– Это же надо! Это же надо!
Я все еще стоял и, заметив сей прискорбный факт, поспешил исправить ошибку, нарочито грубо пододвинув стул ногой.
– Встань, подонок! – рявкнул майор, едва я плюхнулся на стул.
– Майор! – успокаивающе сказал полковник. – Пусть сидит.
– На что же ты, скотина, рассчитывал, приехав обратно?
– Майор! Вы совершаете большую ошибку. Вы арестовали невиновного и законопослушного гражданина.
Я полез в карман и вытащил сигарету. Они тут же расслабились. Я закурил и ухмыльнулся:
– Уволят тебя, майор.
– Ах ты, подонок!..
– Хватит! – заорал я. – Предъявите обвинение, и покончим с комедией. Я только вчера прилетел в Мечтоград и желаю отдохнуть после своего вояжа. А вместо отдыха стражи порядка, сами больше похожие на уголовников (почем девочки? – кивнул я побагровевшему лейтенанту), доставляют меня в какой-то вонючий участок. Тут пахнет сговором, – злорадно добавил я.
– Ничего, – спокойно произнес майор. – Говори, говори. Ты думаешь, если ускользнул от правосудия, смотался на Уран, так теперь уже никто не предъявит тебе счет? Ладно убил отца – это ваше семейное дело, но кроме того, ты подорвал взвод охраны. Это все были мои друзья, а командир – мой брат. Так что ты, парень, сделал большую ошибку, вернувшись сюда.
– Подумать только! – не сдержал майор своих эмоций. – Подумать только! Это после всего, что он натворил, – еще и возвращается! Жаль, что ты погибнешь не от моей руки. А погибнешь ты очень быстро. Скажи мне, ублюдок, зачем тебе понадобилось убивать нашего Премьер-Министра? Ведь по праву наследования ты после его смерти спокойно правил бы и нами, и всей Империей. Это выше моего понимания. – Майор за содействием повернулся к коллегам.
– Ничего, – продолжил он. – Я думаю скоро получить удовольствие, присутствуя на твоих похоронах. Ну, ясно теперь тебе положение вещей?
Чего уж яснее. Теперь стало понятно, почему мое появление в полицейском управлении вызвало такой ажиотаж. Игра оказалась даже грязнее, чем я предполагал.
Я распылил взвод охраны, убил собственного папочку, и все это для того, чтобы досрочно овладеть постом Премьер-Министра и так дожидающегося меня.
Правда, дожидаться в таких случаях приходится долго, потому что, как я слышал, высшие чины в Империи (не считая Императора, ибо он бессмертен) живут две-три сотни лет, прежний Премъер-Министр достиг, помнится, своих средних лет. Так что дожидаться его отставки пришлось бы еще сотни полторы лет. Долго, конечно…
Меня, кстати, одно время занимал факт вопиющей социальной несправедливости: одни имеют все и живут дольше, другие, лишенные роскошной праздности, обречены на какие-то сто лет жизни. Потом, правда, оказалось, что действие прививки Фролова-Коршунова каким-то сложным образом обусловлено наличием врожденных умственных способностей. Отбор элиты Империи начинался с роддома.
Оказалось, и ребенок какого-нибудь бродяги может стать долгоживущим, а отпрыск члена правительства может быть обречен на короткую жизнь.
Мне между тем надоела эта полицейская комедия. Я поднялся и, забывшись, резко подскочил со стула. Я все еще не привык к нормальной силе тяжести.
Подойдя к огромному полукруглому столу, центр которого, по праву хозяина, занимал майор, я сел на столешницу ближе к нему и выпустил клуб дыма в сразу побагровевшее лицо.
– Майор! Если бы вы тут в столице занимались делом – я имею в виду и вас и ваши средства массовой информации – и если бы попробовали проверить мои отпечатки пальцев и структуру сетчатки, вас ждал бы сюрприз.
Майор, которого мое наглое поведение, вероятно, лишило возможности соображать, некоторое время смотрел на меня в упор. Однако справился с собой.
– Не будь дешевкой, Орлов. Ты выжил на Уране, и это твой плюс, перед формальным законом ты чист. Но неужели ты думаешь, тебе простят убийства родственники и друзья погибших. Кровь за кровь, смерть за смерть.
– Майор! – попытался вставить полковник. – Так нельзя…
Но мы с майором были уже в таком состоянии, что просто отмахнулись.
– И это говорите вы, страж порядка, призванный защищать букву закона. Уж не хотите ли вы сами меня убить?
– Да, хочу! – выкрикнул он и сжал тяжелые кулаки. – Хочу, но не буду. Пусть за меня это сделают другие. Мне доложили, что тебя еще в космопорте обстреляли…
"Кто же их направил? – подумал я. – Кто пустил дезинформацию о прибытии Орлова? Кому нужно раскручивать скандал вокруг буквально "выеденного яйца"?"
– Майор! Я в нарушение, правда административных, правил оставил у себя удостоверение личности Николая Орлова и готов уплатить, если надо, штраф.
Попрошу провести идентификацию сетчатки и отпечатков пальцев. И выдайте мне новое удостоверение, которое я не успел получить по прибытии. Они все молча смотрели на меня.
– Вас что-то смущает? – ехидно поинтересовался я.
Не отвечая, майор протянул руку и вытащил откуда-то из стола коробочку идентификатора.
– Руку!
Я протянул ему руку, а потом он посветил мне лучом в правый глаз.
Оказывается, то, что я принял за окно, было большим экраном. Внизу, ближе к креслу майора выделился небольшой прямоугольник, и вместе с моим изображением мелодичное сопрано объявило мое имя и прочие известные многим забавные подробности моей биографии.
– Сергей Волков, – растерянно повторил полковник, чем и вызвал немедленную реакцию: глаза майора Михайлова чуть не вылезли из орбит.
– Ах ты!..
Мне не следовало смеяться, но я просто не в силах был отказать себе в удовольствии. Действительно, отпечатки моих пальцев, равно как и структура сетчатки глаз, принадлежали Сергею Владимировичу Волкову, отбывшему десятилетний срок на планете Уран за убийство по каким-то там перечисленным статьям, которые я после амнезии так и не удосужился заучить.
Я все еще смеялся, когда майор Михайлов ударил меня тыльной стороной ладони по лицу, а я тут же нанес ему сокрушительный удар в челюсть, так что он свалился под экран вместе со стулом. Лейтенант Стражников бросился на меня с дубинкой. Полковник глупо таращил глаза – его я просто отбросил ударом в лоб, чтобы не мешался. Еще трое тоже куда-то делись. А вот лейтенантом, этим здоровенным мешком с дерьмом, я занялся всерьез, с удовольствием разравнивая брак, который допустила природа, вылепливая его рожу. Через пару минут он валялся на полу с разбитой в лепешку физиономией.
За удовольствие надо платить.
Я отвлекся, и тут же последовала расплата: яркий свет вспыхнул в моей голове, все поплыло, а череп, казалось, раскололся надвое от страшного удара. Падая в темноту, я надеялся, что и на этот раз останусь в живых.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});