И когда я отстранилась, он посмотрел на меня без жалости и презрения.
-Я не знаю, что мне теперь делать, - больше себе, чем ему, сказала я. – Спящие в сфере ведь не виноваты. Я не могу уйти.
-Этому месту осталось существовать лишь несколько дней.
Эта мысль своим чудовищным значением разом перекрыла мои страдания. Я вспомнила, как он собирался поступить, и мне стало стыдно, что я трачу время на оплакивание своей участи.
-И вы убьете их? – промолвила я, все так же глядя в зеленые глаза. – Как убили бы меня, если бы я не была лекарем и не…
-Я бы не убил тебя, - твердо перебил меня Келлфер. – Что касается остальных, так будет вернее.
-Но почему вы не даете им шанса, как мне? – прошептала я отчаянно, уже понимая, что переубедить шепчущего у меня не выйдет. – Давайте им расскажем про сумасшествие, что это все Теа устроила.
-Ты переоцениваешь их стремление узнать правду и недооцениваешь Теа.
-Но вы можете… Как со мной…
Келлфер чуть приподнял брови.
-Даже купись Теа снова, в чем я сомневаюсь, я не стал бы возиться с каждым ничтожным культистом. Моя цель здесь – не спасти несчастных.
Он поднялся, и вдруг я увидела пропасть между нами, ощущение которой исчезло несколько минут назад. Конечно, он пришел не вызволять нас из беды и не рассказывать правду, а забирать полезные инструменты – в этом Теа оказалась права. Келлферу было плевать на нас, и даже то, что спас меня, и сейчас утешал, обнимая, ничего не меняло. Келлфер сказал, что я не потеряла своей сути, несмотря на доверие неверному авторитету – и он так же не изменялся в своей природе, какими бы благими ни казались его дела.
Темный.
А мы для него – ничтожные культисты.
Я вытерла уже остывшие и наполовину высохшие слезы и попыталась найти другой аргумент:
-Они очень талантливы. Я говорила с ребятами, они все до прихода в Обитель умели удивительные вещи. Вы же поэтому взяли неделю на раздумья, чтобы убедиться? Я могу рассказать вам об их особенностях. Они все стоят того, чтобы потратить на них время.
-Рад, что ты пришла в себя.
-Что вы имеете в виду?
-Что ты снова нашла, кого спасать, и тут же почувствовала опору под ногами, светлая целительница. Однако это не дискуссия. И я сэкономлю тебе время: на каждого ученика и наставника я поставил магическую метку, так что как бы далеко они ни убежали и как бы хорошо ни спрятались, я найду их.
-Но чем они мешают вам? – не сдалась я.
Келлфер не ответил. Вместо этого протянул мне руку:
-Ты уходишь со мной.
-Зачем? Теа знает, что та Лариана была иллюзией, она меня не подозревает. Я хочу остаться здесь и попытаться образумить остальных. Мне они могут поверить.
-Теа не глупа, так что тебе здесь оставаться опасно. К тому же уже через пару часов тебя возненавидят даже твои друзья. Типично для подобных общин.
Я не понимала, о чем он говорил. Встала, не принимая руки, оправила платье. Вдруг стало неприятно, что я растрепанная и зареванная, как ребенок.
-Мне нужно предупредить других помощников.
-Теа сделает это вместо тебя.
-Собрать вещи, - отчаянно цеплялась я хоть за что-то. Мысль о том, чтобы выйти за периметр, как до того вышли Ула и Иловирис, пугала меня. Как я могу не вернуться? Не увидеть Мара, не попрощаться с Элькой, не обнять Джаису?
-Купишь все в Цветочной долине. Я перемещу тебя к Циону и Уле, они все еще там. Как и ты, отказались уходить. Так тебе будет спокойнее?
8. Отступники
Мы с Улой и Ционом сидели на одной из многочисленных уютных террас, выходящих к самой воде. Тут, на набережной быстрой и полноводной Арканы, не знавшие забот и бедности хозяева едален пытались перещеголять друг друга, устраивая свои заведения с размахом и фантазией: чуть дальше по течению расположился «Дворец изумруда», где громадные валуны, служившие и ножками столов, и ограждениями, были крупно огранены и окрашены в глубокий зеленый цвет, а за ним – «Полет мотылька», украшенный легкими узорными полотнами, дрожащими и переливающимися на ветру звенящими, вплетенными в нити зеркалами, а еще дальше – красные шатры «Оазиса», так любимого степняками.
Мы же выбрали «Дом светлячков» - замечательное место, где по углам плавучей платформы поднимались вверх искусные копии громадных деревьев со сплетавшимися над нашими головами кронами, только вот их созданная из ткани кора вихрилась необычными узорами и прятала в себе желтые огоньки. Здесь было невероятно красиво вечером, но и сейчас очень хорошо, восхитительно прохладно: с воды дул освежающий ветерок.
Солнце жарило где-то в вышине, но мы устроились под одним из столбов-деревьев и спрятались от горячих лучей, и только потягивали холодный травяной напиток, жмурясь на искрящуюся воду.
Это был бы чудесный и счастливый летний день, если бы не изводившие нас тревоги. Ула говорила, «Дом светлячков» был почти родным: именно здесь собирались наставники Обители, когда посещали город, и ноги сами привели Улу и Циона в привычную обстановку. Я тут раньше не бывала – помощников обычно не приглашали.
Хозяйка хлопотала вокруг нас, нахваливала Теа и рассказывала, как совсем недавно Обитель помогла излечиться от стылого пота ее старшему сыну, которому все пророчили быструю смерть. Она улыбалась – и мы вымученно улыбались, будто и не были предателями.
-Ты тоже об этом думаешь? – тихо спросила меня Ула, когда женщина упорхнула, и мы остались на платформе одни. – Что Теа спасла жизни тысячам людей. Я первую ночь спать не могла, думала только об этом. Что меня изгнали из чего-то по-настоящему огромного и доброго, полного смысла.
Ула была очень юной и доброй девушкой. Родом из Коричневых земель, задумчивая, тихая, неброская, но полная глубины, проступавшей через мягкие черты, она обычно отличалась молчаливостью и крайней скромностью. Ула была младшей из наставников, но вела одну из старших групп учеников. Ходили слухи, что она еще даже не отработала время присяги – платы служением за обучение в Приюте. Впрочем, я бы не удивилась, если бы она оказалась гениальным шепчущим, заговорившим на тайном языке вдвое быстрее, чем остальные.