Внезапно раздались шум и крики. Карета остановилась, лошади заржали, оси пронзительно заскрежетали. Эдуард сердито закричал на кучера, Ален выглянул наружу, чтобы узнать, в чем дело.
– Не волнуйтесь, дамы и господа, вам ничто не угрожает, – послышался из темноты негромкий, но властный голос – Просто оставайтесь на своих местах.
Дверца хлопнула Алена по лицу, и он от неожиданности плюхнулся на сиденье. Послышалось щелканье кнута, упряжка рванула с места. Жанетта испуганно ахнула.
– Только не нужно так нервничать, дорогая. – Гретхен потрепала ее по колену. – Тут уж ничего не поделаешь. Знать то и дело грабят, и чем дальше, тем чаше. Если подчиниться, обойдется без насилии.
– Мы еще посмотрим, кому больше достанется! – рявкнул Эдуард гневно. – Чтобы грабили кого-то из рода Варлен!
– Сохраняйте спокойствие, Эдуард, – рассудительно заметила Гретхен.
– Какое, к дьяволу, спокойствие! – возмутился Ален.
Жанетта молчала. Ей вспомнились Лис и ходившие о нем слухи. Должно быть, это он на них напал. Вскоре карета снова остановилась.
– Прошу всех выйти, – скомандовал тот же голос. – Ведите себя спокойно и не делайте резких движений. Я гарантирую вам безопасность.
– Вот видите, – сказала Гретхен. – Не будьте глупцом, Эдуард, и выполняйте приказ! Мы безоружны.
Кипя от гнева, мужчины тем не менее помогли дамам спуститься на землю. Все четверо выстроились в ряд вдоль кареты. Лампа кучера, не горела, вокруг царила тьма, но похоже было, что они все еще в городе, в каком-то переулке. С трудом можно было разглядеть разбойников. Они были вооружены до зубов. В стороне виднелся темный силуэт всадника.
– Дамы и господа, вас приветствует Лис, – донесся его спокойный, уверенный голос.
Жанетта едва сумела подавить восклицание. Так это и в самом деле знаменитый разбойник, гроза марсельской знати! Она остро пожалела, что не может его как следует разглядеть.
– Дайте мне оружие, и я отвечу на ваше приветствие! – процедил Эдуард.
– Я здесь не для того, чтобы с вами драться, я лишь хочу немного облегчить ваши кошельки.
Ален сжал кулаки и шагнул вперед. – На вашем месте я бы поостерегся, – сказал Лис. – Вас пристрелят.
– Я требую сатисфакции! – крикнул Ален, свирепо сверкая глазами.
Ответом был издевательский смех.
– Итак, ваши деньги и драгоценности, да поживее! А дамами я займусь сам.
Сердце Жанетты громко забилось. Лис отлично держался в седле, и ей Бог знает почему отчаянно хотелось заглянуть под его черную шелковую маску. Он спешился одним ловким движением – просто соскользнул с седла – и предстал перед ними.
Это был высокий, мощного сложения человек. Маска скрывала большую часть его лица, но вблизи можно было разглядеть губы, на которых играла беспечная улыбка. Жанетта почувствовала, что не может отвести от него взгляда. Словно ощутив ее интерес, Лис улыбнулся еще шире, показав зубы настолько белые, что казалось, они принадлежали молодому, полному сил волку. Что-то было в этой улыбке что-то, отчего у Жанетты подкосились ноги. Лис поддержал ее, и от этого прикосновения ее бросило в жар. Они стояли, глядя друг на друга, не в силах отвести взгляд. На миг девушка забыла, где находится, и качнулась вперед, как бы предлагая поцеловать, но здравый смысл предостерег ее, и она отпрянула в сторону. Она была смущена, растеряна.
– Страшно неловко, что побеспокоил вас, мадам, мадемуазель, – произнес разбойник, и его голос, странно знакомый, еще больше вывел девушку из равновесия.
– Какая безделица, месье Лис, – возразила Гретхен. – Быть ограбленным такой знаменитостью это скорее везение, чем неудача. Возьмите мои изумруды и бриллианты Жанетты.
– Ни в коем случае, мадам. Я никогда не граблю вдов и сирот.
Девушка изумленно посмотрела на него. Откуда этому человеку известно, что она сирота?
– Возьмите хотя бы перстень! – сказала она, не желая быть объектом жалости разбойника с большой дороги.
– Перстень? – удивился Лис. – Разве он вам не дорог?
– Нет… да… я только…
Жанетта запоздало поняла, что предложила ему обручальный перстень, фамильную драгоценность де Виньи.
Ее замешательство не укрылось от разбойника. Он усмехнулся с таким видом, будто прочел ее мысли. Как он смеет насмехаться над ней! Жанетте пришлось напомнить себе, что разумнее держать себя в руках и не сердить человека, на стороне которого сила. Кто знает… он мог отдать приказ застрелить ее, если она позволит себе возмутиться.
– Дорогая, – вмешалась Гретхен, – оставь драгоценности при себе, раз уж тебе позволено!
Жанетта пожала плечами. Она больше не испытывала раздражения, да и вообще не могла бы проанализировать перепады своего настроения. К тому же взгляд ее тянулся к губам предводителя разбойников. Интересно, как он целуется? Господи, она совсем с ума сошла!
Лис тоже продолжал смотреть на нее проницательным взглядом. Жанетте пришло в голову, что он все время угадывает ее мысли, даже и теперь, и она поспешно отвернулась.
Между тем деньги и украшения Алена и Эдуарда успели перекочевать в карманы разбойников. Лис повернулся к Гретхен.
– Мадам, Скажите вашим спутникам, чтобы вернулись в карету. Вы тоже свободны.
К удивлению Жанетты, ее тетка повиновалась беспрекословно. Когда они остались вдвоем с Лисом, тот опять белозубо улыбнулся.
– Мне пришло в голову, что вы можете выкупить свой перстень, если позволите поцеловать себя, мадемуазель.
– Поцелуй за баснословно дорогой перстень? Вы находите это справедливой сделкой? – заметила девушка неожиданно кокетливо. – Да ведь это просто грабеж!
– Только с моей стороны, мадемуазель, – возразил Лис. – Нет ничего дороже поцелуя красавицы.
Он приблизился в два широких шага и обнял Жанетту за плечи. Она ждала, что он сразу прижмется к ее губам, однако он сначала заглянул ей в глаза. А потом к ее губам прижались горячие, невыразимо чувственные губы. Ничего похожего на поцелуи Алена или Жан-Клода! Этот заключал в себе все: жадность и нежность, пылкость и кротость, он брал и дарил одновременно. С едва слышным стоном Жанетта прильнула к могучей груди разбойника, губы ее приоткрылись, и она ответила на поцелуй с дерзостью, которой в себе не подозревала. Она ощутила дрожь, свою и его, и первый в жизни всплеск желания.
– Жанетта! Где ты?
Голос Алена ворвался в затуманенное сознание и вернул ее с небес на землю. Она поняла, как непростительно забылась, и поспешно отступила.
– Надеюсь, вы удовлетворены, месье, – произнесла она с холодным высокомерием, подчеркнув последнее слово.
Несколько секунд Лис молча смотрел на нее, словно желая запечатлеть в памяти.