слоев «Рабочие и бедняки Лондона» (London Labour and the London Poor), основанную на двенадцати годах наблюдений и планомерно проведенных интервью. Речь шла в данном случае, по гордому заявлению Мэйхью, о первой попытке написания «истории одного народа из его собственных уст»[74]. Фредерик Ле Пле, по профессии горный инженер, изучал с 1830‑х годов условия жизни рабочих групп населения во многих странах Европы. На основе этих наблюдений он создал красочные социальные портреты: номадов Урала, кузнецов Шеффилда и углежогов Австрии[75]. Богатый ливерпульский коммерсант и судовладелец Чарльз Бут старался добиться большей аналитической ясности в подробных описаниях жизни лондонских бедняков, руководствуясь как религиозно-филантропическими побуждениями, так и желанием политических реформ. После семнадцати лет исследований он впервые опубликовал свой труд в 1889–1891 годах. Третье издание его произведения «Жизнь и труд народа в Лондоне» (Life and Labour of the People in London, 1902–1903) составляет семнадцать томов. Бут покорял своих читателей огромным количеством конкретных данных, однако он отказался от страшных историй или сентиментальностей и нарисовал, таким образом, скорее строгий профиль поздневикторианского Лондона, чем его пеструю панораму. В отличие от импрессионистски работавшего Мэйхью он использовал методы социальной статистики и тщательно разработанную модель общественных классов. Бут дифференцировал типы бедности и сформулировал используемое до сего дня понятие «черта бедности» (line of poverty). Так был сделан шаг от социального репортажа к эмпирико-социальному исследованию (social survey).Реализм в литературе
В родстве с социальным репортажем находится жанр реалистического романа, одна из характерных форм литературного творчества в Европе XIX века. Реалистический роман ищет связь с «действительной жизнью», не ограничивается лишь описательным приближением к ней, стремится к исследованию свойственных ей общественных и психологических сил[76]. Оноре де Бальзак в своем цикле сочинений «Человеческая комедия» (La Comédie humaine), опубликованном в 1829–1854 годах, подвергает французское общество своего времени коллективному диагнозу, подобно публичному вскрытию тела общества на операционном столе. Немецкий исследователь Вольф Лепенис отмечает в своей книге о социологии XIX века, что писатель «с небольшой долей самоиронии и большой долей самоуверенности» нарек себя «доктором социальных наук» (docteur ès sciences sociales). В романах и новеллах цикла «Человеческая комедия», общим числом 91, Лепенис видит «социальную систему» и в литературной форме обнаруживает «точное отображение того, к чему стремился Огюст Конт, основывая свою социологию»[77]. Действительно, до основания социологии как научной дисциплины (Конт ввел это понятие в 1838 году) писатели были подлинными специалистами по изучению общества, да и позже они составляли продуктивную конкуренцию социологам. Начиная с романа Джейн Остин «Чувство и чувствительность» (Sense and Sensibility, 1811) вплоть до «Будденброков» Томаса Манна (Buddenbrooks, 1901) и романа «Мать» Максима Горького (1906–1907) через XIX век простирается длинная цепочка романов социально-бытового жанра, из которых можно извлечь столько же информации о нормах, манерах поведения, статусных различиях и материальных условиях жизни, как и из трудов по социологии. К важнейшим свидетельствам об истории общества, нравов и ментальностей века относятся произведения таких писателей, как Джеймс Фенимор Купер, Генри Джеймс, Чарльз Диккенс, Джордж Элиот, Энтони Троллоп, Гюстав Флобер, Эмиль Золя, Иван Тургенев, Лев Толстой и Теодор Фонтане.
Насколько широко распространился по миру описывающий настоящее время «реалистический» роман за пределы трех для него самых важных национальных литератур – французской, английской и русской?[78] В некоторых культурных кругах он утвердился уже в XIX веке, в других позже, а в иных так и не нашел своего места. В США после окончания Гражданской войны 1865 года реалистический роман занял место главной инстанции критического протеста против бытующих культурных конвенций и против разрушения социальных ценностей под воздействием ничем не скованного индивидуализма[79]. В Европе существуют значительные национальные литературы, такие как итальянская или венгерская, в которых социально-реалистическая проза, в жанровом плане отличающаяся от исторического или психологического романа, существовала в XIX веке не в центре, а на обочине литературного процесса. В то же время среди произведений менее известных в мире литератур можно найти выдающиеся примеры романов, в которых авторы глубоко осмысляли проблемы общества своего времени. Как прямое продолжение проекта «Человеческой комедии» Бальзака португальский писатель Жозе Мария Эса де Кейрош задумал литературный цикл «Сцены португальской жизни» (Cenas de vida portuguesa), с целью создать панораму всех слоев современного общества своей страны. Лишь некоторые части этого замысла были реализованы, в частности роман «Семейство Майя» (Os Maias, 1888), отображающий салонную жизнь Лиссабона 1870‑х годов. Польскому писателю Болеславу Прусу удалось в эстетической форме изобразить проблемы своего времени. В романе «Кукла» (Lalka, 1887–1889) он с особой резкостью обрисовал отношения между дворянством и буржуазией. Похожее место в норвежской литературе занимает роман «Гарман и Ворше» (Garman og Worse, 1880) Александра Ланге Хьелланна. Этот написанный с примесью сатиры реалистический роман о жизни купеческих слоев оказал влияние на Томаса Манна при замысле «Будденброков». В Чили Альберто Блест Гана написал первый реалистический роман испано-американской литературы под названием «Мартин Ривас» (Martin Rivas, 1862), в котором отразил трансформацию чилийского общества из аграрно-патриархального в капиталистическое. Особое место в литературе Нидерландов занимает роман «Макс Хавелар» (Max Havelaar), опубликованный в 1860 году Эдуардом Доувесом Деккером под псевдонимом Мультатули (Multatuli). По уровню формального и стилистического мастерства этот роман и по сей день считается наиболее выдающимся нидерландским прозаическим произведением XIX века. Он обладает не только литературным значением: заключенное в нем безжалостное разоблачение нидерландской колониальной политики в Ост-Индии, сегодняшней Индонезии, оказало реальное влияние на политические события. Мнение автора получило большую поддержку и общественности, и парламента; эта литературная критика привела к тому, что некоторые из наиболее вопиющих недостатков, обличенных в романе, были в нидерландских колониях устранены.
Какой была ситуация в культурных сферах Азии и Африки, которые столкнулись с Европой в XIX веке? В доминионах Британской империи возникла литература поселенцев; коренное же население обрело голос только в XX веке. Взгляд изнутри на южноафриканские жизненные условия впервые был описан в 1883 году в романе Оливии Шрейнер «Истории африканской фермы» (Story of an African Farm). В Австралии романная проза XIX века обращается к судьбам каторжников. Роман Маркеса Кларка «К пожизненной ссылке» (For the Term of His Natural Life, 1870–1872), основанный на реальных событиях, считается в Австралии классикой социально-критической литературы по данной теме. Сара Джаннетт Дункан в своем произведении «Империалист» (The Imperialist, 1904) раскрывает тему возникновения канадского национального сознания. В литературе Китая долгая традиция романов эпохи Мин и раннего времени Цин достигла вершины в XVIII веке благодаря роману «Сон в красном тереме» (Honglou Meng). Этот чрезвычайно показательный и с точки зрения социальной истории