— Ах, тётушка! Мозг — это компьютерная флешка. В неё заносят нужную и ненужную информацию. Какую хочешь. И, наконец, приходит время, когда на ней не остаётся места для следующей. Её нужно чистить. И неизвестно, какую ты ещё захочешь удалить информацию. Та, что тебе нужна, или которая не нужна. Но если флешку ещё можно почистить, то мозг никак нельзя. И место для нужной тебе информации в данный момент будет забито всевозможным хламом. Поэтому, зачем засорять мозги всякими ненужными данными.
— Сведения о своём муже ты считаешь ненужным хламом? — Удивилась тетушка.
— Абсолютно! Если брак фиктивный, значит и муж фиктивный. Зачем мне о нем что-либо знать? Только засорять мозги. Вот если бы это был Нестор Шуфрич! О, тогда бы я ещё подумала, — засмеялась Кирка.
Об этом браке знало три человека: сама Кира, тетушка и начальник отдела кадров университета, где она проработала два года. Это спустя пару лет Кира поняла, что пора переходить от теории к практике. И общаться не со студентами, а с теми, кто действительно нуждается в её помощи. С людьми, которые заблудились в лабиринтах своей души.
Вот тогда Кира и открыла свой кабинет. Закрутилась, заработалась. О позорном фиктивном браке и не вспоминала. И подруге любимой она о нем не говорила не потому, что скрывала такой не очень привлекательный факт своей биографии, а просто забыла.
Вот что теперь делать? Очередной кирпич. Только от него не искры сыплются, а сердце тревожно стучит.
— Ладно, — вздохнула Кира. — Поговорю с Малашей. Может она что-нибудь посоветует. У неё брачного опыта побольше, чем у меня. К тому же самого, что ни есть настоящего.
Жизнь Киры развернулась на сто восемьдесят градусов. Если раньше — это был планомерный, размеренный уклад, то теперь полнейший хаос. В той своей, вчерашней жизни Кира с утра ходила на работу. Целый день проводила в своем кабинете, принимая клиентов. А после работы она шла домой и продолжала работать дома.
Почему она должна была работать дома? Да потому, что специфика профессии психолога требовала полнейших и точных записей. Не просто так, как у терапевта: больной жалуется на насморк или колики. Нет. В Кириных записях нужно было указывать каждый раз время, когда пациент пришел, ушел. Как он теребит носовой платок. В каком месте запнулся и замкнулся. Во что одет, прическа, украшения. Как себя ведет на собеседовании. Все детали: где пауза, по какой теме, в каких местах. Когда краснеет, когда бледнеет. Называлось всё это — дневник наблюдений клиента.
Кира у себя на работе наговаривала все эти данные на диктофон, а потом дома на компьютере распечатывала, переписывала на диск и прятала в секретер.
Вот почему взломщик или взломщики не нашли никаких документов в офисе. Если они, конечно, их искали.
Раза два, три в неделю по вечерам они с Малашей встречались в уютном кафе «Шелест» на бульваре Шевченко, где в приятной и спокойной атмосфере могли выпить по коктейлю, посмотреть на местную публику, и обсудить последние тенденции моды.
Ну и конечно выходной подруги проводили вместе. Если летом, то брали Малашкиного Владика и шли на пляж, где загорали и плавали в своё удовольствие. А осенью и зимой сидели на Киркиной кухне и обмывали косточки своим ухажерам. Или лазили в Интернете по всевозможным сайтам знакомств, где ставили оценки предлагавшим себя потенциальным женихам.
Но всё это было несерьезно, ради шутки и не более. А Кирка ещё старалась отработать на этих женихах свои профессиональные тесты.
И вот теперь размеренная и спокойная жизнь сорвалась со всех катушек. Закрутилась, как карусель. Единственное, что осталось неизменным, так это работа. Всё. Остальное же время было в распоряжении Германа.
Так уж получилось, что лидерство в их отношениях взял на себя Герман. Как это произошло и когда, Кира понять не могла. Просто приняла, как факт. Бороться за свою независимость не стала. А зачем? Ей это нравилось.
Нравилось, что он постоянно тянул её на свою подводную охоту. Что она, как средневековая женщина находится рядом со своим добытчиком. Выезжали они, как правило, всегда вчетвером на двух машинах: Герман с Кирой на джипе, а Малаша с Тони на иностранном УАЗике.
Охотились они в разных местах, в зависимости от рыбы. На пляже в районе каскада «Радуги» били карпа. Как раз осенью на него нападал жор, и он, как корова на лугах, нагуливал свой вес на подводных пастбищах. Рыбину до трёх килограмм не трогали, пускай ещё погуляет и наберет нужные формы.
А вот то, что выносили на берег, Кира, кроме как чудой-юдой, назвать по-другому не могла. Карп весом в пятнадцать килограммов и на карпа-то похож не был. Если бы у неё спросили, что это такое, она бы сказала, что это пресноводная акула.
На Великом Лугу в Соловьиной балке охота велась на окуней. Окунь в килограмм, полтора тоже поражал Кирин взгляд. Да, вообще, скажи ей раньше, что в Днепре водятся такие гиганты, ни за что бы не поверила.
Ещё ребята возили девчонок на Рубизовский плёс в районе села Богатырёвка. Здесь добывали сома. Но, чтобы до него добраться, нужно было пройти сначала вброд каменный гребень, на котором росли тополя. Кира этому поражалась. На голых камнях растут деревья. Поистине — природа удивительна в своём разнообразии. Малаша с Кирой оставались на большой земле и наблюдали, как Герман с Тони готовились к погружению.
Подвохи надевали свои гидрокостюмы, на лицо маску с трубкой, на бедра пояс с грузом, брали в правую руку острогу, в левую фонарик и уходили в темные холодные воды осенней реки на охоту. А девчонки сидели либо на берегу у костра, где на гриле жарились кусочки свежей рыбы (вкуснятина еще та!), либо в машине, если на улице моросил дождь.
А в прошлые выходные они все выехали за город на залив. День был солнечным, но холодным. Ехали по трассе недолго. Вскоре завернули в село Лучистое.
Конечно, это было не село, а средневековая Шотландия, где загородные дачи состязались в помпезности и богатстве. Такие дома Кира видела только по телевизору, когда вели репортаж корреспонденты из Конче-Заспы.
Все они выходили на залив, а со стороны села стояли невероятной высоты заборы, сквозь которые ничего не было видно, что там делается во дворах.
А один дом победил по своей масштабности все остальные. Участок большой и совсем не сельский. Традиционного сада, как положено в деревне, не было. Вместо него росли всевозможные хвойные деревца. Между ними были проложены тропинки из современной дорожной плитки.
Кроме дома было еще немаленькое здание. Здесь местные жители называют его летней кухней. Но на кухню оно было так же похоже, как хата местного колхозника на дачу местного чиновника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});