кредит», кража на улице Вавилон, распространение фальшивых купюр, афера со страховыми полисами, ограбления замков Армениль, Гуре, Имлевэн, Грозелье, Малаки – все это дело рук вашего покорного слуги.
– В таком случае извольте объяснить…
– Объяснять бесполезно. Я просто признаю это и готов назвать еще раз в десять больше случаев, о которых вы и не подозреваете.
Утомленный бессмысленными поединками, следственный судья прекратил допросы. Но узнав о двух перехваченных записках, вновь стал вызывать к себе Люпена. Ровно в полдень Арсена Люпена доставляли из Санте в тюрьму при префектуре в тюремном фургоне вместе с другими заключенными. Привозили их всех обратно часа в три или в четыре.
Но в этот знаменательный день обстоятельства изменились. Заключенных из Санте не успели допросить, и было решено отправить обратно одного Люпена. В фургон он поднялся один.
Тюремные фургоны, которые люди называют «корзинами для салата», устроены следующим образом: в них слева и справа по пять сидячих мест, отделенных друг от друга перегородками, а между ними узкий проход. Охранник сидит в конце прохода и наблюдает за арестантами.
Арсена посадили на третье место справа, и тяжелая колымага двинулась в путь. Арсен прикидывал: вот сейчас они миновали набережную Орлож, вот проезжают мимо Дворца правосудия. На середине моста Сен-Мишель он привычно проверил правой ногой, как обстоит дело с полом, и надавил посильнее. И вдруг металлическая пластина сдвинулась. Возникла широкая щель. Арсен заглянул в нее и понял, что сидит как раз между передними и задними колесами.
Он весь подобрался и стал выжидать. Фургон медленно поднимался по бульвару Сен-Мишель. На перекрестке Сен-Жермен пришлось остановиться. У грузовой подводы пала лошадь. Движение замерло, улицу запрудили фиакры и омнибусы. Арсен Люпен выглянул. Увидел рядом такой же тюремный фургон. Протиснулся в щель, уперся ногами в колесо, потом спрыгнул.
Кучер соседнего фургона увидел его и засмеялся. Потом поднял крик, но его вопли потонули в гвалте голосов – улица вновь пришла в движение.
А Люпен был уже далеко.
Он перебежал улицу, на тротуаре остановился и огляделся, как человек, который не знает, куда ему идти, и ловит попутный ветер. Потом решительно сунул руки в карманы и прогулочным шагом с беззаботным видом продолжил путь вверх по бульвару.
Мягкий теплый осенний день. На террасах кафе полно народу. Арсен Люпен тоже нашел себе место за столиком на воздухе.
Заказал пива и пачку сигарет. Не спеша опустошил кружку, выкурил одну сигарету, закурил вторую. Встал и попросил официанта позвать метрдотеля.
Пришел метрдотель, и Арсен Люпен громко, чтобы все его слышали, сказал:
– Мне жаль, месье, но у меня нет с собой бумажника. Надеюсь, мое имя вам достаточно известно, чтобы я мог рассчитывать на кредит. Расплачусь через несколько дней. Меня зовут Арсен Люпен.
Метрдотель решил, что его разыгрывают. Но Арсен Люпен повторил:
– Люпен, узник Санте, в настоящую минуту беглец. Смею надеяться, что мое имя внушает вам полное доверие.
Под всеобщий смех Люпен удалился. Никто и не подумал его задержать.
Он пересек наискось улицу Суффло и двинулся дальше по улице Сен-Жак. Люпен шел не спеша, останавливался полюбоваться витринами, курил. На бульваре Порт-Рояль помедлил, огляделся и твердым шагом направился по улице, ведущей к тюрьме Санте. Вскоре показались мрачные суровые стены. Люпен прошел вдоль них, встал у ворот напротив жандарма и, приподняв шляпу, спросил:
– Это тюрьма Санте?
– Да.
– Мне бы хотелось попасть к себе в камеру. Фургон потерял меня по дороге, но не в моих привычках злоупотреблять…
Жандарм нахмурился.
– Шагай своей дорогой и не задерживайся!
– Прошу меня простить, но моя дорога проходит через эти ворота. А если вы встанете поперек дороги в тюрьму Арсену Люпену, можете дорого за это поплатиться, мой друг!
– Арсен Люпен?! Не болтайте ерунды!
– Сожалею, что не захватил с собой визитную карточку, – сказал Арсен Люпен и чуть ли не вывернул наизнанку карманы.
Жандарм смотрел на него, выпучив глаза, в полной растерянности. Потом рука его словно бы самовольно потянулась к звонку. Железная дверь приоткрылась.
Несколько минут спустя примчался, размахивая руками, красный от гнева начальник тюрьмы.
Арсен Люпен вежливо улыбнулся.
– Господин начальник, не надейтесь меня перехитрить. Неужели вы думали, что, посадив меня одного в фургон, да еще устроив в полу люк, заставите меня убежать и отправиться прямиком к моим друзьям? А за мной побежали бы двадцать полицейских пешком, на велосипедах и фиакрах! Нет, такой побег меня не устраивает. Мне в такой передряге не уцелеть. А ведь вы как раз на это и рассчитывали, господин начальник. Говорите прямо, не стесняйтесь.
Помолчав, он прибавил:
– Господин начальник! Поверьте, заботиться обо мне не стоит. Когда у меня возникнет желание проститься с вашей тюрьмой, помощь не потребуется.
Не прошло и дня, как «Эко де Франс», газета, взявшая на себя, можно сказать, официальную обязанность следить за подвигами Арсена Люпена – поговаривали, что он один из главных ее благодетелей, – расписала во всех подробностях его приключение. Текст записок, которыми обменялся заключенный с таинственной помощницей, способ передачи сообщений, содействие полиции, прогулка