Близость няни и её поддержка придают Ариелле сил и смелости. Она промаргивает непролитые слезы, расправляет плечи и, сделав глубокий вдох и выдох, направляется в столовую.
Истинная аристократка.
Следом, чуть отставая, за ней следует преданная Алма.
Стоит только Ари появиться в столовой, как звук столовых приборов замолкает. Два похожих взгляда отца и сына впиваются в склонившуюся в изящном поклоне девочку.
– Приветствую вас, отец. И приношу извинения за опоздание, – ровным голосом, словно это не она только что тряслась от страха в коридоре, произносит Ари.
– По какой причине ты опоздала на ужин? – недовольно интересуется у дочери граф Белфрад.
– Я читала, – услышав смешок брата, Ари кидает на него быстрый взгляд.
Нияра веселит ситуация, в которой оказалась сестра. Более того, ему так и хочется еще больше подкинуть дров в костер, чтобы распалить сильнее злость отца на рыжее недоразумение, которую все считают его сестрой.
Сам Нияр Белфрад отказывался даже мысленно называть Ариеллу сестрой.
– Я же говорил. Эта книжная моль днями и ночами напролет читает. Всё хочет казаться умнее, чем есть на самом деле, – брезгливо кривя полные губы, говорит Нияр и с азартом, свойственному только заядлому игроку, ждёт развития событий.
– Что же ты такого читала, что забыла про мой приказ явиться на семейный ужин? – все так же сверля тяжелым взглядом дочь, спрашивает граф.
– Историю нашего королевства, – опустив глаза в пол, отвечает Ари.
– В твоей книжке написано, что бывает с теми, кто смеет нарушать приказы?
Ари отрицательно качает головой. Она знает, что бы она ни ответила, итог один. Граф ищет только повод. Точнее, он уже его нашел. Она опоздала на ужин, и за это придется понести наказание.
– Раз чтение книжек для тебя важнее, чем ужин с отцом и братом, то сегодня ты останешься голодной. Не смей кормить её, Алма, иначе я не посмотрю на годы твоей службы и выставлю на улицу. Поняла?
– Как прикажите, господин, – спокойно отвечает Алма, склонив голову.
Удовлетворившись ответом, граф снова смотрит на дочь.
– Иди к себе в комнату и не смей оттуда выходить до утра.
– Хорошо, отец, – не веря своему счастью, послушно отвечает Ари.
– Уйди с моих глаз, – посмотрев в последний раз на девочку, так сильно похожую на покойную жену, сердце которой граф так и не сумел покорить, мужчина отворачивается. Берет вилку и со злостью втыкает ее в кусок истекающего соком мяса.
– Нужно было высечь её за непослушание, – недовольный исходом, говорит Нияр, когда сестра направляется к выходу.
– Не тебе это решать. Ешь, – подняв на сына злой взгляд, сурово говорит граф.
Нияр всегда хорошо чувствует отца. Знает, когда можно что-то говорить, а когда следует закрыть рот и помолчать. Сейчас наступил как раз тот момент, когда молчание было единственным верным решением.
Мысленно проклиная рыжую малявку, вызвавшую отцовский гнев, Нияр продолжает ужинать.
Глава 9
Прихожу в себя я с гудящей головой и ноющей болью в виске. Несмотря на не самое лучшее состояние, память быстро воспроизводит причину, по которой я отправилась в отключку.
Граф Белфрад ударил меня. И не один раз.
Стоит только вспомнить об этом, как мои ладони сами собой сжимаются в кулаки, а в душе разрастается пожар.
Сказать, что я разозлилась, это вообще промолчать. Я в бешенстве! Единственное моё желание сейчас – убить сволочь. Я никогда никому не желала зла или смерти, но готова пересмотреть свои убеждения. Граф Белфрад как минимум заслуживает порки. Самой унизительной и болезненной.
Он бил жену, любовь которой не сумел заслужить. Бил дочку, которая не могла дать сдачи. А теперь посмел ударить меня!
Мерзавец!!
– Ари, – обеспокоенный голос Алмы, вынуждает открыть глаза. Сосредоточиться на лице склонившейся надо мной няни удается не с первого раза.
Видимо, неслабо я приложилась о край стола.
– Ох, милая… мне так жаль… – аккуратно прикладывая смоченное в чем-то полотенце к моему пострадавшему виску, говорит женщина. – Никогда еще не видела графа в таком бешенстве. Думала, убьёт тебя.
Вместо ответа только морщусь. Во-первых, голова болит, а во-вторых, что тут скажешь. Графа я и правда знатно разозлила. Только ни капли об этом не жалею.
Молчать и трястись перед ним не стану. А посмеет еще раз на меня руку поднять, сама его чем-нибудь огрею.
Я стараюсь настроить себя воинственно, подавить, искоренить страх, что начал зарождаться во мне и подпитываться воспоминаниями Ариеллы.
Ведь если смотреть правде в глаза, то я не в том положении, чтобы вступать в противостояние с отцом Ари. Он граф. Мужчина. А я попаданка. Девушка.
И мы в мире, где слово мужчины в сто раз ценнее слова женщины. Да и физически граф куда сильнее меня.
На моей стороне только элемент неожиданности. В открытую же против графа мне не выстоять даже при самом лучшем раскладе.
Нерадостные мысли прерывают вспышки чужих воспоминаний. Перед глазами мелькают чьи-то лица, события. Всё это проносится с такой скоростью, что начинает кружиться голова и к горлу подкатывает тошнота.
Прикрываю глаза и пережидаю приступ.
Алма в это время продолжает обтирать моё лицо.
Как только становится легче, снова открываю глаза.
– Лучше? – спрашивает няня.
– Вроде да, – сиплым голом отвечаю ей.
– Я добавила в воду заживляющей настойки. Так рана быстрее затянется.
– Спасибо, Алма.
Няня кивает головой. Некоторое время молчит, разглядывает мое лицо. Затем, тяжело вздохнув, начинает говорить.
– Тебе нужно быть осторожнее с графом, девочка. Он далеко не дурак. Будешь продолжать так смело себя с ним вести, заподозрит, что с тобой не все ладно. Ариелла никогда бы не осмелилась открыто перечить отцу. Она его очень боялась.
От слов Алмы у меня перехватывает горло, а в груди холодеет от страха.
Неужели догадалась?
– Что ты имеешь