С того времени и до нынешних дней пост главы правительства временно занимал бывший первый Вице-Премьер Кравцов Владимир Алексеевич, двоюродный брат Орлова Ивана Силантъевича.
По моему требованию, ИНФОР выдал краткий очерк структуры управления Империи, о каковой – структуре, конечно, – я, подобно всякому нормальному гражданину, имел весьма приблизительное представление.
Во главе Империи стоял Бессмертный Творец, Создатель и верховный правитель – Бог-Император. Последние сто лет его никто не видел на публике, так что хозяин наш и глава, хоть номинально имелся, в действительности привычно опускался за лингвистические скобки.
Бог есть, но Бог высоко, а рядом – живая ипостась: Премьер-Министр, а также правительство и двухпалатный Сенат, куда избирались представители всех входящих в Империю 150 населенных планет.
Правительство находилось в Мечтограде – мегаполисе и единственном городе планеты того же названия.
Сам город занимал примерно треть всей суши, остальные две находились под личным патронажем
Властитель
Бога-Императора и представляли собой заповедник, фактически закрытый и редко посещаемый: там никто не гарантировал, да и не мог гарантировать личную безопасность граждан.
Я заинтересовался этим разделом сообщения, и мне любезно предоставили образцы самых колоритных представителей животного и растительного мира заповедника.
Судя по всему, решил я, рассматривая оскаленные пасти тиранозавров, утконосов, зауроподов и саблезубых тигров на фоне стада бизонов, Император был любителем земной эволюции, о которой я как-то просмотрел пару гипнолекций по озадачившему самого себя капризу.
Я понял, что бесцельно трачу время, когда заметил, с каким вниманием наблюдаю битву гигантских акулообразных тварей и вообще невообразимого кальмара.
Пользуясь налаженным уже контактом с ИНФОРОМ, я потребовал связать себя с администрацией отеля. Что и было немедленно сделано. Администрация была представлена полупрозрачной алебастровой красавицей, бывшей, конечно же, роботом. Ей я сказал, что, как мне было сообщено, мне надо узнать в банке АЛЬФА о наличии заработанных мною на Уране денег.
Искусственная красавица стала почему-то золотой, утеряв при этой метаморфозе неземную красоту, превратилась в типично банковского представителя и без перехода сообщила, что на моем счету семь тысяч галактических рублей.
Мало соображая в стоимости здешней жизни и помня, что бутылка спиртного на Уране обходилась едва ли не в сотню рублей, я поинтересовался, во сколько мне обойдется дневное проживание в отеле.
– Проживание и услуги бесплатные.
– А ресторан?
– К вашим услугам, бесплатно.
– А одежда?
К вашим услугам, бесплатно.
А что платно?
Господин Волков! Для вас есть письма.
Я был удивлен, но не очень. По сути, я и приехал в Мечтоград, чтобы стать мишенью. До сих пор у меня это получалось. Однако цель – заставить охотников раскрыться, пока оставалась недостижимой.
Я взял письма. Одно было официальным, чувствовалось на ощупь; есть, знаете ли, особенная глянцевитость, плотность и важность в официальных посланиях. Другое размалевано какими-то крестами, звездами и прочими каббалистическими значками.
В первом конверте был бланк-приглашение Волкову Сергею Владимировичу в резиденцию Премьер-Мииистра на торжественный вечерний прием по случаю очередной годовщины основания Империи. Присутствуют члены Верховного правительства и главы правительств каждой из планет, входящих в состав Империи. Я вспомнил, как равнодушно пропускал в новостях очередное сообщение такого рода, не думая, что когда-нибудь сам удосужусь…
Экие забавные творятся вещи!
Забавно, как мое прибытие всколыхнуло этот муравейник. Забавно, что и по прошествии десяти лет здесь так боятся одного появления Николая Орлова, бывшего наследного Премьер-Министра, а после приговора – вообще никого, меньше, чем просто гражданина, уязвимую мишень…
Я вскрыл второй конверт. В окружении все тех же астральных виньеток Мираб Мамедов приглашал Николая Орлова вновь посетить Сад наслаждений, врата которого всегда открыты… Магический квартал ждет…
Я решил немедленно воспользоваться этим последним приглашением. Возможно, этот Мираб Мамедов знал многое из того, что так хотелось бы выяснить мне,
– Мне нужно такси, – сказал я перламутровому портье.
– Вот, пожалуйста, электронная карта транспортных сообщений. Вы знаете как ею пользоваться?
С роботом объясняться было легко, перед ним я не чувствовал неловкости. Я спокойно выслушал объяснения – оказалось все довольно просто! – какую кнопку нажимать, если хочешь вызвать такси, и каким образом вызвать на экран карту-схему интересующего меня маршрута. Не считая такси, до любой точки Мечтограда можно было добраться на подземном метро и по движущимся тротуарам, но это могло занять слишком много времени.
– Такси вас ждет, – любезно подытожил разговор робот, и я вышел из отеля.
Черная машина – я не мог понять, почему в городе только черные экипажи, – стояла перед входом.
Мы взлетели. Маленькое трехмерное изображение головы возле ветрового стекла любезно спросило о цели моего путешествия. Моей целью был, естественно, Сад наслаждений Мираба Мамедова. Очень хорошо.
День был ясный, солнечный, но изредка облака – светлые, высокие – закрывали солнце. С высоты я наконец увидел панораму города, вольно раскинувшегося до горизонта и, конечно, еще дальше. Здания стояли отдельными островками, и каждый островок, объединенный галереями, арками и переходами, представлял собой независимый единый организм, посреди которого в небо упиралась, словно фонтан каменного салюта, остроконечная башня, оставляющая другие здания далеко внизу. Я знал – кто-то говорил мне еще на Уране, – что теперь таких уже не строят и стремление ввысь умерло естественной смертью сразу после их сооружения. Само слово «небоскреб», как видно, своей формальной недостижимостью возбуждало на определенном этапе архитектурный зуд, так как буквально реализовать термин в камне не представлялось возможным. Башни остались памятниками той бурной эпохи. Нередко из-за низкой облачности они просматривались частично. А широкие зонтики на крышах, служащие посадочными площадками, несколько приземляли пафос устремленной ввысь мечты.
Основанием башен и собственно жилым массивом были почти типовые дома, различающиеся издали плохо видимыми деталями – зубцы, закругленность форм, – вблизи, уже по обратной причине, тоже образующие единый, неразделимый фон.
Я чувствовал, что словно открываю для себя мир. Мало того, что я родился на планете аграрного типа, а значит, и подсознательно не был знаком с достижениями избалованной деньгами и знаниями цивилизации; ко всему прочему, память моя, растеряв почти все, делала меня первопроходцем и частично туристом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});